Сильвия Мерседес - Пыльные слезы

— Ведьмак бури, — прошипел он. — Он сбежал из Ведьминого леса. И сколько других с ним?

Не было времени на раздумья, на колебания. Кефан повернулся к венатрикс ди Джавис, венатору ду Харсенту и другим в коридоре. Все кашляли, корчились от боли. Его тело страдало от множества мелких ран, но он выпрямился и вытащил скорпиону из кобуры.

— Ди Джавис, — рявкнул он, — останься с доминой. Охраняй ее. Ду Харсент, ты со мной. Нужно добраться до короля.

Гвардин ду Глейв быстрыми шагами расхаживал по комнате. Он двигался перед столом, который принесли из его кабинета, и который был завален открытыми книгами, многие страницы были оторваны. Он не мог смотреть в ту сторону, так что ходил от камина, где ярко горел огонь, к окну с видом на каменный двор и озеро.

Каждый раз у окна он замирал и смотрел на прогресс. Эвандерианцы работали быстро — кол уже стоял, и хвороста под ним хватило бы на сожжение трех взрослых тел. Маслом полили хворост, чтобы он быстрее загорелся. Чтобы обреченная не задохнулась раньше, чем огонь очистит ее.

Гвардин перевел взгляд на озеро и горизонт за ним. Близилась буря. Ливень промочит дерево так, что оно не загорится? Он надеялся, что нет. Он надеялся, что тучи пройдут, не помешают их работе.

О, Богиня, рассвет когда-нибудь наступит?

Его сердце дрожало в груди, все тело тряслось. Он отвернулся от окна, прошел по комнате к двери. Он остановился там и слушал. Герард не вернулся, слава Богине. Он не мог говорить с сыном. Не сейчас. Не пока все это не сделано. Не пока он не убедился, что она покинула этот мир, и все было безопасным.

Она должна умереть. Исполнение пророчества нужно было защищать. Любой ценой.

Крик донесся от берега озера.

Гвардин повернулся к окну. Он нахмурился. Он зашагал быстрее, поспешил открыть окно и посмотреть во двор. От звука дождя он выругался. Буря все-таки началась. Он должен был молиться, что она пройдет быстро, что не промочит хворост…

Капля попала на его ладонь. Он закричал и отдернул руку. Его глаза расширились, он смотрел на кожу на ладони, почерневшую, покрывшуюся волдырями. Удивление и боль бушевали в нем так, что он не мог думать.

Крики, полные ужаса, донеслись до его ушей. Он подумал, что слышал голос фасматрикс-домины… а потом ее голос из приказов стал воплями. Гвардин застыл у окна, прижимал пострадавшую ладонь к груди. Он пытался понять хаос, пытался рассмотреть дикие тени, факелы угасали один за другим. Дождь был неестественным. Это был…

— Нет, — выдохнул Гвардин. Он попятился от окна. — Невозможно!

Фендрель. Нужно было сказать Фендрелю. Найти его и предупредить.

Нет! Нет, сначала ему нужно было добраться до хранилища. Даже Фантомная ведьма не могла перенестись туда. Он должен был сразу отправиться туда.

— Герард, — прошептал он. Что с его сыном?

Он замер с ладонью на ручке двери. От ужаса все его навыки воина рассыпались. Он знал, что означала буря снаружи. Он знал, кто прибыл в Дюнлок, как-то проник через барьер. И если один из них проник, прибыли и другие.

Он не мог биться с такими врагами. У него не было оружия против них. Он должен был попасть в хранилище, довериться Фендрелю и…

— Куда-то собрался, милый король?

Гвардин развернулся, брешь в мирах раскрылась перед его глазами. Фантомная ведьма в почти обнаженном теле юной Лизель ди Матин вышла из тьмы в его комнату.

Ругательства звенели из западного крыла.

Террин затормозил, добравшись до галереи с видом на холл. Он сжал перила на уровне пояса, свет тени засиял в его глазах. Кровавая аура Анафемы плясала в одном из проходов, ведущих из холла у входа.

— Фендрель, — прошептал он. Это явно Фендрель использовал силу тени. Но на ком? Террин напрягался, но не мог различить, сколько теней там было, не на таком расстоянии. Ему нужно было призвать больше сил, а он не осмеливался сделать это.

Звуки донеслись до его смертного слуха — стражи кричали друг другу, звенели доспехи и мечи. Мужчины и женщины Дюнлока, не захваченные тенями, пытались биться с ведьмами? Дураки! Даже если один из них как-то сможет нанести убивающий удар, жестокая смерть выпустит тень в нового носителя.

Террин замешкался. Он хотел спуститься по лестнице, помощь тем, кто был без защиты. Но нет. Ему нужно было найти Герарда.

Ругаясь, он бросился по галерее, направляясь к двери коридора для слуг. Он распахнул дверь, чуть не врезался в испуганных служанок. Они закричали и закрыли лица руками, но он промчался мимо них и побежал по коридору, поворачивая плечи в узком проходе.

Он завернул за угол и врезался в другое тело, мешающее пройти. Человек упал с воплем, не видел ничего во тьме коридора ночью. Но Террин с теневым зрением видел его лицо.

— Герард!

— Террин, это ты? — голос Герарда, сдавленный от ужаса, донесся до Террина. — Фендрель в беде! Он удерживает захваченного тенью. Не Инрен. Я не знаю, кто это, но у него красный капюшон! Эвандерианцы против нас?

Террин покачал головой, не было времени объяснять.

— Фендрель справится. Нужно отвести тебя в безопасность. Это важно, — он схватил Герарда за руку и поднял его. И только тогда он увидел, что принц был не один. — Леди Серина? — Террин был удивлен и не верил глазам.

Она не ответила. Ее душа, видимая его теневому зрению, дрожала, как струны лютни, гудела одной нотой чистого страха. И это было не все. Вокруг гудящего духа что-то обвивалось, темное, давящее, как лозы ядовитого черного растения.

Она собой не управляла.

Террин крепче сжал руку Герарда и потащил его через узкий коридор слуг, пока он не оказался с другой стороны от Террина, подальше от Серины.

— Террин, нет! — возмутился Герард.

— Она не может пойти с нами, — мрачно сказал Террин. Он поднял руку. В его венах горел чистый белый свет, полный силы. Он не выпускал пока эту энергию. Он не хотел навредить леди. — Она проклята.

— Прошу, Террин, — настаивал Герард. Он тянул за руку Террина. — Это не ее вина.

— Не важно. Проклятие активно. Она может напасть на тебя в любой миг.

— Как и ты!

Террин оглянулся, глаза принца были огромными, выделялись в темноте белым.

— Она может напасть на меня так же, как и ты. Но она менее опасна.

Террин не мог ответить. Горло сжалось и не выпускало слова.

— Я не брошу ее, — Герард шагнул к Террину, скаля яростно зубы. — Я не брошу ее, Террин.

Три удара сердца никто не двигался и не говорил. Не было времени медлить, спорить. Принца нужно было защитить.

— Хорошо, — сказал он. — Идем, — он сжал локоть Серины. Она не протестовала, не издавала ни звука, казалось, она едва дышала. Он потянул ее ближе, обошел, чтобы идти впереди Герарда, позволив принцу обвить рукой плечи Серины. — Оставайся за мной, — сказал он. — Не отставай. Она может быстро идти?