Александр Сухов - Ведун [СИ]

Из исповедального покоя вышел усталым, но довольным. Тут и Василиса Егоровна подоспела. Увидев меня в целости и сохранности, несказанно обрадовалась и обратившись к игумену зачастила:

— Отец родной, я тут икорочки, рыбки осетрины копченой привезла, фруктов, овощей с прошлогоднего урожая. Прими, не погнушайся.

— Спаси тя Христос, уважаемая Василиса Егоровна. Иди к возку, сейчас скажу отцу келарю, он примет твое богоугодное подношение. Отрок Андрей отныне в миру Андрей Драгомирович Воронцов, сам пожелал. О его боярском происхождении ни единой живой душе. Поняла?

— Упаси Господь! — трижды перекрестилась Егоровна и зачем-то добавила: — Могила!

— Богохульствуешь, раба господня! Мертвых к живым приплетаешь! — грозно сверкнул глазами старец. — Епитимья на тебя — в течение четырех седмиц три раза на сон, грядущий читать молитву об усопших родственниках.

— Прости отец!

— Господь простит. — Старец Кирилл осенил нас крестным знамением. — А сейчас идите, православные, и о Небесном Отце нашем не забывайте.

Поклонившись в пояс, мы покинули храм. Минут через пять у возка появился местный келарь с двумя монахами. Он показал, куда поставить экипаж. Затем божьи люди сноровисто освободили его от груза.

Через час были в Боровеске. Походили по торговым рядам. Я выполнил одну свою старую задумку. Выклянчил у Егоровны аж целую полтину для приобретения стального штыря типа лома полутораметровой длины диаметром миллиметров двадцати пяти. Будущая перекладина турника. До ума доведу у добролюбовского кузнеца, там не очень сложная работа.

А еще меня сводили в местную парикмахерскую, цирюльня называется. Там мои лохмы аккуратно подстриг какой-то жеманный брюнет с набриолиненными волосами и тонкими усиками под длинным горбатым носом. В завершение щедро опрыскал голову вежеталем. Дрянь, скажу вам, что-то типа советского «Тройного одеколона», им мой батя всякий раз освежал после бритья кожу лица. К резкому навязчивому запаху этого парфюмерного шедевра, раздражавшего мое тонкое детское обоняние каждое утро, я так и не смог привыкнуть. Впрочем, помимо стрижки от похода к парикмахеру была еще одна польза. Наконец-то я смог рассмотреть свою телесную оболочку в полный рост. Хлипковато тельце, а так вполне себе симпатичный мальчишка.

Домой вернулись затемно. Вот так-то, совсем обжился в иной реальности, главное, у меня тут есть место, которое я могу, не кривя душой, назвать своим домом. Home, sweet home!

Со мною — нож,

решил я: что ж,

Меня так просто не возьмёшь,

Держитесь, гады! Держитесь, гады!

К чему задаром пропадать?

Ударил первым я тогда,

Ударил первым я тогда —

Так было надо.

В. С. Высоцкий.

На следующее после посещения Боровецко-Трифоновского монастыря утро за завтраком Василиса Егоровна всплеснула ручками и, шлепнув себя по лбу, воскликнула: — Совсем на память слабая стала! Забыть такое. Стыд и позор! — После чего пулей унеслась в свои покои. Практически тут же вернулась. Подошла ко мне и надела на шею небольшой восьмиконечный крестик на веревочке: — Вчера отец Кирилл передал с келарем специально для тебя, а я старая кочерга и запамятовала. Носи, Андрюша, честь великая получить такое от святого человека.

Я взял в руки подарок игумена и, не снимая с шеи внимательно рассмотрел. Вроде серебряный, работа тонкая, на лице распятого Христа отчетливо различимы боль и выражение вселенской скорби. А еще, будто слабое свечение от него исходит. Пригляделся повнимательнее, нет, кажется, показалось. Рассредоточил взгляд, ощущение свечения вернулось. Странно, нужно будет в темноте хорошенько рассмотреть. Какое-то время металл ощутимо холодил кожу, но вскоре нагрелся от телесного тепла, и я вовсе позабыл о крестике.

После завтрака бабушка также в торжественной обстановке вручила мне увесистый ключ от сундука-библиотеки, дескать, головой окончательно окреп, Андрюша, пользуйся научными достижениями местной цивилизации. После чего отправилась на свой аптекарский огород, пока больные из соседних деревень не прибыли.

Кстати, насчет больных, в период летней страды их количество заметно уменьшилось. В общем-то, ничего странного. Еще в той жизни мне неоднократно доводилось посещать бесплатные государственные поликлиники. Так вот, количество старушек-пенсионерок в очереди к врачам в огородно-садово-дачный сезон резко уменьшалось, а в демисезонные периоды и зимой от них проходу не было. Здесь точно также — некогда болеть людям, когда репу пропалывать нужно, картошку окучивать и урожаи огурцов снимать. Обращались к Егоровне исключительно по острой необходимости, дня три назад, мужика еле живого привезли, живот скрутило траванулся некачественными продуктами, а бедолага все терпел, мол само пройдет. По словам лекарки, еще полсуток и отдал бы концы. А так дала рвотного, клизму поставила, желудок хорошенько промыла, ну и пилюлями накормила. Через четыре часа пришел в норму. На радостях пудом соли отдарился, а это по нынешним ценам полтина серебром, огромное богатство для крестьянина.

Если вы думаете, что, получив заветный ключ, я тут же бросился к источнику знаний, вы ошибаетесь. Распорядок дня я сам себе установил не для того, чтобы нарушать. А это значит, сначала спорт, науки после.

К середине мая уровень воды в реке понизился до приемлемых значений. Добролюбовские мужики возвели сезонный деревянный мост вдоль брода, такие мостки здесь лавами называют. Телега, запряженная лошадью, по воде проедет, а пешеход перейдет на другую сторону по лавам, не замочив ног. Удобно.

В один прекрасный день, я взял приобретенную в Боровеске металлическую основу для будущего турника и направился в Добролюбово к тамошнему кузнецу, чтобы довести будущую перекладину до ума.

Егоровна предложила одеться «по-человечески» в тот самый наряд, в котором я очаровывал своими глубокими познаниями преподобного отца Кирилла. Я, разумеется, понимаю, уж очень хочется бабушке похвастаться перед селянами своим «внучатым племянником», однако категорически отказался — не стоит привлекать к своей персоне повышенного внимания. Ну приехал к доброй помещице дальний родственник-сиротинушка на содержание, нефиг из этого представление устраивать. Облачился в полотняные рубаху и штаны, на ноги вовсе не стал ничего надевать, так босым и отправился. А что, подошвы от хождения по земле без обуви превратились в жесткую и грубую подметку. Недавно наступил на гвоздь от лошадиной подковы на сантиметр впился подлюга и ничего, без тяжелых последствий обошлось, лишь кровь немного покапала. Правда Егоровна всполошилась, на рану наложила повязку и выпить какую-то горькую гадость заставила «супротив столбняка». Теперь смотрю под ноги в оба глаза.