Марина Ночина - Грань двух миров [СИ]

Однокрыл реально крякал, как довольная упитанная утка. Ну, хоть въевшиеся в шкуру пятна от ежевики сошли.

Вечером кожа на руках, груди и спине начала зудеть. Сначала я не поняла, что происходит. Там почесала, тут почесала. Глянула на травку, на которой валялась — вдруг на каких муравьёв села? Потом пригляделась к коже и выругалась. По коже пополз растительный орнамент, пока тонкий, едва различимый.

— Один, вылазь! — Тихонько позвала я, и поспешила на место стоянки.

Джердж неохотно выбрался из воды, и возмущённо пыхтя, и булькая, потащился за мной.

Дариус жарил ужин. Утром он уходил на охоту за пределы долины, вернулся только пару часов назад.

— Что случилось? — Спросил парень, видя моё взволнованное лицо.

Я молча продемонстрировала руки.

— Да, по мне тоже пополз. Завтра утром отправимся в лес.

Половину ночи я провозилась, пытаясь лечь поудобнее, но зуд доставал в любых позах, хоть на голове стой. Глянула на спящего по другую сторону от костра Дара — спит спокойно, не пошевелится. Как он терпит? Это же невыносимо! Чесать нельзя, но и не чесаться выше моих сил.

Села, обхватила колени руками, и загрустила.

— Не спится? — Дариус открыл глаза, и повернул ко мне голову.

— Чешется. Как ты терпишь?

Дар приподнялся на локте.

— Терплю. Можем вернуться прямо сейчас, если хочешь. Особой роли это не сыграет.

— Точно?

— Точно, — улыбнулся парень. — Доспишь в мягкой постели, без зуда.

— Заманчиво.

— Собираемся?

Я на автомате почесала руку, вздохнула и кивнула. Через полчаса, мы уже были в Радужном лесу. Собрались-то мы быстро, минут за десять, больше времени потратили, вплетая обратно бусины в волосы. Без этих бусин на глаза эльфам лучше не показываться, сразу пристрелят.

Стоило появиться в гостиной, и буквально через минуту со второго этажа с шумом сбежал Лис: сонный, растрёпанный, в одних не то трусах, не то шортах, и уставился на нас круглыми глазами.

— Вы вернулись?!

— Ты нас не ждал?

— Нет. То есть ждал, конечно… А-а-а! — Парень махнул рукой, и пошёл обратно на второй этаж, ворча по дороге, мол, днём вернуться не могли?

Мы с Даром переглянулись и, не сговаривались, прыснули. Я тут же состроила серьезную мину, пожелала спокойной ночи и тоже убежала наверх. Выпустила Одина, избавилась от гадкой эльфийской паранджи — честно слово, лучше носить прозрачные платьица светлых эльфиек, и растянулась на кровати. Зуда больше не было, зеленые линии с кожи тоже пропали. Хорошо.

Минут через пять услышала шум снизу, но реагировать не стала. Один предупредит, если что-то случится, остальное — тлен.

Несмотря на восемь дней лени, заснула я довольно быстро.

— Лера, вставай, — разбудил меня голос Дариуса, парень настойчиво тряс за плечо.

— Что? — Я встрепенулась, и непонимающе уставилась на него. — Что-то случилось?

— Нам прислали приглашение от Князя. Надо подготовиться.

— Подготовится? — До сонного мозгла доходило плохо. — К чему?

— Шума вечером устраивает приём, нам оказали честь присутствовать на нём.

— Так вечером же… — Я всё ещё не понимала, что от меня хотят.

— Поверь, ты не заметишь, как наступит вечер.

Дариус оказался прав, время до вечера пролетело незаметно. Я едва успела позавтракать, как на пороге дома нарисовался портной.

— А, что, готовое платье купить нельзя? — Смотря на тощего иссини-бледного эльфа, спросила я.

Эльф оскорбился, развернулся и ушёл. Парни зашипели на меня двумя разозлёнными змеями, и Лис бросился догонять обиженного остроухого.

— Что я такого сказала?

— Нас пригласили на статусное мероприятие. Потерпи, пожалуйста.

И я терпела. Два часа терпела, пока надутый эльф-портной обмеривал меня, показывал эскизы, фонтанировал идеями. Лично мне было всё равно, главное, чтобы платье прикрывало пятую точку и не просвечивало.

Поняв, что я безнадёжна, моим платьем занялся Лис, как знаток местной моды.

— А тебе костюм не нужен? — Спросила я тихонько сидящего в сторонке Дариуса, читающего какую-то книгу.

— Возьму один из костюмов деда. Мы с ним похожи.

— Везет тебе, — вздохнула я, убеждаясь, что в любом мире мужикам проще, чем женщинам, и снова оказалась права. После обеда появились три воздушно-прекрасные тощие эльфийки, и занялись мною вплотную. Мыли, тёрли, маникурили, педикурили, наносили боевую раскраску на лицо, делали причёску. Я терпела изо всех сил и мысленно проклинала Князя. Нельзя так мучить людей!

Когда эльфийки закончили и меня подвели к зеркалу, я была настолько измучена, что на своё преобразившееся в лучшую сторону отражение, отреагировала вяло.

Хотя стоит признать, остроухие девушки постарались на славу, да и портной проявил себя с лучшей стороны, учтя все пожелания. Как только успел сшить его за те несколько часов? Магия, не иначе.

Платье состояло из белоснежного лифа-корсета, расшитого фиолетовыми, под цвет волос, и пышного фиолетово-синего низа, свисающего лоскутным каскадом. Какие-то лоскутки спускались ниже колен, какие-то заканчивались на грани приличия, но сделано было так, чтобы ничего не просвечивало и лишнего не показывало. Так же к платью прилагались жёлтые ленты, которые девушки обмотали вокруг моих запястий и предплечий. Туфель не было, я пойду босиком, однако стопы не остались без украшений, их разрисовали золотистой краской, изобразив опутывающую ноги лозы. Получилось даже красиво.

Волосы накрутили крупными локонами и закололи в высокую причёску, а вот макияж был для меня непривычным. Я и в своём мире почти не пользуюсь косметикой, а сейчас… Сейчас я походила на маленькую птичку колибри, которую сильно разозлили. Выглядело это агрессивно, но красиво.

Украшений, кроме жемчужины, тенанта и моих колец не было, но я не расстроилась, я же не новогодняя ёлка, чтобы блистать разноцветьем лампочек.

Спустившийся со второго этажа Лис, уронил челюсть, увидев меня и поинтересовался, не собираюсь ли я в ближайшее время разводиться? Он с удовольствием предложит мне свою руку и сердце.

После этого я загрустила ещё больше. Даже рассердилась.

— Ладно-ладно, Лер! Ты чего? — Удивился-испугался оборотень.

— Всё нормально, — буркнула я.

Тут вниз спустил Дариус, и уже я сама открыла рот, не зная смеяться мне или плакать. Эльфийки ещё не ушли, при посторонних ржать, вроде как, неприлично, а плакать — значит убить старания девушек в нанесении макияжа, и пойду я к Князю на ужин, словно панда.

— Тебе идёт, — сдерживая смех, похвалила я наряд Чертанова.

Он состоял из оранжевых лосин, заправленных в короткие рыжие сапожки и удлинённого жилета насыщено-изумрудного цвета с оранжевыми отворотами. На шее парня был повязан шикарный зеленый бант, золотой обруч придерживал распущенные волосы.