Николай Васильев - Драгомирье и его окрестности [СИ]

Кувыркались до утра. Посреди ночи был момент, когда желание в кавалере существенно ослабло. Естественно — после семи или восьми соитий!

— Ничего, — заверила его Иветта.

— Сейчас я восстановлю твои силы!

— Как так? Из чего же ты сделан?

— Из антимагической материи, госпожа маг. Тем и славен.

— Это, конечно, здорово, но теперь-то что нам делать?

— Может, поспим? Силы во сне и восстановятся.

— Ну уж нет! Завтра наверняка Светозара явится и тебя у меня отберет. Но эта ночь целиком моя!

— В общем-то, я знаю пару методов для оживления фаллоса — но очень специфических…

— Выкладывай!

— Ну, первый состоит в том, что дама начинает вылизывать этот самый фаллос, и он понемногу крепчает. Даже не знаю, как я решился об этом сказать потомственной аристократке…

— Ха! Да я сделаю это с удовольствием, ибо самой того же хотелось, Каков же второй метод?

— О нем я пока умолчу, очень уж он противоестественный. Скажу, если первый метод себя исчерпает…

Слава богу, классный минет вполне помог, да и частить госпожа баронесса перестала. Утро они посвятили сну. Однако кому-то в это утро не спалось, и сия егоза стала баронессе названивать (по магической связи, естественно). Наконец Иветта ответила.

— Вольская!! — услышал Сергей спросонок. — Ты там оглохла или упилась? Я пятый раз тебе звоню!

— Простите, ваше сиятельство, умаялась я за ночь.

— Что?! Я знаю, что кавалер де Берс уже приехал в город и сейчас находится в твоей квартире. Неужели ты затащила его в постель?!

— Именно что затащила. Я как хлебосольная москвичка угостила его роскошным ужином, а также несколькими сортами вина. А этот провинциал внезапно опьянел, причем до упада! Видимо не привык смешивать вина. Так вот, он облевал мне весь паркет, наговорил дерзостей и невероятно упирался, когда я стала его укладывать — сначала в ванну, а потом в постель. Посреди ночи он стал ходить: то на кухню — попить, то в туалет — пописать. В результате ошибся дверью и ввалился ко мне в будуар, причем успел занырнуть в кровать.

Мне опять пришлось его кантовать, но сначала уговаривать, ибо силы к нему отчасти вернулись, и я даже с помощью камердинера ничего не могла с этим ослом поделать. Только к утру он угомонился и заснул — и все мои домочадцы тоже.

— Странно, — сказала Белевская. — Со мной он никогда не напивался и всегда вел себя корректно. Я сейчас приеду и с ним поговорю: нельзя же так злоупотреблять гостеприимством!

— Если ты чуть остынешь и начнешь думать, — возразила Вольская, — то поймешь, что твоему протеже надо как следует отоспаться и прийти в себя. Приезжай после обеда, а еще лучше к вечеру: мы вместе поужинаем, кавалер повинится — на этом инцидент будет исчерпан.

— Этим вечером мена позвала на ужин бабушка. Я думаю, что на нем она опять будет уговаривать меня согласиться на помолвку с очередным претендентом на мое тело и деньги. Деньги я бы согласилась ему дать, но позволить незнамо кому распалять мою чувственность — уж увольте!

— Но кавалеру де Берсу ты это ведь позволяла?

— Это он тебе сказал и к тому же в пьяном угаре?

— Нет, нет, тут он был нем как рыба. Просто я, посмотрев на него, поняла, что он в твоем вкусе. И не суди его за опьянение — он в нем совершенно не виноват.

— В общем так, — решительно сказала графиня. — Делай что хочешь, но чтобы к обеду Серж был трезв и опрятен. Я приеду и посмотрю на него под другим углом зрения — беспристрастным. А потом решу, как жить дальше.

— Будет исполнено, ваше сиятельство! — отрапортовала Вольская. — Я отключаюсь?

— Да ради бога.

— Как вам мой экспромт? — спросила со смехом Иветта, видя, что Серж совсем проснулся.

— Офигенный, — буркнул кавалер. — В итоге вы вся в белом, а я теперь должен сыграть роль осла.

— А вы предпочли бы озвучивать роль волокиты?

— В сущности, вы почти не соврали: я действительно вчера перебрал и, хоть неосознанно, стал применять давно отработанные приемчики по соблазнению дамы — в данном случае вас. Как я теперь посмотрю в глаза Светозары?

— Ну, я бы поспорила, кто кого соблазнил. Но запомните: никакого соблазнения не было и ночи любви тоже. Был пьяный дебош в вашем исполнении, в чем вы будете искренно раскаиваться. Я прекрасно знаю, на что способна моя очень, очень влиятельная подруга и попасть в подвластные ей жернова не хочу и вам не советую. А пока приступим к утренней зарядке для нашего мальчика-пальчика!

— Категорическое «нет», госпожа баронесса. Я должен быть к визиту графини в физической и психологической форме!

— Ну, пуся! После этого звонка мое психическое здоровье тоже пошатнулось! И лучшего средства чем активный трах лично я не знаю!

— Но представьте: вдруг Светозара все же сменит гнев на милость и захочет после долгой разлуки того же самого — а я после кувырканий с вами опять окажусь недостаточно активен? Что мне тогда делать?

— А вы предложите ей испробовать то стимулирующее вас средство.

Может Светке оно тоже придется по нраву? В общем так: она придет и уйдет, а нам с вами здесь долго еще жить. Вы предпочтете жить со мной в ссоре? Однако прогноз баронессы Вольской насчет дальнейшей совместной жизни не сбылся: очень деловая графиня Белевская всмотрелась по очереди в лица аманта (осталась вроде бы довольна) и лучшей подруги и сказала:

— Ты что-то подозрительно похорошела, Вольская и безостановочно острить бросила. С такой конфеткой я своего кавалера оставить наедине не могу. Собирайтесь, Серж, вы поедете со мной во дворец: брошусь там в ноги бабушке, но вам место среди придворных вымолю.

Проехав в карете некоторое время, Белевская удивленно спросила:

— Вы совершенно на себя не похожи, Серж. Обычно вы предупредительны со мной, стараетесь развеселить, а нынче бука букой.

— Мне ужасно стыдно за свое вчерашнее поведение, — повинился кавалер. — Так я не напивался с подросткового возраста.

— Вы пили, будучи подростком? — ужаснулась графиня.

— Такая уж у меня сложилась тогда компания. Впрочем, много ли надо мальчишке?

— Уму непостижимо. До чего простые нравы в вашем Винланде! Но — забыли! Сейчас я попытаюсь представить вас регенту империи, ее величеству Властилине Драгович. Наша империя недаром называется Драгомирской: ею с основания правят короли и императоры из династии Драговичей.

— А каким образом вы, Светозара, оказались внучкой императрицы?

— Очень просто: у Властилины родилось много дочерей и один единственный сын. Дочерей она пристроила в жены различным образом: кому достались соседние короли, кому местные герцоги, а мою матушку отдали за графа Белевского. Мама родила несколько дочерей (я — старшая) и ни одного сына. При последних родах она скончалась, а через год умер и мой безутешный отец. В общем, у императрицы есть много внучат, но меня она почему-то любит больше других. Зато и спрашивает с меня жестче. А еще выдать хочет как можно удачнее — в ее понимании.