Ольга Назарова - Дорога в туман

— И этот ребенок ещё спрашивает! — раздраженно ответил он за Волка. — Ты вчера тоже прогуляться вышла, а вон коллега до сих пор не в себе! Увидел, что ты к завтраку не вышла, заглянул в комнату, тебя нет, и чуть полдуба наружу не снес! Пожалей ты хоть Волка!

Катерина покосилась на Бурого, который раздраженно встряхивался и чувствовал себя очень смущенным.

— Ладно, ладно, я больше не буду. Я просто попыталась сделать меч-кладенец, у меня не получилось, и я испугалась, что после вчерашнего у меня больше сказки будить не получится. Решила попробовать вызвать ворота. Ну, не в Дубе же их вызывать. Вот и вышла. Ворота вызвала. Все вроде нормально.

— Катюша, это не может тебя оставить, даже если ты в рыбу превратишься, — мрачно сказал Волк, а Баюн замахал на него лапой.

— Не накличь, только рыбы нам не хватало!

Катерина не выдержала первой. Она сначала тихонько хихикнула, а потом уже расхохоталась вовсю. К ней присоединились и Баюн и Волк, который испытывал такое облегчение, что был готов как щенок носиться за своим хвостом.

— Я не понял, мы завтракать будем, или нет? — спросил Степан, выглянув из Дуба. Он тоже порадовался, что с Катериной все хорошо, но есть хотелось зверски.

— Котик, а когда я на заставы могу полететь? — спросила Катерина после завтрака, и была ошарашена дружным ревом присутствующих:

— Никогда!!!

— Эээ, не поняла. А как же мечи? Я их так сделать не могу, мне надо там быть, может быть, если я увижу сражение…

— Не увидишь! — решительно заявил Волк. Баюн согласно кивал круглой серой головой.

— Да почему?

— Нечего тебе там делать! Не хватало ещё! Ты вон погулять пошла, чуть не сгинула, а уж в бой тебя везти… Нет, ни в коем случае! У тебя другая задача!

Как Катерина не просила, не уговаривала, не настаивала, не ныла и не умоляла, ничего у неё не получилось! Все сказочные герои, как сговорившись, а может и сговорившись, стояли просто насмерть. Нет, ни в коем случае! Даже Сивка, к которому Катерина потом наедине пришла в попытке уговорить хоть его. И тот твердо отказался.

— Мне страшно подумать, что ты могла остаться в лебединых перьях навсегда! И я не могу представить, что будет, если ты попадешь на заставы. Нет, ни в коем случае! — замотал тяжелой головой Сивка.

Катерина расстроилась и оскорбилась. — Да что я им! Хрустальная ваза! Или какая-то дура полная? Я же в сражение и не полезу. Мне просто надо богатырей увидеть. Может, тогда у меня получится им меч-кладенец дать, хоть ещё один! Думать не могу, что из-за упрямства некоторых, там кто-то погибнуть может! Как же мне добраться-то туда?

И тут Катерина, кругами ходящая по комнате остановилась так резко, как будто на что-то наткнулась. — А ведь это идея вообще-то! Раз не везут, самой добраться. Долететь! Так. Что там Гуслик говорил… Что мне надо сильно захотеть стать лебедем! Так… Дверь лучше закрыть. И теперь сильно захотеть стать лебедем!

Катерина решительно зажмурилась и представила белоснежные крылья, которые так легко раскрываются, длинную шею, и мир, который виделся совсем по-другому. Голова закружилась, опять стало покалывать все тело, она, закрыв глаза, плюхнулась на пол, и некоторое время не открывая глаз, сидела на полу, дожидаясь, пока головокружение не пройдет и пол перестанет под ней покачиваться. А потом открыла глаза и посмотрела на свои руки. Вместо рук у неё снова были белые крылья!

— Вот это дааа! — прошептала про себя Катя. — Гуслик-то, оказывается, правду говорил.

Тут что-то сильно загрохотало в оружейной, где Волк опять занимался со Степаном. И Катерина испугалась, что кто-нибудь её найдет в таком виде. — Тогда меня точно запрут в комнате, решив, что я опять во что-то вляпалась! Надо возвращаться обратно в свой нормальный вид.

— Я желаю стать человеком, — отчетливо сказала себе Катерина. Она не помнила, что чувствовала, когда нырнула в воде Бездонного озера, но теперь пол опять отчетливо закачался, и через мгновение открыв глаза, обнаружила себя сидящей на полу, и внимательно рассматривающей свои пальцы.

— Вот, так уже как-то спокойнее, — рассудила девочка. — Остается сущая ерунда, научиться летать, — усмехнулась она мрачно, но решительно.

Пару дней все было спокойно. Кот рылся в книгах и картах, Катерина помогала ему. Волк тренировал Степана, у которого после таких занятий уже не оставалось ни сил ни времени для разговоров с Катериной. Сивка ускакал проведать Горбунка, и заодно предупредить его про то, что даже если Катя будет его умолять довезти её до застав, соглашаться нельзя! Потом Жаруся улетела на эти самые западные заставы, объяснить, что с мечом не вышло, и Катя невинно улыбаясь, подробнейшим образом выяснила у её маршрут, и сверила с картами Лукоморья, просто так.

— Раз уж я туда не должна попадать, то надо же мне точно понять, куда именно мне нельзя? — кротким голосом объяснила она.

Потом, с Сивкой прибыл соскучившейся по всей честной компании Конек-Горбунок, и они наконец, решили, что надо разбудить сказку про Марью-Моревну, благо, Горбунок точно знал, где она находится, а сказка занимала очень большие территории, поэтому, освободив её от тумана, можно было сразу расчистить множество важных дорог. Катерина, когда про Кащея прочитала, и поняла, что выбрали именно эту сказку, ничего сначала не поняла. — Кащей же заморожен в болоте! Как же я сказку разбужу?

— Катенька, так тот же не этот Кащей, — певуче объяснила Жаруся. — Это его дальний родственник. Вот у Яги сестер много. Так и Кащеев несколько. Этот, который у Марьи-Моревны сидит в погребе, троюродный или четвероюродный племянник того ледяного Кащея, которого ты так удачно Болотнику доставила. Этот сам по себе как волшебник не очень, но владеет конем волшебным и вся суть, чтобы Иван себе лучшего коня у ведьмы достал. Тогда его Кащей-племянничек не догонит. А сам Иван его погубить сможет. Кстати, в некоторых сказках ещё и Кош встречается, тоже родственничек Кащееев.

Катя покрутила головой и порадовалась, что родословную злодеев ей наизусть учить не надо!

Катерина летела на Волке, внимательно осматривая землю сверху, и старалась руками за его шерсть не держаться, приучая себя к высоте.

— А что ты так руки все время неудобно держишь? — спросил летящий рядом Конек, на котором крепко держа длинные уши, устроился Степан.

— Почему это неудобно? Нормально! — ответила Катерина. Волк повернул голову, покосился на Катю, ничего не сказал, но задумался. — Надо же, внимательный какой Горбунок, оказывается, а казался таким легкомысленным! — подумала Катерина, но руки потом все-таки положила на волчий загривок. Уж больно задумчиво покосился на неё Бурый.

Прибыв на место, Жаруся подхватила Катерину за плечи и начала спускать в лес, куда уже спустила Степана. Катя старалась запомнить получше ощущение полета, которое всегда охватывало её с Жар-птицей. Встав на ноги в четырех шагах от Степана, замершего с мечом в руке, Катя внимательно огляделась, но ничего странного не увидела.