Антон Пешкин - Белый край [СИ]

— Не шипи на мою помощницу, Бруни, засранец! — осекла его старуха Надья. — Давай быстрее жри, а то холодное Вигдис понесешь и огребешь от нее!

Я взяла свою глиняную тарелку с горячей пищей и хотела было сесть рядом с пиявками, которых сейчас окружали их новые соратники, о чем-то оживленно переговариваясь и смеясь, но решила все-таки уделить внимание Бруни и села рядом с ним у одной из стен. Он тут же начал быстро есть огромной деревянной ложкой, громко чавкая и пыхтя. Затем вдруг остановился, поморщился и вытащил изо рта кусочек обсидиана, размером не больше ногтя.

— Ну, я ж сказал, — усмехнулся он и бросил камешек на пол. — Не переживай только, это, небось, старуха и пропустила. Нихрена ж уже не видит все-таки.

— Ага... — я неловко усмехнулась. — Слушай, а...

— Да я сын медведя просто! — опередив мой вопрос ответил он. — Гра-а-ах!

От его внезапного громогласного рыка я поперхнулась и закашлялась, и Бруни, хлопая меня по спине, звонко засмеялся.

— Шучу, — улыбнулся он. — Просто такой уродился. У меня и отец, и дед такими были.

— А почему..?

— Почему сюда пришел? — Бруни снова угадал мой вопрос. — Ну, знаешь... Погодка мне здесь нравится.

Он, улыбаясь, уставился на меня, ожидая моей реакции. Но до меня слишком долго доходило, что это всего-навсего очередная шутка, и мохнатый, не выдержав, засмеялся сам. Смех у него, надо сказать, был одним из самых заразительных, что я когда-либо слышала, и не начать смеяться вместе с ним было просто невозможно.

— Ну хорошо-хорошо... — посмеиваясь, протянула я. — Небось такого, как ты, в первые ряды ставят, а? Вон, здоровый какой, не то, что я.

— Тебе не нравится твоя работа? — усмехнулся он. — Майя, да я нужник чищу!

Он снова засмеялся, однако в голосе у него не было ни капли фальши. Было нетрудно понять, что он говорит абсолютно серьезно.

— Беру, вырезаю лед, в котором застывшее дерьмо с мочой, а потом в море, — рукой он показал, как сбрасывает со стены огромный кусок замерзших отходов. — А как в немертвого попаду, так это вообще праздник!

— Значит, мне еще повезло с работой... — нервно усмехнулась я. — И как же ты терпишь такое? Постоянно убирать вот это все, еще и вопли Вигдис выслушивать.

— Ай, ты на нее не обижайся! — Бруни махнул рукой. — Она на самом деле добрая и обо всех печется, как о своих детях. Просто общается вот так вот, что ж тут поделаешь?

— Ага... — протянула я. — А вот...

Но не успела я задать ему еще один вопрос, как с верхних этажей крепости до моих ушей донесся звук боевого рога. Все, кто сидел сейчас здесь, напряглись, стали спешно вставать на ноги и выходить из обеденной комнаты.

А за рогом раздался крик.

— РА-ЗЕ-РИ!

Мою голову пронзили сотни воспоминаний о самом близком мне человеке. Фигура отца предстала перед глазами, вот он, живой и здоровый, снова защитит меня.

Но это было лишь видение.

— Давай, подруга, вставай! — воскликнул Бруни, протягивая мне руку. — Сражаются здесь все!

Я оглянулась и увидела, что даже старуха Надья побежала на кухню и вскоре вернулась с длинным бронзовым копьем. На лице ее читалась решительность, и ни капли страха, чего нельзя сказать обо мне.

— А что это за слова? — тяжело дыша от страха, спросила я нового товарища.

— Мы используем боевые кличи для скорости и для того, чтобы враг не мог нас понять, — пояснил он. — Этот значит: "Враг у порога"!

Я бежала по ледяным коридорам, ничего не видя. Лишь сердце колотилось в груди от волнения, пока мертвецы в стенах со злой улыбкой наблюдали за мной.

 В руке я сжимала свой лук и десяток стрел, оставшиеся после долгого пути. Что я смогу изменить всего десятью выстрелами? Было бы неплохо хоть пару раз попасть по врагу, хоть как-то помочь своим новым товарищам.

 Весь гарнизон крепости вскоре собрался на северной стене. Двадцать пять мужей и жен, храбрых и стойких, сжимали в руках оружие — кто копье, кто пращу, с заготовленным в ней ледяным снарядом. Ни камней, ни тем более металлических пуль здесь не было и в помине — ремесленники замораживали воду в глиняных емкостях в форме полусферы, а затем примораживали две половины друг к другу. Бруни, а вместе с ним еще несколько мужчин, спешно перетаскивали большие, грубо обтесанные куски льда, чтобы позже сбрасывать их со стены. Среди них были в том числе и мутные, грязные, как и говорил Бруни — швыряться отходами жизнедеятельности, замороженными во льду, ему явно нравилось.

 Последней на стене появилась, как ни странно, Вигдис, командир крепости. Для нее это была лишь очередная тревога, очередной бой, который ей нужно принять. Наверняка в ее жизни были сотни и тысячи подобных случаев, а потому она выглядела все такой же усталой.

 Она вышла вперед, к краю стены, со скучающим видом осматривая собравшихся внизу врагов. По меньшей мере три десятка мертвецов стояли ровным строем лагах в ста от крепости, не двигаясь и ничего не предпринимая. Перед ними медленно расхаживал белый медведь с распоротым брюхом и мутными мертвыми глазами, а на звере восседал покойник, чья грудь и руки были полностью покрыты обсидианом. Вооружены противники были довольно интересным образом — все их оружие было целиком сделано из кости, в основном это были, разумеется, копья и булавы. Были среди них, впрочем, и пращники — несколько мертвецов были готовы метать ледяные снаряды по первому слову своего командира.

 Наконец, войско мертвых пришло в движение. Впереди всех медленно, без страха ехал верхом на медведе их капитан. Он неотрывно смотрел на стены Белой крепости, особенно долго задерживая взгляд на Вигдис. Она же со спокойным видом держала в одной руке глиняную тарелку с кашей и ела.

 Стены загудели. Всю крепость пронзила мелкая, угрожающая дрожь — мертвые в стенах тщетно пытались вырваться, чувствуя, что их вожак рядом. Когда он наконец остановился почти у самых стен крепости, то поднял руку, приказывая своим воинам остановиться. Задрав голову и белыми мутными глазами глядя на Вигдис, он громко сказал:

 — Сдавайтесь.

 — Они могут говорить?! — полушепотом удивленно спросила я Бруни. Тот кивнул.

 — В жопу меня поцелуй, — спокойно ответила Вигдис, продолжая есть.

 — Вам не выстоять. Не сегодня, так завтра ваш бастион падет, — продолжал мертвый командир.

 — Да насрать мне, — хмыкнула в ответ командир живых. — Без боя сдаются только трусы. Хочешь напасть — вперед, а то мы уже заскучать успели. Верно, детишки?!

 Она обернулась, окинув взглядом гарнизон крепости. Толпа взревела радостным, полным ярости кличем. Из всех, кто был здесь, не разделяли то же настроение лишь я с пиявками — взглянув на них, я увидела то же, что чувствовала сама. Страх сковывал тело, а руки предательски дрожали. Сейчас боялся даже Снорри, особенно он, и одного лишь короткого взгляда друг другу в глаза нам хватило, чтобы события семилетней давности вновь пронеслись перед глазами: запретный лес, повешенный, сотни костлявых сгнивших рук, желающих затянуть нас двоих в сырую землю.