Ольга Назарова - Дорога в туман

— Так, признавайся, что случилось! — Катерина оказывается, плелась настолько нога за ногу, что и менее наблюдательный спутник понял бы, что что-то сильно неладно, а уж Волк и подавно! — Рассказывай, я же вижу, что что-то натворила!

Прямо на уровне глаз Катерины оказались два чрезвычайно внимательных желтых волчьих глаза. — Когда успел так увеличиться? — успела подумать девочка.

— И ничего я не натворила! — она тут же упрямо сжала губы. — Что за допрос!

— Кать, я же чую, что ты что-то задумала и мне не доверяешь, если я чем-то тебя обидел, так и скажи, я прямо сдыхаю от этого! — Волк понурился, опустил голову, повисли уши, и он как-то неуловимо стал похож на себя в зоопарке, того почти умирающего старого волка, которого Катя увидела в клетке зоопарка в Перми.

— Волчок, да ты что! Как я могу тебе не доверять! Просто… Просто, кое-то скрываю. Это да. — Катя сразу стало легче. Врать врагу очень просто, а вот врать другу, да ещё такому, который от тебя, как выяснилось так сильно зависит, это уж совсем тяжело. Она погладила склонившуюся тяжелую голову.

— Понимаешь, как бы это сказать… я решила все-таки попасть на заставы.

Волк насторожился и поднял голову. — И как же? Если не секрет.

— Вообще-то секрет, — призналась Катя.

— Кать, ну никто же из нас не повезет! Это очень опасно! Мы не шутим. Мы так решили! — Волк даже усмехнулся от облегчения.

— Угу, чудненько! А я решила, что туда попаду. — Катерина упрямо задрала подбородок.

— Да ладно. Фу, а я уж испугался. — Волк покрутил головой и озадаченно уставился в спину Катерине, которая решительно развернувшись, отправилась к ручью. — И куда это ты направляешься?

— Хочу тебе кое-то показать, а потом ты сам решишь. Попаду я на заставы с тобой или без тебя.

Волк как привязанный, потрусил за ней, пытаясь сообразить, что ещё придумала девчонка, и не впадает ли их ручей в речку, которая в результате как-то притекает в сторону западных застав. Но, насколько он помнил, река впадает в озеро, а из него вообще течет на юг. Так что даже если она нашла лодку или сделала плот, никак ей это не поможет.

Они вышли на берег ручья. Катерина подняла перед собой руку, закрыла глаза и легко представила себя лебедем, присесть пришлось почти мгновенно, берег качнулся, но меньше, чем раньше. Наверное, Гуслик прав, она услышала, как ахнул Волк, и уже через две секунды кинувшаяся с берега белая лебедушка замахала крыльями и вполне удачно взлетела. Выглядело со стороны эффектно, на самом деле Катерина пыхтела как паровоз и считала махи крыльями, чтобы не ошибиться на поворотах. Глянула вниз, и поняла, что показательные выступления надо заканчивать, а то Волк уже стартовал за ней, причем, вид у него как у совершенно впавшего в панику зверя. Катерина мягко съездила ему по носу перьями левого крыла, нырнув вниз, и красиво опустилась на воду. Волк приземлился следом на берег, не спуская глаз с лебедя, подплывающего и неуклюже взбирающегося на траву.

— Хочу стать человеком! — скомандовала себе Катерина, и тут же выпрямившись, глянула на пальцы. Перья исчезли. Она повернулась к Волку. Тот сидел с совершенно дурацким видом.

— Ну? И что ты теперь скажешь? — решительно спросила Катерина. — Мне одной лететь, или я могу на тебя рассчитывать?

Волк обреченно закрыл глаза и тяжело вздохнул. Больше всего ему хотелось задрать морду к небу и от души повыть.

— Я даже не знаю, что сказать! — тоскливо констатировал он. — Но, точно знаю, что об этом скажет Баюн! И ничего хорошего!

Чуть позже, вытянув славно напразновавшихся сказочных героев из-за стола, Катерина шла рядом с Баюном, Сивкой и Степаном, за ними тоскливо тянулся Волк, даже хвост по земле волочился. Над головами летели Жаруся и Горбунок.

— Да куда мы идем? — в десятый раз спрашивал Баюн, раздраженный тем, что Волк почти силой оторвал его от чаши с медом, куда он добавил немного валерьянки для аромата, и зачем-то велел идти с Катей. Но Волк только мычал что-то невразумительное.

Когда они дошли до берега, Катерина повернулась лицом к воде, глубоко вздохнула, резко опустилась, почти упала на землю, и там, где только что была девочка в зеленом сарафане, оказалась белая лебедь. Кот протрезвел моментально, взвыл, хотел кинутся к ней, но Волк придержал его зубами за хвост.

— Стоять, это не все, — прорычал он сквозь зубы.

Лебедь повторила демонстрацию полета очень красиво, да ещё и Жаруся немного помогла, придала легкость, подлетев, и с веселым видом, походя, зацепив на долю секунды её перья коготком, как знала, что с посадкой у Катерины пока не всегда ладно получается.

— Хочу стать человеком! — скомандовала себе Катерина уже третий раз за день и моментально вернулась в прежний вид.

— Вот! То, что я хотела вам всем показать. Волк уже видел. И я хочу спросить, могу ли я рассчитывать на вашу помощь, или полечу на заставы одна?

Жаруся, явно забавляясь, поглядывала на ошарашенного Баюна, Сивка заржал и толкнул плечом Волка, от чего тот обреченно покачнулся, Степан открыл рот и долго не мог вернуть челюсть обратно, горько жалея о том, что это не он наткнулся на запутавшегося Гуслика. Хотя… Он, конечно предпочел бы превращаться в орла, или ястреба, на худой конец, но, если не выпендриваться, а просто иметь возможности летать, то и так сойдет!

— Волк! Что это такое! — возмущенно повернулся к нему Баюн, обозначив виноватого и ответственного! — Это ты не досмотрел! Стоило мне на день отлучиться, как наша девочка теперь летать может!

Это была последняя капля. Волк все-таки не выдержал, обреченно задрал огромную морду вверх и тоскливо завыл!

Решили на заставы лететь через два дня, и рано, затемно. С Катерины взяли обещание, что лебедем она на заставы не полетит, хотя, если совсем честно, ей не так уж и хотелось туда самой крыльями махать. Тяжело очень, между прочим, да и стремно.

— Пойми, если бы ты в воробья могла превратиться, было бы гораздо проще! А лебедя могут и свои же пристрелить на жаркое, из-за того, что они частенько Яге прислуживают, и просто из-за того, что князь какой-нибудь на охоту выехал и желает лук пристрелять. А тут цель такая. Короче, просто так летать не смей! Поняла? — Баюн вышагивал на задних лапах и сильно сердился. — Это же надо! Додумалась! Ишь, разлеталась, моду взяла! — Кот вообще полеты не любил, очень переживал, а тут девочка сама летает! — Ещё хорошо, что это не колдовство, а такая… Гомеопатия случилась. Лебединая кувшинка растение редкое и своевольное, но ты ей, как видно, понравилась, вот она и подарила такую… Как бы сказать поприличнее, ну, возможность, что ли.

Катерина чувствовала, что воробьем быть ей бы не понравилось, лебедем приятнее, по крайней мере, крылья больше и махать ими надо значительно реже. За два дня, которые прошли до вылета к западным заставам, она уже раза улетала с Жарусей на очень далекое лесное озеро, где Жар-Птица учила её маневрировать, отдыхать на потоках воздуха и резко снижаться, без опасности сломать себе шею. Но, и когда они летели на озеро, и особенно, когда они возвращались, Катя была очень рада, что в пути её несет Жаруся. Кот был категорически против, но Птица его быстро переспорила.