Николай Васильев - Драгомирье и его окрестности [СИ]

— Ма фэмиль! — звучно сказал Жоффруа. — Позвольте представить вам шевалье Сержа де Берс, благородного молодого человека из Драгомирской империи, которому я обязан жизнью. Серж, вы видите перед собой мою сестру Мари-Луизу, в супружестве де Роган (дама слегка поклонилась), моего сына Леопольда де Бульон и его жену Агнес, урожденную де Гессен (инвалиды склонили головы) и моего внучатого племянника Луи Анри де Монбазон (парень коротко кивнул).

Ну, раз все здесь, прошу усаживаться за стол, возблагодарив в душе Господа за хлеб и вино. В итоге сели так, что дюк оказался в одном торце, Серж в другом, а прочие попарно вдоль овала: дама с внуком (но рядом с гостем), а супруги напротив (сын рядом с гостем). Тех, кто ожидает подробное описание явств, приносимых и приносимых слугами, ждет разочарование: читайте книги французских классиков, господа, и набирайтесь гастрономических впечатлений из них. Я же лишь упомяну, что перемен блюд было много, но порции их урезаны, так что ощущения неприличной переполненности желудков у конкретных обедающих не возникло.

Напиться до безобразия тоже не удалось, хотя палитра вин была велика: от шампанского и светлого бургундского до темно-красного бордо и даже коньяка в финале. Зато наговорились вволю. Первым начал говорить, конечно, дюк, расправившись с супом буайбес (с омарами!) и переходя к седлу барашка, адресовался же он к гостю:

— Скажите, Серж, а чем вы все же занимались в Эвре?

— Я могу лишь сказать, чем собирался там заниматься, — состроил умильную рожу Берсенев и внутренне хохотнул, вспомнив «отмазку» Петрова и Баширова в Солсбери. — Меня послали из Драгомирской академии магии осмотреть самые грандиозные кафедральные соборы Франконии и сделать их зарисовки. На свою беду я начал с собора города Эвре.

— Но зачем это понадобилось вашим магам? — спросила Агнес.

— Ректор академии с поддержки императора и регентши захотели построить фундаментальное здание вместо сегодняшней россыпи домов.

За образец они хотят взять один из ваших знаменитых соборов.

— Так вы хорошо рисуете? — удивилась Мари-Луиза.

— Я рисую схематично, но с соблюдением пропорций и вырисовкой деталей конструкций. Архитекторам это и надо.

— Значит, ваша миссия из-за меня провалилась, — констатировал Жоффруа. — К тому же ваш багаж остался в Эвре. И деньги, видимо, там же?

— В основном, — кивнул Серж.

— Не беспокойтесь, я полностью компенсирую вашу утрату и еще добавлю сверх. И не перечьте мне, это не обсуждается!

— Деньги мне обязательно пришлют, но на это понадобится время…

— Две недели, не меньше, — ввернула «пять копеек» Мари-Луиза.

— Не уверен, что столько времени у нас с вами будет, — покрутил головой Жоффруа. — Я схожу сегодня же в Лувр к герцогу Лотарингскому и обрисую ему ситуацию с этой стычкой, но граф де Бове имеет прямое покровительство герцога Нормандского, которым ныне является десятилетний дофин Людовика 16-го. Граф был его воспитателем в раннем детстве! Думаю, что нам придется все же бежать дальше: то ли в замок Шато-Тьерри, то ли вообще в германские княжества… «Может, нам стоит сейчас разделиться, — хотел сказать Сергей, но осекся: вдруг придет приказ на ликвидацию дюка, а его рядом уже не будет…». Взамен он сказал:

— Я тоже пойду к своему начальству: в посольство Драгомирской империи. Вдруг они возьмут меня под свою защиту?

— Не спешите раскрываться, Серж, — возразил дюк. — Ваш посол имеет очень гибкий хребет при том, что глубоко сросся с королевским окружением. Он может сдать вас по первому требованию нашей администрации.

— Благодарю, сир, за предостережение. Я совершенно не искушен в политике.

— Зато вы весьма искусны в схватках, — поощрительно сказал де Бульон. — Скажите, как вам удалось уложить двух магов под щитами, а их нападение отразить?

— Щит в момент «выстрелов» мага становится на миг проницаемым, ведь так? Вот я их и подловил в этот момент. И к тому же сбил прицел.

— В первый раз о таком умении слышу! — поразился маг Жизни. — Феноменально! Но что за оружие вы использовали? Оно явно не магическое, я бы заметил.

— Это что-то вроде карманного пулевого арбалета с быстрым взводом.

Оружие самого ближнего боя.

— И абсолютно убийственное, — зловеще хохотнул дюк. — Три выстрела и три трупа. А перед этим таким же способом, видимо, вы убили двух разбойников.

— С детства практиковался в стрельбе, — ответно хохотнул шевалье.

— Рука сама находит цель.

— А каковы ваши успехи в фехтовании? — спросила Мари-Луиза.

— В Драгомирской академии я был преподавателем фехтования и стрельбы, — слегка поклонился в ее сторону Сергей.

— Ого, — вырвалось у ее внучка. — Я тоже так хочу! Тем более что и меня вы мучили с детства этими фехтованием и стрельбой.

— Луи, дорогой, — увещевающе заговорила «тридцатилетняя» бабушка.

— Тебя учили на всякий случай. На самом деле будущего герцога всегда будут оберегать бодигарды и сильные маги.

— Но герцог Жоффруа едва не погиб только что! — воскликнул внучок.

— Твой дядя — жуткий авантюрист! Он намеренно ввязывается в такие щекочущие нервы ситуации, отсылая защитников — иначе этого щекотания не получается. Не бери с него пример!

— Пожалуй, не буду, — согласился паренек, но вдруг добавил, обратившись почему-то к Сержу: — Или та девушка была бесподобно хороша? Берсенев вспомнил отрубленную голову Мадлен, содрогнулся внутренне, но сказал: — Очень хороша. Несомненно.

После обеда герцог де Бульон действительно отправился в Лувр, а Сергей написал повторное письмо Светозаре, в котором изложил новые обстоятельства своего вояжа, отозвавшись лестно о Жоффруа, и просил выслать инструкции и деньги на Центральный почтамт Пари до востребования. Отправить письмо решил лично, а заодно прошвырнуться по центру столицы Франконии — благо, что этот почтамт находился на улице дю Лувр. Чтобы не блуждать понапрасну, он нанял фиакр и оказался у почтамта через полчаса. Спроворив дело, пошел по какой-то улице на запад и вскоре оказался возле сада Пале-Рояль (с одноименным дворцом), окруженного галереями, под крышами которых разместились, оказывается, многочисленные кафе, эстаминэ (курительные) и просто гарготы (харчевни). Отринув курительные и харчевни, Серж зашел в одно кафе, но сразу из него вышел, оказавшись среди господ зрелых и перезрелых. Перешел в другое, но посетители и здесь ему не угодили: слишком много громкоголосых военных. В конце концов, он нашел свободный стул в кафе на открытом воздухе и сделал свой заказ: кофейник на треть литра и 100-граммовую рюмку бенедиктина. После чего стал кейфовать, поглядывая на прохожих и вяло прислушиваясь к разговорам посетителей. За его столиком сидели (полуотвернувшись от него) два горожанина средних лет (от 40 до 50) и вели, попивая вино, политическую дискуссию. Говорили они сначала вполголоса, но постепенно вошли в раж.