Марина Эльденберт - Парящая для дракона. Обрести крылья [litres]

Я посмотрела на поднос с едой, но аппетит окончательно пропал. Не возбуждали даже рогалики, которые невесть откуда здесь взялись. Напротив, сейчас они напомнили про Бена, и есть расхотелось окончательно. Даже при взгляде на умопомрачительно аппетитный джем и прочие гастрономические изыски.

– Я могу порекомендовать встречу с Рин как положительные эмоции для тебя, – наконец произнес он. – В моем присутствии. Но не могу обещать, что Торн ее утвердит.

Последние его слова совпали с шорохом открывшейся двери и последовавшим за ним вопросом:

– Что именно я должен утвердить?

Торн шагнул в комнату, и Арден незамедлительно поднялся. Я же искренне порадовалась, что уже не жую и что у меня пропал аппетит, потому что с выражением лица Торна сейчас можно было на дракона ходить без всякой ментальной магии и пламени. Будь я драконом, развернулась бы и линяла в пустоши, потому что да ну его, с таким связываться – себе дороже.

– Мы с Лаурой разговаривали о возможности редких встреч с близкими людьми, – произнес Арден.

– С отцом и братом она виделась сегодня.

– Думаю, об этом вам лучше переговорить наедине.

И это называется «Я могу порекомендовать»?! Я так и сама могу! В смысле, сказать, что мне не помешают свободные встречи с близкими людьми.

– Торн, я бы хотел напомнить, что Лауре сейчас нужно как можно больше положительных эмоций. И что в моем присутствии она не сможет никому навредить.

Ладно, беру свои слова обратно.

Арден не стал дожидаться ответа Дракона номер один и вышел, а я подтянула под себя одну ногу и выразительно посмотрела на папу Льдинки.

– Почему ты ничего не съела?

– Кое-что я все-таки съела. – Я ткнула в развороченное жаркое.

– Тебе нужно нормально питаться.

– Я питаюсь так, как мне нормально. Сейчас не хочу. – Я сложила руки на груди.

Взгляд его драконейшества сверкнул льдом.

– С кем ты хотела увидеться?

– С Рин. Но все сложно. – Актерского мастерства у меня минус ноль целых и пять десятых, поэтому пришлось говорить правду. – Когда мы общались в последний раз, она немного не поняла меня из-за того, что я сбежала из Хайрмарга беременной. Потому что не знала о том, что я не знала о своей беременности. Тем не менее Рин не позволила мне и слова сказать, и мы разругались. Поэтому я очень хочу с ней поговорить, но перед этим я хочу поговорить с Сэфлом, чтобы узнать, стоит ли вообще это делать. Потому что мне нужны положительные эмоции, а не ругань.

– Ты же знаешь, что Сэфл теперь возглавляет службу безопасности Ферверна?

– И что? У него не найдется минутки заглянуть сюда и со мной поговорить? Я не собираюсь задерживать его на целый день.

Торн не успел ответить: в дверь постучали. Он загородил собой весь дверной проем, поблагодарил мергхандара, а когда повернулся, в руках у него была сумка.

– Ноутбук, – прокомментировал он, поставив сумку рядом с кроватью. – Он новый, но уже полностью настроен.

– Напичкан следящими программами, ты хочешь сказать?

Выражение лица у Торна стало еще более говорящим, и я, как тот гипотетический дракон, подумала: «Да ну его в пустошь». Совсем шуток не понимает.

– Я пошутила, – сказала на всякий случай. И добавила: – Спасибо. За это тоже.

Я подергала себя за дракончика на груди, вернее, за кофточку, после чего взгляд Торна слегка к этой самой груди припаялся. В этот момент я точно решила, что да ну его в пустошь, потому что ледяное пламя отозвалось мурашками на мгновенно ставшей чувствительной коже.

– К разговору про Рин мы еще вернемся, – сообщил он и направился к креслу, в котором только что сидел Арден.

Э…

– Ты что, опять будешь ночевать здесь?

– Да. Ардену нужно спать.

– А тебе не нужно?!

Не знаю, зачем я это спросила, само вырвалось. Потому что Торн неожиданно прищурился и поинтересовался:

– Хочешь пригласить меня к себе, Лаура?

Драконогад он, вот он кто. Дракон номер один – это профессия, а призвание – драконогад. Дракон. И гад.

– Что произошло с Солливер Ригхарн? – поинтересовалась я.

Исключительно в отместку.

Не собиралась я о ней говорить, вот правда не собиралась, пусть даже если для дела нужно… точно не хотела заводить этот разговор сейчас.

Выражение его лица стало таким, что я бы на месте драконов ушла под землю, как когда-то люди. Там всяко спокойнее.

Тем не менее Торн все-таки ответил:

– Угроза выкидыша.

Информация о Солливер – всегда лишняя. Когда я уже это пойму и перестану лезть туда, где можно здорово долбануться головой? Хотя сейчас больше было похоже на то, что долбануло меня. Снегом, шмякнувшимся на макушку с силой сошедшей с горы лавины.

– Супер, – сказала я. – Поздравляю, счастливый отец.

Мне, как женщине, а тем более как будущей матери, полагалось хотя бы чуточку посочувствовать, но все, чего мне сейчас хотелось, – это треснуть Торна его же ноутбуком, а сверху еще добавить аэротележкой. В последнее время такие кровожадные мысли меня посещали не раз и не два, в связи с чем у меня вопрос: это на меня беременность так влияет?

Главное – не начать истерить, Лаура. Главное – не начать истерить.

Торн почему-то молчал, поэтому я решила, что мне тоже лучше заткнуться, и полезла за ноутбуком. И даже не для того, чтобы треснуть им Торна, а именно для работы – над сценарием! Пусть сам разбирается со своими заговорщиками, производитель года наблов! Нет, я, разумеется, понимаю, что современные будущие муж и жена не только за ручки держатся на публику, но… но.

К счастью, все то, что я чувствовала и думала, никак не отражалось на моем лице. За последнее время я здорово научилась морозиться (а еще чувствовать приближение ледяного пламени). Поэтому, включая ноутбук, мысленно считала до десяти и обратно. Не хотелось бы второй раз за день фонтанировать инеем и снежинками. Да и с мергхандарами потом объясняйся, что ты не собиралась покушаться на жизнь его наб… леденейшества.

Ноутбук включился, Торн устроился в кресле, а я все не могла успокоиться.

Надо было не слезы по нему лить в Рагране, а переспать с Беном! Может, сейчас не было бы так обидно и больно. Хотя какое больно? С чего мне вообще должно быть больно?! Он мне вообще кто?

Я еще раз досчитала до десяти и обратно, но больно по-прежнему было. Что самое странное, не столько за себя, сколько за Льдинку.

– О чем ты думаешь, Лаура?

Хочешь знать, о чем я думаю?

– О том, зачем моей дочери такой отец.

Получилось холодно, очень холодно, и я мысленно себя поздравила. Молодец, Лаура. Просто супер! Будешь продолжать в том же духе – заработаешь звание «Ледяная мать года».

– Мне казалось, мы это уже обсудили. – В меня вонзился холодный взгляд.

– Это было до того, как вскрылись новые обстоятельства. Я решительно не понимаю, Торн, как буду объяснять своей дочери, почему ее братик или сестренка младше ее на месяц и что такое любовь.