Вадим Панов - Кафедра странников

— Первая готова, вижу цель.

— Вторая готова, вижу цель.

— Третья готова, цель не вижу.

— Четвертая готова, цель не вижу.

Последние фаты находились рядом с условленным местом — Калека туда еще не дошел.

— Стягивайте кольцо, — распорядилась воевода. — Начинаем сразу, как только убедимся, что хромой — Странник. Боевые арканы не применять! Парализовать и эвакуировать! Начинайте строить аркан.

Фаты послушно зашептали заклинания.

Фома свернул в переулок, обошел дом, сделал еще один поворот, недовольно поморщился, обходя натыканные во дворе машины, и наконец остановился в маленьком тупичке у глухой стены двухэтажного, старой постройки домика. В маленьком грязном тупичке, где пахло мочой и лежала большая куча гниющего мусора.

— Дела… — криво усмехнулся Калека.

Он прислушался, но, кроме шума бурлящей неподалеку Пятницкой, ничего не услышал. Только рокот большого города… А в переулке, по которому только что шел Фома, не было видно даже случайных прохожих — Калека был совершенно один.

— Странно…

Фома отбросил сигару, вытащил из кармана бутылочку с простой водой и брызнул ею на стену. Затем подошел ближе, стянул перчатку и положил ладонь на камень.

— Письмо?

На стене медленно проступили буквы: «Будешь на Земле, заходи в…» Почерк Аристарха Пугача, фраза оборвана на полуслове. Фома грустно улыбнулся, погладил рукой текст и сделал маленький шаг назад. Надпись исчезла.

— Прощай, Пугач, — прошептал Калека. — Покойся с миром, малыш. Мы будем скучать по тебе.

И в тот же миг на плечи навалилась усталость. Тяжелая, грузная усталость, сделавшая непослушными тренированные мышцы и препятствующая всякому движению. Усталость, вызванная качественно созданным заклинанием. Пошевелить пальцем, повернуть голову — невозможное, невероятное усилие. Хотелось лечь, уснуть, плюнуть на все и дать отдых натруженному телу. Фома едва стоял на ставших ватными ногах. Стоял и грустно улыбался.

— Прощай, Пугач…

И над его головой ослепительным светом взорвался прилетевший из-под туч опал. Яркая вспышка на мгновение поглотила двор, и усталость ушла, тело обрело подвижность, а мысли — ясность. И вихрь зеленого портала, заплясавший было в трех шагах от Калеки, смялся, скомкался и исчез.

А улыбка, которую увидели выскочившие из засады люды, была похожа на оскал матерого волка.

— Блокировка магической энергии!

— Действие всех арканов прервано!

— Это артефакт! Странник не творил заклинание — это действие артефакта!

— Но откуда?!

— Что-то самонаводящееся… Видимо, Странник активизировал его заранее.

— Предусмотрительно. — Сантьяга поудобнее устроился в кресле. — Посмотрим, чем ответят зеленые.

В тишине тупичка отчетливо прозвучал щелчок взводимого курка.

— Не шевелись!

— Стой где стоишь!

Как только Милана поняла, что артефакт Калеки заблокировал магические потоки, она сразу же приказала использовать обычное оружие. В качестве средства устрашения.

— Подними руки, или мы стреляем!

Кто-то бросил сеть, но Фома неуловимо быстрым движением увернулся и прижался спиной к стене.

— Тебе не уйти!

Их было четверо. Высокие, стройные, белокурые и очень опасные. Подтянутые фигуры, уверенные жесты и оружие в руках. Дружинницы Дочерей Журавля. Элита боевых магов Зеленого Дома.

— Мы не причиним тебе вреда, — громко сказала Милана.

— Возможно, — не стал спорить Фома.

Он быстро сунул руку в появившийся невесть откуда мешочек и тут же выбросил ее вверх, выпуская на свободу белого голубя. Резкий жест и трепет крыльев заставили одну из женщин спустить курок. Пуля врезалась в стену рядом с головой Калеки, но…

Птица резко взмыла в небо, а пораженные ведьмы дружно захлопали пушистыми ресницами, наблюдая, как Фома проваливается в стену.

— Там построен локальный переход на основе магии мира, — добродушно объяснил Доминга ошарашенному Ортеге. — Очень редкая вещь. Чтобы активизировать портал, надо провести несколько дополнительных ритуалов, а в последний момент выпустить на свободу голубя. Жаль, что зеленые не позаботились как следует изучить место встречи Странников.

— Фома ушел? — переспросил Ортега.

— Да.

Комиссар поднялся на ноги и вышел из кабинета «лас-вегасов».

— Это становится скучным, — пробормотала Анна. В очередной раз все получилось именно так, как предсказывал Сантьяга: зеленые не нашли ничего лучшего, как попытаться силой захватить Странника, но этот путешественник оказался готов к неприятностям.

— Там есть потайной ход, — сообщил Сантьяга во время инструктажа.

— Люды о нем не знают?

— Надеюсь, что нет. Даже мы не сразу нашли его.

— Но все-таки нашли.

— Четыре года, — усмехнулся комиссар. — Мы искали четыре года. Я был уверен, что ход есть, и не позволял «ласвегасам» расслабляться.

— И когда нашли, не стали ломать.

— Скажу больше: мы смазали все петли и замки, а заодно позаботились, чтобы двери открывались быстро и бесшумно. Аристарх Пугач не успел воспользоваться этим переходом для бегства, будем надеяться, что нынешний гость окажется расторопнее.

Странник вышел на Варварке. Именно в том месте, где предсказывал Сантьяга. «Ласвегасы» успели передать девушке изображение гостя, и она сразу же узнала его: плотный, черноволосый, красивый мужчина в дорогущем пальто и прекрасном костюме. Пару мгновений он настороженно озирался, затем, не почуяв опасности, принялся раскуривать сигару. Анна сидела в машине, метрах в двадцати от Странника, и прекрасно видела, что руки у него не дрожат.

Красноярск, 1991 год

— Значит, сказать за вас никто не может, — задумчиво протянул Черкас, презрительно разглядывая посетителей.

— Сказать? — переспросил Зябликов.

— Поручиться, что мы те, за кого себя выдаем, и достойны доверия, — перевел профессору Плотников. Иван прошел дополнительный курс обучения у Мони, и в современных особенностях русского языка ориентировался несколько лучше, чем ученый Валентин Павлович.

— А кто должен «сказать»?

— Тот, кому он доверяет. Человек, э-э… его круга.

Черкас, с интересом прислушивавшийся к переговорам собеседников, хмыкнул:

— Ладно, терпилы, выкладывайте, с каким делом пришли?

Плечистый, рыжий, кудрявый, он был одет в дивный сине-белый спортивный костюм «Адидас» и черные сапоги-«казаки». С шеи свешивалась внушительных размеров золотая цепь, а поверх этого великолепия красовалась кожаная куртка, которую бандит не снял, несмотря на то что в помещении было совсем не холодно. Черкас принял посетителей в своей штаб-квартире, новомодном красноярском клубе-казино, и столик перед ним ломился от бутылок с виски, джином и ромом. Все выглядело богато и круто. Плотников, которому уже доводилось сталкиваться с подобными замашками в Москве, отнесся к антуражу достаточно спокойно, а вот Зябликов явно чувствовал себя не в своей тарелке. Особенно профессора смущал Дрон, шкафоподобный детина с низким, как у питекантропа, лбом, сидевший справа от главаря. Больше в отгороженном портьерами ресторанном «кабинете» никого не было.