Марина Эльденберт - Парящая для дракона. Обрести крылья [litres]

– Так и будешь избегать разговора? – спросил он.

– Не буду, ты прав. – Я еще раз отжала волосы. – Но все, что ты хотел и мог мне сказать, сейчас уже попросту неактуально. Я поехала с тобой, а это значит, что я на твоей стороне. Но на твоей стороне – это не значит рядом с тобой. Не значит – твоя. Надеюсь, ты понимаешь, в чем разница?

Я завернулась в полотенце и распахнула двери душевой.

Теперь он как никогда четко стоял прямо напротив, за счет высоты душевой кабины мы оказались на равных.

– Что самое обидное, Торн, все это время – все время, что я была твоей, я ждала от тебя этих слов. Ждала даже после того, как уехала в Рагран. Даже, возможно, когда ты прилетел меня забрать.

Не возможно, а точно.

– Но не сейчас. Сейчас, когда у тебя… я ведь правильно понимаю, это не по желанию дракона, а по желанию иртхана вы с Солливер сделали ребенка? Между нами больше ничего нет и быть не может. Твое раздвоение личности, или твое единение личности, я точно не знаю, как правильно, – это твоя суть. Но моя суть – одна, это я, Лаура, а не Лаура с когтями и дикими необузданными инстинктами. Ты прав, я совершенно не умею этим управлять, но если ты еще раз попытаешься ее спровоцировать, воздействовать на эти инстинкты через своего дракона, то, чтобы заставить меня остаться, тебе действительно придется запереть меня в исследовательском центре. Между нами слишком многое, чтобы между нами что-то могло быть. Позволь мне пройти, пожалуйста.

Он ожидаемо остался на месте, и мне пришлось выбрать другой маршрут, а точнее – просто его обогнуть. Когда я проходила мимо, он перехватил меня за запястье.

– Ты всегда была моей, Лаура. Была, есть и будешь – как бы ты ни пыталась это отрицать.

От прикосновения на коже вспыхнул ледяной браслет, но Торну об этом знать было необязательно. К счастью, умение сдерживать ледяное пламя мало чем отличается от контроля над чувствами.

– Всегда – слишком громкое слово, Торн. Все меняется. Даже это.

Я мягко разогнула его пальцы и вышла из ванной, оставив и его, и все, что между нами было, за спиной.

Торнгер Ландерстерг

Ночью Лаура писала сценарий. Я наблюдал за ней, сидя в кресле, она в мою сторону не смотрела вообще. Имела полное право, если так подумать, но, когда ближе к утру она все-таки заснула в обнимку с ноутбуком, я поднялся и подошел к ней. Убрал ноутбук, закутал в одеяло, а потом просто стоял рядом и смотрел на женщину, которую считал предательницей. Я привык руководствоваться логикой и фактами, но, когда дело касалось Лауры, все шло наперекосяк. Даже то, что я представлял ее рядом с Эстфардхаром, хотя единственной причиной, по которой она рядом с ним находилась, был я сам.

Не говоря уже о чем-то большем.

Во сне она хмурилась, а мне невыносимо хотелось лечь рядом с ней и провести пальцами по ее лбу, стирая эту крохотную морщинку. Тем не менее она была права: пока все не закончено с Солливер, я не должен ее трогать. Ни в каком смысле.

В комнату вошел Арден, и я обернулся.

– Она только что заснула. Проспит до обеда, не меньше.

– Продолжу исследования, – равнодушно ответил он и опустился в кресло.

За его спокойствием я читал примерно то же самое, что без всяких слов читалось в Лауре: нежелание иметь со мной ничего общего по своей воле.

– Ты говорил, что обнаружил в ее ДНК что-то странное.

– Да в ней все странное, Торн. С той минуты, как она забеременела, ее невозможно объяснить, причислить к какому-либо виду или вообще как-то охарактеризовать то, что с ней происходит. Когда я был в Рагране, я думал, что это связано с твоей силой, но теперь вижу, что это связано с ней. Эта беременность что-то в ней активировала.

– Почему именно беременность? Пламя?

– С наибольшей вероятностью да. Сильное пламя твоего ребенка спровоцировало ее раскрытие, и теперь совершенно непонятно, во что это все выльется.

– Во что бы это ни вылилось, Арден, – я посмотрел на него в упор, – если встанет выбор, спасать будешь ее.

Друг хотел что-то сказать, но осекся. Потом все-таки произнес:

– Понял.

– Ты все еще считаешь, что был прав? Когда отказался выполнять приказ?

Лицо его стало просто каменным.

– У меня не было верных данных. Насколько ты помнишь, я предлагал тебе поговорить с ней самому.

– У меня их не было тоже. Сегодня или завтра приедет Сэфл Роудхорн. Она хотела с ним поговорить. Что бы она ни говорила, не оставляй их наедине. Ее друзья – это слишком сильные эмоции. И последнее.

Я достал смартфон и открыл программу дистанционного управления. Ошейник пискнул и погас. Раздался щелчок разблокировки.

– Я найду ее мать, и все станет гораздо проще. То, что касается исследований ее ДНК.

Не дожидаясь ответа, вышел из комнаты и в сопровождении мергхандаров направился к телепорту. В Хайрмарге уже привыкли к экстренным переходам, которых в последнее время было множество, но сегодня у меня совершенно не было времени. Сначала нужно было заехать в квартиру, чтобы принять душ и переодеться: запасной костюм, в котором я провел бессонную ночь в кресле, выглядел слегка помятым. Потом – к Солливер, и только после этого в Айрлэнгер Харддарк, чтобы обсудить ситуацию с Кадгаром.

Солливер действительно была беременна, это подтверждали анализы, которые мне предоставили в клинике. Срок – минимальный, соответствующий тому, что у нас было, тем не менее для меня это ничего не меняло. В том, что Кадгар будет рвать на голове волосы, когда я озвучу ему свое решение объявить о разрыве помолвки, я не сомневался. Равно как и в том, что это негативно скажется на моих рейтингах в дальнейшем, но я привык нести ответственность за свои слова и свои действия. В данном случае к этому привели именно мои действия.

– В больницу имени Риджестерна, – бросил водителю, когда садился во флайс.

Вчера Солливер отказалась со мной говорить, и врач настаивал на том, что ей нужно прийти в себя и не нужны лишние волнения после случившегося. Я с этим согласился, но сегодня нам придется продолжить разговор, который мы не завершили накануне.

На этаже отделения, где лежала Солливер, была усилена охрана. Мергхандары застыли на постах, благодаря чему, кажется, не было ни одного присутствующего, который не знал о том, что здесь находится будущая первая ферна. Для них она по-прежнему была будущей первой ферной.

Врачи и медсестры подбирались при виде меня. Палата Солливер располагалась в платном закрытом блоке, и там я не ожидал никого встретить, по крайней мере, до разговора с ней. Ожидания, или в данном случае не ожидания, не оправдались – я почти коснулся панели, открывающей дверь, когда услышал:

– Ферн Ландерстерг!

Ко мне по коридору спешил ее лечащий врач, с которым я говорил вчера и который заверил меня, что угроза миновала.