Терри Гудкайнд - Девятое правило волшебника, или Огненная цепь

Кэлен была в силах лишь смотреть на свою руку и едва дышать. Боль была такой сокрушающей, что голос ее не слушался. Она не могла даже кричать в агонии. Казалось, будто она смотрит сквозь длинный, туманный, черный тоннель. Ее мутило.

Внезапно Сестра Улиция схватила Кэлен за рубашку и приподняла ее, но только лишь для того, чтобы швырнуть о стену. Голова Кэлен ударилась о камень, но боль от этого была ничтожной по сравнению с той, что и без того терзала ее голову, челюсть и ухо.

— Ты тупая сука, — прошипела Сестра Улиция, потянув Кэлен на себя и снова швырнув о стену. — Ты тупая, безмозглая, жалкая сука!

Тови выглядела так, будто с трудом сдерживалась, чтобы не присоединиться к экзекуции. Кэлен увидела на полу дальше по коридору половину сломанного прута Сестры Улиции. Она попыталась справиться с голосом, зная, что это ее единственная надежда на спасение.

— Сестра Улиция, я не могла уместить их все три сразу. — Кэлен чувствовала на губах слезы и кровь. — Вы приказали мне спрятать их в мешке. Они не умещались. Я хотела вернуться и забрать остальные. Вот и все. Пожалуйста, я вернусь за остальными. Я клянусь, я достану их для вас.

Сестра Улиция чуть отступила, но злость, тлеющая в ее глазах, по-прежнему пугала. Она направила палец в грудь Кэлен, и последнюю швырнуло к мраморной стене с такой силой, будто ее ударил бешеный бык. Это была битва за каждый вдох, борьба с уничтожающей тяжестью. Это была битва с кровью, заливающую глаза.

Тебе следовала завернуть две другие шкатулки в одеяла, тогда бы они все были уже у нас. Верно?

Кэлен не рассматривала этот вариант, потому что это было невозможно.

— Но Сестра, у меня уже кое-что завернуто в одеяла.

Сестра Улиция приблизилась снова. Кэлен испугалась, что сейчас она умрет, или будет жаждать смерти. Она не была уверена, что хуже. Боль внутри ее головы терзала также сильно, как боль от жестоких ударов. Пришпиленная к стене, Кэлен не могла даже упасть на землю, прикрыть уши или закричать.

— Мне наплевать, какую безделушку ты завернула в одеяла. Тебе следовало оставить ее. Шкатулки важнее.

Кэлен могла только неподвижно смотреть, не в силах двинуться из-за силы, которая прижала ее к стене, не в силах говорить из-за сильной боли, обрушивающейся на ее голову. Казалось, ей в глаза вонзили огненные иглы и медленно их поворачивали. Ее запястья и щиколотки нервно дрожали. Она задыхалась с каждой новой волной мучительной пульсирующей боли, стараясь, но не в силах избавиться от пронзительной боли.

— И, — произнесла Сестра Улиция низким голосом, в котором звучала смертельная угроза, — ты полагаешь, ты сможешь это сделать? Ты полагаешь, что сможешь вернуться обратно, завернуть оставшиеся две шкатулки в одеяло и принести их мне, как ты должна была сделать с первого раза?

Кэлен хотела ответить, но не смогла. Она кивнула, отчаянно желая согласиться, отчаянно желая, чтобы боль прекратилась. Она чувствовала, как из раны на голове и из уха течет кровь, чувствовала, пропитанный влагой воротник рубашки. Она стояла на цыпочках, придавленная к стене, мечтая просочиться сквозь стену, лишь бы избавиться от Сестры Улиции. Боль по-прежнему не давала ей вдохнуть.

— Ты помнишь те сотни и сотни солдат, расположившихся на подходах к плато, которых мы видели, когда шли сюда? — спросила Сестра Улиция.

Кэлен снова кивнула.

— Так вот, если ты еще раз ослушаешься меня, тогда я переломаю тебе все кости и заставлю пережить агонию тысячи смертей, а потом исцелю тебя, но только лишь для того, чтобы продать тем солдатам в качестве казарменной шлюхи. И ты проведешь остаток своей жизни там, переходя из рук в руки, а всем будет наплевать на тебя.

Кэлен знала, что Сестра Улиция никогда не расточает пустые угрозы. Она была безжалостна. Кэлен, всхлипнув, отвела глаза, не в силах выдержать изучающий взгляд Сестры.

Сестра Улиция поймала подбородок Кэлен и снова повернула ее лицо к себе.

— Ты уверена, что поняла, какова будет цена, если ты подведешь меня еще раз?

Кэлен попыталась кивнуть.

Она почувствовала, что сила, которая пришпиливала ее к стене, ослабла. Она рухнула на колени, задыхаясь от обжигающей боли по всей левой стороне ее головы. Она не знала, сломаны ли какие-нибудь кости, но ей так казалось.

— Что здесь происходит. — Спросил солдат.

Сестра Улиция и Тови развернулись и улыбнулись мужчине. Он взглянул на Кэлен и нахмурился. Она с мольбой смотрела на него, надеясь на спасение от этих монстров. Мужчина поднял взгляд на Сестер, открыв рот, чтобы сказать что-то, но ничего не произошло. Он перевел глаза с улыающейся Сестры Улиции на Сестру Тови и улыбнулся сам.

— Все в порядке, дамы?

— О, да, — с легким смешком произнесла сестра Тови. — Мы просто собирались отдохнуть немного, посидеть на скамейке. Моя спина опять разболелась, и все. Мы говорили о том, как неприятно стареть.

— Действительно. — Он склонил голову. — Приятного дня, дамы.

Он ушел, даже не подозревая о существовании Кэлен. Даже если он и видел ее, то забыл прежде, чем смог сказать хоть что-то. Кэлен поняла, что точно таким же образом, она забыла о себе сама.

— Встать, — раздалось сверху.

Кэлен постаралась подняться на ноги. Сестра Улиция снова дернула Кэлен за мешок, распахнула клапан и вытащила наружу зловещую черную шкатулку, завернутую в шелковое белое платье Кэлен.

Она передала сверток Сестре Тови.

— Мы слишком долго тут находимся и начинаем привлекать излишнее внимание. Возьми это и иди.

— Но это мое! — закричала Кэлен, вцепившись в платье.

Сестра Улиция с силой оттолкнула ее так, что щелкнули зубы. Она растянулась на полу. Лежа на полу на боку Кэлен подтянула к себе ноги, схватившись за голову в мучительной агонии. Всюду по мрамору была размазана кровь. Ее затрясло от ужаса, что эта боль никогда не кончится.

— Ты хочешь, чтобы я ушла без тебя? — Спросила Сестра Тови, крепче оборачивая шкатулку в белую материю.

— Я думаю, так было бы лучше. Будет гораздо безопаснее, если шкатулка отправится в путь, пока эта жалкая сучка заберет остальные. Если это займет также много времени, как и в первый раз, я бы не хотела, чтобы мы обе торчали здесь, дожидаясь, когда кто-нибудь из солдат обратит на нас внимание. Нам не нужно стычка, нам нужно ускользнуть отсюда как можно незаметнее.

Сестра Тови согласилась.

— Мне следует подождать тебя где-нибудь? Или продолжать путь до конечного пункта назначения?

— Тебе лучше не останавливаться. Мы с сестрами Цецилией и Эрминией встретимся с тобой на пути туда, куда нам нужно.

Сестра Тови нависла над пошатывающейся Кэлен.

— Полагаю, у тебя будет несколько дней в запасе, чтобы подумать о том, что я сделаю с тобой, когда мы снова встретимся.