Денис Юрин - Самый сердитый гном

– Как и ее?! – Пархавиэль кивнул в сторону ворочавшейся по полу и пытавшейся освободиться от пут Флейты.

– Мартин Гентар маг разумный. Ему и в голову не придет кинуться на человека с ножом, не дав ему перед этим возможности высказаться. До драки не дойдет, уверяю!

– Что тебе нужно от Мартина? – менее грозно, но так же недоверчиво спросил Пархавиэль, стараясь изо всех сил подавить нервную дрожь в ладонях и скрыть удивление поразительной осведомленностью странного человека.

– Помощь, помощь в рамках его истинного рода деятельности, так сказать, – темнил человек, искусно подбирая слова. – Взамен я предлагаю свои услуги.

Незнакомец попытался улыбнуться, но скорчился и закрыл глаза от пронзившей его щеки боли.

– Какую помощь ты предлагаешь и, главное, в чем? – продолжил разговор Пархавиэль, как только человек пришел в себя.

– Не мудри, Пархавиэль, не надо! – устало заявил собеседник. – Я тебя всего-то прошу помочь найти мага. Не усложняй!

– А если я откажусь?

– Тогда умрешь, – спокойно заявил человек, а затем кивнул в сторону Флейты: – И она тоже. Жестоко, конечно, но выбора у меня нет, как, впрочем, и времени.

Сказать, что решение было принято Пархавиэлем взвешенно и обдуманно, – значит наврать. Гном вообще в ту минуту был не способен соображать, хотя и пытался изобразить на своем суровом лице решимость и хладнокровное безразличие к угрозам чужака.

– Я согласен, – ответил Пархавиэль после минутного замешательства, которое со стороны можно было легко спутать с напряженным раздумьем.

– Тогда чего стоишь как пень?! Развяжи воительницу и пошли! – невозмутимо произнес незнакомец, как ни в чем не бывало вставая с кровати и направляясь к выходу.

– Не ругайся, соблюдай приличия! – через силу произнес гном и сам ужаснулся тому прискорбному факту, что пришлось опуститься до нравоучений. Пархавиэль знал, что общение с отбросами общества тлетворно влияет на молодые, неокрепшие умы: отравляет и мысли, и речи, но он не предполагал, что доведется услышать от Флейты такие сложнопроизводные слова и выражения, о смысле которых он сам-то с трудом догадывался. Троица уже приблизилась к мосту, ведущему в порт, а девушка так и не унималась: осыпала проклятиями идущего шагов на десять позади Мортаса и корчила грозные рожи, при виде которых даже у видавшего виды Зингершульцо бегали мурашки по коже.

– Приличия, какие там, псу под хвост, приличия. Не говори мне о приличиях и манерах! Этот мерзавец сорвал дверь с петель, ворвался, накинулся на меня, облапил, как деревенскую простушку, связал, а ты тут о каких-то приличиях пыхтишь! – ворчала девушка, то и дело оглядываясь и посылая мертвецки бледному спутнику многообещающие взгляды.

Больше всего Пархавиэль боялся, что кипевшая внутри Флейты злость толкнет ее на необдуманные поступки, сулившие неприятности не только ей, но и ему. Разъяренная девица могла в любое мгновение выхватить меч и накинуться на бредущего позади незнакомца. А потом могло произойти что угодно: мастер клинка и эффектных полетов расправился бы с ней за долю секунды, или бой затянулся бы, и на шум схватки прибежал бы патруль. И в том, и в другом случае исход был бы плачевным: каторга или смерть.

«Интересно, а что лучше, мгновенная смерть или долгие мучения в руках властей? – внезапно задумался Пархавиэль, не забывая, однако, регулярно кивать в знак полного согласия с гневными изречениями спутницы. – Пожалуй, каторга как-то душевней, – пришел к заключению гном. – Там хоть надежда есть при случае драпануть, а с того света не сбежишь!»

В мире нет абсолютной истины, как, впрочем, и идеальных решений. Не успел гном окончательно определиться, что же ему следовало делать при возможной встрече с превосходящими силами блюстителей закона, как в голове возник иной, не менее сложный и противоречивый вопрос: «А есть ли он вообще, „тот свет“, и его непременные причиндалы? Например, бессмертные боги, существуют ли они? В Махакане все просто было: Боги Великого Горна правят миром, и точка, а кто оспорит – кулаком в морду! Тут же сложно все как-то, непродуманно, запутанно: индорианцы, Единая Церковь, да и у эльфов с вампирами, поди, своих всесильных богов полный набор. А если они есть, то почему жизня такая поганая? За что они борются, чем занимаются, если их подопечные, как бесхозные овцы, по свету мыкаются? Кто из них прав, а кто нет? Во что верить, а главное, зачем, если по ночам вместо див прекрасных акхры волосатые являются?!»

– Заснул, что ли?! – прикрикнула на Пархавиэля Флейта, больно ткнув его костяшками пальцев в бок. – Бежать надо, говорю! Отделаемся от провожатого бледномордого и деру!

– Зачем?! – недоуменно спросил гном. – Не вижу смысла в бесплодных суждениях, человеку помощь от мага нужна, и только.

– Помощь, какая помощь, коротышка?! – зашептала Флейта в ухо гнома. – Ты что, маленький, ничего не понимаешь?! Мы живы только потому, что он не знает, как до мага твоего добраться. Выведем мы на него, укажем убежище, вот тогда он нас всех и прирежет, глазом не моргнет!

– Я обещание дал и от него не отступлюсь, – твердо заявил гном. – Больно уж ты подозрительна, девонька, в каждом пустяке заговоры да предательства видишь, а на самом деле нам от бледномордого помощь одна выходит!

– Ты чего это?! – изумленно захлопала длинными ресницами Флейта.

– От вампиров нас спас – раз, – принялся бойко загибать пальцы гном. – Одежонку нами позабытую назад возвернул – два, дальше помогать обещался – три, – закончил перечисление Пархавиэль и, громко шмыгнув носом, добавил: – К тому же не сладим мы с ним, силен, гад! Вон что в подвале натворил, резню вампирюгам отменную устроил!

– Так то в подземелье, а ты на него сейчас погляди! Еле ноги переставляет, иссякли силенки, видать, самое время наброситься!

– Нет, – возразил гном. – Я слова своего не нарушу и тебе вероломствовать не позволю!

– Это приказ, – вдруг заявила Флейта, поджав красивые губы. – Я командир отряда и…

– Какого отряда? – спокойно переспросил Пархавиэль и удивленно посмотрел на девушку исподлобья.

– Браво, господин хауптмейстер, хороший ответ! – раздался позади выкрик, сопровождаемый хлопками в ладоши.

Флейта насупилась и замолкла, Пархавиэль тоже не стал продолжать разговор. Как выяснилось, идущий позади человек обладал отменным слухом и наверняка слышал каждое слово их милой беседы.

Процессия растянулась, теперь Флейта быстро мчалась вперед, не реагируя на выкрики гнома и ни разу не обернувшись. Мортас тоже не горел желанием общаться и полностью сконцентрировался на ходьбе. Ускоренный темп передвижения давался ему с трудом, и уже к середине моста он порядком отстал.