Эдуард Веркин - Кошки ходят поперек

– Привет, – поздоровался и я. – Привет, Егор. Тут такая лопата...

– Привет. – Гобзиков махнул рукой. – Слушай, ты камеру не прихватил? У меня как раз тут один опыт намечается, рассчитываю кое-что...

А смотрел он при этом на Лару. Только на нее.

– Не прихватил, – ответил я. – Мы вообще-то по делу...

– Ну да, – Гобзиков вытер лицо подолом рубашки, – конечно, по делу. Садитесь, пожалуйста...

Он скинул со стульев на пол какую-то электронную лабуду, подул на сиденья, стряхнул пыль.

– Я тут паяю, – принялся рассказывать Гобзиков. – И старые бумаги изучаю, записи, много чего интересного можно найти. Вообще... А вы по какому делу?

– Видишь ли... – начал я. – Мы по очень серьезному делу...

Потом мы вместе посмотрели на Лару.

Лара нас не замечала, разглядывала карту. Ту самую, которая висела на стене. С ее лицом что-то происходило. Нос у Лары как-то морщился, Лара даже потерла его ладонью. Потом поправила очки. Вернулась в реальность. Но на карту смотреть не перестала.

– Садитесь все-таки, – предложил Гобзиков.

Мы уселись на холодные железные стулья.

– А вообще, Егор, ты тут чем занимаешься? – спросила Лара.

– Да? – присоединился я. – Чем занимаешься?

– А, – махнул рукой Гобзиков, – проверяю кое-что... Опыты разные...

– Философский кирпидон ищешь? – Я тоже стал глядеть на карту.

– Чего? А, нет, философский камень я не ищу...

– Почему? – Это уже Лара спросила.

– Как почему? – удивился Гобзиков. – А зачем он нужен? Зачем железо превращать в золото? Золото тогда сразу же обесценится...

– Верно, – кивнул я. – Лучше искать эликсир бессмертия, он не обесценится. Слушай, Егор, вот Лара хочет у тебя спросить... Да?

– Да. – Лара очнулась. – Хочу спросить...

– Спрашивай, пожалуйста...

– Откуда это? – Лара указала пальцем на карту.

– Это? Это мой отец...

– Отец?

– Ну да... Он сейчас уже умер, я маленький тогда совсем был. Умер, а перед тем нарисовал карту. А может, перерисовал, я точно не знаю... Я Женьке уже рассказывал. Вот эту карту и еще несколько. И бумаги остались какие-то... Если хотите, можете посмотреть.

– Хотим, – сказала Лара.

Гобзиков сдвинул свой приемник и извлек из-под него несколько старых, позеленевших по краям карт и разрозненные и разномастные коричневатые листы.

– Я это рассматриваю иногда, – объяснял Гобзиков. – Изучать пытаюсь... Та, что на стене, перерисована вот с этой.

Гобзиков передал Ларе протертую на сгибах карту. Лара аккуратно ее развернула. Действительно, карта настенная являлась копией карты маленькой. Лара внимательно ее изучала, рассматривала, приблизив чуть ли не к носу. Затем Лара карту перевернула.

На обратной стороне тоже оказалась карта. Только не сказочного типа, а настоящая. С масштабом, север-югом, высотами, реками, впадинами и даже с железной дорогой. Самодельная, очень подробная, но, как мне показалось, не в масштабе. Такие рисуют кладоискатели.

Этой картой Лара заинтересовалась еще больше, еще пристальнее ее разглядывать стала. Потом спросила:

– Это ты сделал?

Гобзиков растерялся, я ответил за него:

– Это не он. У него брат был. Слушай, Егор, а ты ведь тогда так про него ничего и не рассказал...

– Брат... – задумчиво сказала Лара. – С ним что-то случилось?

Гобзиков отвернулся.

– Его брат исчез, – сказал я.

Гобзиков покраснел.

– Года три назад. – Лара глядела на карту.

– Откуда... – Гобзиков побелел. – Откуда ты... знаешь... когда?

– На карте дата, – объяснила Лара. – Вот тут, в уголке. Четыре года назад. А ты сказал, что отец твой умер, когда ты был совсем маленьким. Значит, карты рисовал брат. Ты давно этим занимаешься?

Лара указала на карты.

Гобзиков не ответил.

– Значит, давно, – улыбнулась Лара. – Карты, записи, ты говорил, что есть записи... Что еще есть? Осталось что-нибудь? От отца, от брата?

Лара спрашивала строго, Гобзиков ответил.

– Осталось...

– Что?

– Сабля...

– Какая сабля?!

Лара аж привстала, стул грохнул.

– Эта... – Гобзиков со вздохом указал на карту. – У меня есть эта сабля. Тоже от отца, кажется...

– Покажи!

– Да пожалуйста. – Гобзиков отошел в угол сарая и принялся копаться в старых железинах, сложенных в бочку. – Где-то здесь она валялась...

Гобзиков перебирал трубы, уголки, ломы, какие-то другие инструменты. Наконец достал меч, протер его тряпкой.

Меч был похож. На тот, что на карте.

Лара медленно подошла к Гобзикову, взяла оружие.

– Имитация, – сказала она с каким-то облегчением. – Кто-то сделал...

– С чего ты взяла, что имитация? – спросил Гобзиков. – Самый настоящий меч, булат, видишь, даже узоры по лезвию идут. И цвет черный... Там даже написано – «табан»...

– Табан? – улыбнулась Лара.

– Ну да, табан...

Лара взвесила меч на ладони. Затем с неожиданной ловкостью перекинула из руки в руку, сделала выпад, проткнула пластиковую бутылку.

– Я же говорил, – шепнул мне Гобзиков, – она фехтованием занимается. Видишь, какая ловкая. Да и меч хорош, надо его продать и купить осциллограф.

Лара размахнулась и ударила мечом по наковальне. Лезвие сломалось пополам, обломок прожужжал и воткнулся в стену.

– Вот так да... – вздохнул Гобзиков. – Вот тебе и булат...

– Извини, – сказала Лара. – Но это даже не сталь. Чугун, наверное. А узоры подделаны.

Она положила меч на верстак. Обломки.

– Как ты определила? – спросил Гобзиков. – С виду он такой... настоящий...

– У настоящего кашалот другой формы.

– А ты видела настоящий меч? – удивился Гобзиков.

– Угу. А твой дедушка... Мне Женя сказал... Ну, это...

– Он умер, – догадался Гобзиков. – Погиб...

– А у дедушки ничего больше не осталось? – спросила Лара. – Фотоальбомы, дневники, записи какие-нибудь?

– У него сундучок, – ответил Гобзиков. – Там тоже бумаги. Если хотите, можем посмотреть...

– Да я...

– Хотим, – сказала Лара. – Очень хотим посмотреть.

– Тогда пойдемте.

Гобзиков вытер руки о тряпку и сделал приглашающий жест в сторону дома. И тут же передумал.

– Нет, я сам принесу.

– Ты его хорошо знаешь? – спросила Лара, когда Гобзиков убежал.

– Не, не очень. Мы недавно только... познакомились. А в Лицее он тоже только год учится, его губернатор устроил... ну, направил то есть.

– Понятно... – Лара тоже принялась осматривать сарай.

Быстро, как-то даже профессионально. Гремела железками, переставляла ящики, заглядывала в укромные уголки и нашла наконец то, что ей было, видимо, нужно. Толстую железную бутылку.

– Керосин, – понюхала Лара. – У тебя зажигалки нет?

– Зачем?

– Есть или нет?

– Нет...

Лара забралась на верстак и стала шарить по полке.

– Ага! – Она продемонстрировала мне коробок спичек.

– Откуда ты...

– Паяльная лампа. – Лара указала на висящую на стене лампу. – Есть лампа, значит, есть керосин и спички.