Сильвия Мерседес - Пыльные слезы

Ее волчица подошла ближе, не подавленная, сильная. Ее красные глаза сияли, зубы сверкали, и она опустила голову на уровень Айлет.

«Госпожа?» — сказала она.

Айлет обвила руками шею Ларанты, уткнулась лицом в ментальную проекцию черной шерсти.

«Прости, Ларанта, — рыдала она. — Прости, что сковывала тебя».

Ларанта просто стояла. Ее тяжелая голова лежала на плече Айлет, выражая поддержку, любовь, силу. Как она всегда и делала.

Айлет открыла глаза, вернулась в кладовую к Холлис. Ее бывшая наставница смотрела на нее, и Айлет знала, что Холлис видела силу Ларанты в ней, уже не подавленную законом Эвандера.

— Понимаю, — сказала Айлет. — Теперь я все понимаю. Я нужна вам. Нужна как оружие. Ты увидела, что я — родня Жуткой Одиль, и ты поняла этот шанс. Ты взяла меня, рассказывала о своем Святом и войнах. Ты вырастила меня хорошей эвандерианкой, подавила мои воспоминания и мою тень. Забрала у меня все, что я любила, и я… я…

Она не могла произнести слова. Не могла сказать то, что хотела произнести с семи лет. Не могла сказать, что любила, ведь как она могла любить женщину, убившую ее семью? Изменившую ее, сделавшую такой, какой она, возможно, не должна была быть?

Айлет отвернулась от Холлис. Она смотрела на тело Кристальной ведьмы, но видела каменную плиту в хранилище, существо с ее лицом, черным лбом и глазами, полными обливиса.

— Таким был твой план? — Айлет не могла смотреть на Холлис, пока говорила. — Ждать, пока я подрасту, а потом привести меня сюда, как-то доставить в хранилище, защищенное проклятием. Заставить пронзить труп там, где он лежал. А потом? Ты позволила бы Ордену забрать меня? Сжечь? Или сама применила бы Нежную смерть и обрекла мою душу?

Ни прошлого. Ни будущего. Только охота.

Во всем теперь был смысл.

— Прошу, девочка моя, — прошептала Холлис, слова дрожали в воздухе. — Я хотела…

— Ты хотела покончить с врагом. Знаю, — Айлет подняла голову и расправила плечи. Она ведь хотела посвятить жизнь благородному делу? Теперь она знала, что существовала, только чтобы убить ведьму… разве это отличалось от цели Ордена?

Одиль была очередной захваченной тенью. Она получила силу, которая не должна была принадлежать ей. Еще одна смертная, ставшая монстром, которую нужно убрать.

— Хорошо, — Айлет поднялась с пола. Она поправила скорпиону на руке. — Ты хорошо постаралась. Я буду охотиться на Жуткую Одиль, покончу с ней. И когда я закончу, — она посмотрела в глаза Холлис, — я убью и тебя.

Террин нашел Герарда в покоях в западном крыле, он сидел на краю кровати Серины. Лицо леди было бледным после случившегося. Она все еще была в грязных лохмотьях свадебного платья с кровавыми дырами на спине, но проклятие прошло, когда дух Илейр улетел в Прибежище. Оставшиеся нити со временем растают полностью.

Террин тихо вошел, закрыл за собой дверь. Он кашлянул, чтобы сообщить Герарду о себе. Спина его брата напряглась, но Герард повернулся к нему со спокойным лицом, стиснув зубы.

— Что ты узнал? — спросил он тихо, чтобы не побеспокоить спящую леди, хотя ее, судя по виду, сложно было потревожить.

Террин выпрямился.

— Ведьм не осталось в замке, кроме Крисенты ди Батия, но она под контролем. Мы все еще пытаемся отследить, остались ли тут жестоко высвобожденные тени, но, боюсь, несколько уже скрылось в новых носителях в замке. Барьер вокруг Дюнлока не даст им улететь далеко.

Герард поежился, стиснул зубы.

— А эвандерианцы? Как они справились?

— Фасматрикс-домина ди Конрадин мертва, ее сожгло дождем Ведьмака бури. Еще четверо убиты, многие ранены или без сознания. Кефана нашли с дротиком в шее, но никто не знает, кто это сделал. Он кажется не пострадавшим.

— Хорошо, — Герард кивнул и посмотрел на бледное лицо Серины на белой подушке. Его ладонь замерла над ее щекой, но он не коснулся ее.

Террин глубоко вдохнул, обошел кровать Серины, чтобы видеть лицо Герарда.

— Давно ты знал, Герард?

Герард медленно поднял голову, посмотрел поверх плеча Террина. Он знал, о чем Террин спросил.

— Пару дней, — тихо ответил он. — Они сказали мне после… того, как Серину забрали. Показали мне тело. Без головы. Сожженное. Казалось невозможным, что оно еще живо, но…

Он не закончил. Слова просто пропали. Террин смотрел, как эмоции мелькали за его глазами, за его маской.

— Почему ты не сказал мне? — прошептал он.

Герард посмотрел ему в глаза. Его лицо было каменным, он не ответил.

Террин выругался. Он повернулся, провел рукой по лицу, потянул за щеку со шрамом. Он хотел уйти. Хотел уйти и не оглядываться, больше не видеть Герарда. Он хотел найти свою лошадь и уехать из Дюнлока, как и хотел сделать с Айлет часы назад.

А почему нет? Почему не найти Айлет и не сбежать с ней? Внутри него была не подавленная тень. Он был еретиком среди верных. Почему не убежать с рожденной с тенью ведьмой, забыв об Ордене? Не думать о Герарде, ложном принце, сыне лживого короля…

«Ты не можешь оставить своих людей», — сказал низкий голос в шуме в его голове.

Террин поежился и закрыл глаза.

«Ты нужен им. Мы нужны им. Ведьму-королеву нужно остановить. Ее тень страдает под ее властью. Я должен спасти своих, а ты — своих. Давай работать вместе, сметный. Вместе мы победим общего врага».

Качая головой, Террин прижал ладони к глазам. Голос был странным, и все было сложно понять. И он уже устал, запутался.

Не важно, что он слышал ложь. Не важно, что скрывались тайны. Не важно, что пророчество Богини не спасло их, и что вера Террина уменьшилась. Не важно, что еще мог бросить в него мир или судьба. Он знал одно с точностью: он никогда не бросит брата.

Террин опустил руки и сосредоточился, повернулся к Герарду. Он расправил плечи, сжал правое запястье левой ладонью за спиной. Он снова стал венатором, говорил с принцем. Со своим королем.

— Какие приказы?

Герард встал лицом к Террину, хотя все еще сжимал тонкие пальцы Серины.

— Мы посмотрим, что венатрикс ди Тельдри добудет из пленницы.

— А потом?

— Поедем, конечно. Вместе.

Террин моргнул. Он покачал головой.

— Нет, ты не можешь…

— Разве? — глаза Герарда вспыхнули, он оскалился. — Король я или нет? Нет… — он покачал головой, опустил голову и тяжко вздохнул. — Нет, прости. Я знаю ответ, — он вдохнул, медленно выдохнул и посмотрел на Террина. — Но притворимся на миг, что я — король, а не сын обманщика в короне. Разве я, хотя бы ради вида, не должен поступить так перед своим народом? Поехать в погоню за их врагом, чтобы положить конец?

Террин покачал головой.

— Ты не должен ехать. Мы разберемся с этим.

— Мы? О чем ты говоришь, Террин?

— О Фендреле, Айлет, венатрикс ди Тельдри и себе. И других подходящих эвандерианцах.