Золотая свирель

- Чудовище! - кричал человек, и по его голосу было ясно, что он не на шутку испуган. - Миледи, там чудовище в лесу! Дракон, миледи! Прямо к лагерю подошел!

Мораг, продолжая движение, с поворота ловко спрыгнула на землю, в то же мгновение рядом с нами что-то тренькнуло, свистнуло - и посреди угольной лужи, взбив облачко золы, вырос белоперый цветок на длинном тонком черенке.

Меня словно подбросило.

- Убийца! Здесь убийца! Стой!

Серая тень взвилась из травы, шарахнулась куда-то вбок, за ней, оттолкнув меня, волчьим прыжком метнулся Ратер, затрещали кусты, треск покатился влево, и гвалт голосов из оврага заглушил его.

Внизу, похватав редкие факелы, метались люди. Я расслышала зычный голос Мораг, выкрикивающей приказы вперемешку с проклятиями, ржание непонятно откуда взявшихся лошадей, чей-то визг, лай собак.

Ну, какого дьявола я позволила Кукушонку втащить себя в эту дурацкую затею! Ясно же - там, где Мораг, там обязательно все переворачивается с ног на голову. Мало ему было плеткой поперек ребер и палкой по темечку! Впрочем, мне надо смываться. Убийца, должно быть, бросил здесь свой лук, и если меня застукают поблизости... плюс мои приключения в Нагоре...

Подобрав юбки, я резво рванула в сторону, прямо противоположную оврагу.

Лиственный лес скоро закончился, начался сосняк, а с ним и довольно крутой подъем в гору. Наконец-то из-за облаков выглянула луна. Я залезла на холм повыше, села в траву и прислушалась. Свиристели ночные птицы, шумела листва, опять где-то далеко уговаривал ложиться спать коростель - и это все. Ни людских голосов, ни шума погони... Хорошо. Авось обойдется.

Теперь можно подумать.

Чудовищем, которое видел тот испуганный человек, несомненно был Эрайн. Вот уж невезуха - налететь не на пейзан каких-то, чьему трусливому лепету вряд ли кто поверит, не на лесорубов, чей рассказ сочтут за пьяные выдумки - на саму принцессу с ее охотой. Холера черная! Ну что за судьба... Теперь она не слезет со следа, пока не докопается, одна надежда - опередить ее. Убийца еще этот... Может, отвлечет ее от охоты? Интересно, Ратер догнал его или нет? А если догнал - не получил ли ножом в бок...

Я поежилась. Куда ни кинь - всюду клин. Ну что мне теперь делать?

Надо остановиться на чем-нибудь одном. Самом важном. Что для меня сейчас самое важное?

Найти Эрайна.

Значит, надо вернуться к оврагу и поискать его следы около лагеря слуг.

А может я неправильно поступаю? Может, надо действовать иначе? Не метаться по ночному лесу без дороги, а... Вот что бы сделал в этом случае Амаргин? Ясно, он не стал бы бегать по колдобинам, а нашел мантикора магическим путем... волшебством нашел бы.

Я прикрыла глаза и попыталась сосредоточиться на образе Эрайна.

Вот он летит на меня в блеске молний сумасшедшим ртутным колесом, черненое серебро, сизая сталь, бурая бронза, седое железо...

Нет, не так. Вот он лежит в воде большого грота, пепельно-пятнистый, как змей из Огненных Пустынь, и глаза его, полные тьмы, слепо глядят в пролом пещерного свода...

Нет, на самом деле он, окоченелый и фосфорно-зеленый, висит на цепях в ледяном мраке, посреди озера мертвой воды...

Нет...

Не так. Я гляжу его глазами... в мутную бездну... на мерцающую могильную зелень... на собственные лапы, светящиеся под водой как две гнилушки...

Нет...

Не так...

(...- Скажи, Левкоя, а правда, что колдуны из Иреи и Ваденги приносят кровавые жертвы?

Старуха почесала лоб мундштуком трубки.

- Про деньгов ничего не скажу, про них разное болтают. Про ирейских ведунов... хм... тебе следовает знать, что это все враки бесталанные.

- Мать ничего не рассказывала. Она вообще про отца не упоминала.

Левкоя сунула мундштук в рот, попыхтела, но трубка уже погасла.

- Достань мне уголечек, малая... Ага. Так что я говорю... враки это про кровавые жертвы. Может, какие дикари дикие и покупают силу чужой кровью... да только не батька твой. Батька твой никаких жертвов не приносил. Никакой крови на его руках нету, вот как.

- Он тебе так и говорил?

- Ага. Я ж спрашала, неужто он к дьяволу обратился в Ирее своей, уж больно страшенное место, Ирея ента.

- А он?

- Никакого, говорит, дьявола нет и не было, и Черный, говорит, Даг ихний ирейский никакой не чертов прислужник, а вовсе древний король. А что язычники его богом огненным кличут и храмы ему строют, так это, говорит, обычное дело средь поганских племен. Короче, ересь всякую болтал, пустозвон... Ага. А колдуны, говорит, ирейские, Дагу не молятся, потому как ни бог он и не дьявол, а просто каменный статуй. И я словам его поверила, потому как и в церкву он со мной вместе ходил, и на мамке твоей по всем правилам женился. Так что жертв он не приносил, ни кровавых, ни каких других, чушь эту ты из головы выкинь.

Я тяжело размышляла, кроша хлеб на скобленый стол. Значит, отец не приносил жертвы и не проходил ритуал. И наверняка именно поэтому он и не был настоящим магом. Он все ключ какой-то искал... Причем тут ключ?

Но гении, дарующие волшебную силу, по описанию Амы Райны не походили на языческих богов. Они, скорее, схожи с ангелами-хранителями или стихийными духами. "Мой гений" - говорила Ама Райна, и воображение тут же рисовало: огонь, свет, тепло, благо... но тогда почему этот гений требует жертвы?

Вздохнув, я пошла по второму кругу:

- Я слышала, чтобы стать настоящим волшебником, надо призвать покровителя. Совершить обряд и воззвать к высшим силам, дарующим магию.

Левкоя прищурилась с подозрением.

- Ты чего это, малая, в колдуньи намылилась?

- А почему бы нет?

- Тю! Наслушалась ерунды! Кто тебе такого наболтал-то?

Я дернула плечом. Не ответила.

- Ента принцесса заморская чернявая тебе голову морочит! - Старуха оттопырила нижнюю губу, показав бурые зубы, и ткнула в мою сторону мундштуком. - Ты, малая, забылась, али как? Ты разбирай, что ли, кто она - и кто ты. Ты для ей грязь подзаборная, котенок шелудивый, она с тобой в бирюльки поиграет - да на улицу и выкинет. А то язык твой дурной велит к чертям вырвать, чтоб не болтала лишнего, как сейчас вот...

- Но ты же ей не скажешь, что я тебе говорила?.. - обеспокоилась я.

- Я-то не скажу, а вот кто другой... - Левкоя в сердцах плюнула под стол. - Я тебе добра желаю, паралик тебя побери, бестолочь окаянную... Что ты, что Ронька мой, и откуда семя такое выискалось препаршивое, ведь никаких обалдуев, никаких бродяг вроде вас не привечала я...

- А кто дедом моим был, Левкоя?

- Да разве упомнишь теперь... Тьфу, беда мне с вами, что вдоль, что поперек, одна сплошная беда и разорение!

Левкоя еще раз плюнула, поднялась и отправилась за занавеску греметь горшками. А я сидела и думала. Жертва ради магической силы. Мне придется убить человека, чтобы призвать гения. И Каланде придется.