Александр Сухов - Ведун [СИ]

Так или иначе, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. На все про все у меня ушло аж целых два дня. Зато на третий с самого утра я хорошенько промыл от соли рыбу и развесил в самодельной коптильне. Отбирал экземпляры пожирнее вне зависимости от породы — все равно пробная партия, даже если что-то напортачу, не жалко. А если все будет алес гуд, следующей на копчение пойдет осетрина, у нас её центнера полтора, без соли и дымка долго даже в леднике не протянет.

Трое суток дымила моя коптильня, наконец мы с бабулей сняли пробу — на двоих слопали здоровенного сазана, а потом еще и жереха (здесь эту рыбу называют шереспер). Единогласно решили, что эксперимент удался, пора перерабатывать осетра. Егоровна поделилась отличным секретом засолки этой рыбы, заодно обеспечила всеми необходимыми ингредиентами. Через неделю закоптили где-то три четверти осетра, остальное оставили для приготовления чудесной ухи. Кстати, из рыбьей головы получилось прекрасное заливное, я им объедался аж целых два дня. Сидорка также достойно оценил вкус холодца из рыбы, как только кастрюля с этим чудным продуктом появлялась на столе, лохматый буквально дурел — начинал мерзко мяукать и терзать мою ногу своими длинными крючковатыми когтищами.

Ладно, не буду больше дразнить людей рассказами о вкусной и здоровой пище. Лучше поведаю про баню. Когда я находился в состоянии постельного режима меня обтирали влажными тряпицами. После того, как встал ни ноги, совершал омовения в тесном корытце. Сначала меня обдавали с ног до головы теплой водичкой. Затем основательно терли мочалкой из липового лыка, намыленной каким-то ужасно вонючим мылом, пена которого при попадании в глаза их страшно щипало. Наконец еще раз обдавали водой и вытирали насухо полотенцем. Поначалу манипуляции с моим голым телом меня здорово смущали, потом попривык и даже истязания лыковой мочалкой принимал с должным стоицизмом. С наступлением теплых дней купальные процедуры переместились во двор. Там было то же самое корыто, те же мыло и мочало, только теперь тер себя практически сам. Егоровна обрабатывала лишь спину и плечи.

В одно прекрасное утро, бабушка объявила:

— Сёдни, Андрюша я тебя в баньке попарю. — Ну что же в баньке, так в баньке, я не против, гигиена, наше всё.

Времени терять не стали. Направились к невысокому бревенчатому строению на берегу Протвы. Не на самом берегу, разумеется, на невысоком взгорье, чтобы избушку не унесло во время весеннего половодья или какого иного паводка. Первым делом я натаскал ключевой воды во вмурованный в каменную печь котел литров на сто, может больше. Затем развел огонь и заправил печку дровами. Вот здесь дровишки были исключительно ольховыми отлично просушенные. Их приличный запас хранился в специальном помещении при бане. Пока я этим занимался, Егоровна отдраивала ножом дощатые лежанки и выметала непонятно откуда взявшийся мусор. После того, как вода закипела, хорошенько обдала кипятком все помещение. Пришлось мне в срочном порядке бежать к источнику и пополнять израсходованный запас. Вдобавок наполнил до краев бочку литров на двести, что стояла на улице рядом с баней. Поначалу рассохшаяся емкость здорово подтекала. На мои опасения, что вода в скором времени вытечет, бабушка лишь махнула ручкой.

— Не боись, внучок, скоро доска набухнет, течь вовсе перестанет. Если что, по лету Николай из села Красного сработает новую бочку, на всю округу знатный бочар. К ему ажно из самой Калуги приезжают за тарой…

Оказавшись в этой реальности, меня здорово удивило, а временами заставляло напрягаться умение местных обитателей загрузить человека информацией по максимуму. Например, спросишь у встречного, как пройти в библиотеку… Ха! шутка, библиотек тут по селам и деревням испокон веку не бывало. Ладно, не в библиотеку, а как найти дом сельского старосты. Так пока объяснит, расскажет обо всех местных новостях свежих и не очень — кто и когда женился, кто помер, у кого ребенок народился и так далее.

К обеду баня прогрелась. Егоровна учинила мне настоящую экзекуцию березовым веником. Вот только не надо пугаться, старушка не стала смущать ребенка видом своего обнаженного тела, вошла в парное отделение в длинной рубахе. Признаться, уделала меня знатно. Пришлось бежать и охлаждаться в небольшом речном затоне, расположенном неподалеку. Вода ледяная, долго не посидишь, окунулся и обратно в парилку, а там уже добрая фея наготове с веничком. А после баньки ароматный чай с медом и бабушкиными плюшками. Хорошо!

Сегодня Егоровна отлучилась на сутки-двое «по делам» в Боровеск. Я остался на хозяйстве. Обошел окрестности. Понаблюдал, как на принадлежащей моей благодетельнице земле трудятся наемные работники. Человек двадцать, копошатся на участке шириной метров сто и длиной полкилометра. Вроде картофан сажают под лошадь.

А еще неподалеку от нашего домика есть кусок земли соток семьдесят, огороженный глухим дощатым забором, куда хозяйка разрешает доступ только мне, да и то исключительно в её присутствии. Здесь растут всякие лекарственные растения травы, кустарники и небольшие деревца. Что-то знакомое, а что-то вообще в первый раз вижу, например, женьшень, лимонник китайский, родиола розовая, аралия, стрелолист и много еще всякого разного. «Аптекарский огород», как называет хозяйка, её гордость и место медитативных практик. Неоднократно замечал: сядет у какой-нибудь грядки прям на землю и сидит с четверть часа закрыв глаза, что-то при этом бормочет себе по нос. Колдует что ли? Впрочем, бред полный, как образованный житель двадцать первого века не верю я в магию, колдовство и прочие экстрасенсорные штучки.

Посмотрел когда-то по телеку нашумевшую «Битву экстрасенсов». Там шарлатан на шарлатане и шарлатаном погоняет. Какие-то мутные персонажи тень на плетено наводят. Кто в бубен стучит и дым от горящих мухоморов вдыхает. Кто колодой карт виртуозно манипулирует. А кто курей режет и кровью себе лобешник и щеки мажет. На мой взгляд, комедия и шарлатанство чистейшей воды. Поневоле задашься вопросом: «Если ты такой умный и прозорливый, тебе нужны бабки — иначе ты не поперся бы сниматься в сомнительном шоу — выиграй миллиард в лотерею или найди клад Стеньки Разина и не пудри мозги людям насчет собственной исключительности».

После обхода с чувством выполненного долга вернулся обратно во двор. Сходил в ледник, достал с полкило замороженных рыбьих потрохов положил на солнышко, чтобы оттаяло. Потом дам Сидору, который, сообразив, что в скором будущем его ждет угощение принялся увиваться вокруг моих ног, да так ловко, что не мешался при ходьбе.

Скукотища, однако. Мне, человеку эпохи бурного развития научно-технического прогресса, привыкшего ежедневно поглощать гигабайты самой разной информации, сидеть в этой глухомани без дела, практически без доступа к знаниям об окружающем мире весьма и весьма некомфортно. Я, конечно, понимаю опасения Василисы Егоровны по поводу моего умственного здоровья — все-таки человек два месяца провел в лежачем состоянии и только-только начал помаленьку выправляться. Поэтому стресс в любом виде для меня противопоказан. Бывает ни с того ни с сего в голове помутнение образуется. Однажды случилось прямо во время пробежки. Как результат, шлепнулся лицом в какую-то лужу. Благо не захлебнулся, быстро вернулся в сознание. Поначалу подобное приключалось со мной довольно часто. По мере восстановления организма такие отключки случаются все реже и реже. Надеюсь, что это не какая-то неизлечимая патология, а сознание взрослого мужика осваивается в телесной оболочке ребенка.