Кирико Кири - Песнь надежды. Том 4

— Не ожидал здесь кого-либо встретить, — пожал я плечами.

— А ты собираешься возвращаться обратно?

— В академию?

— Да. Мужчина должен быть образованным. Мой отец, несмотря на его особое видение мира, отучился в академии и даже признал, что это было полезно.

— Да, вернусь, скорее всего. Куда денусь? Надо доучиться.

— Что ж, — она кивнула сама себе и ещё раз отпила из кружки.

Моего чая.

Я ничего не хочу сказать, но может тогда она пойдёт и сделает себе сама его, а не отпивает у меня?

— Расскажешь, каково это, жить с эльфами? — полюбопытствовала она.

— А ты собралась туда переехать?

— А у тебя есть причины, почему этого делать не стоит? — спросила Кроу с лёгким вызовом.

— Ну… всё же менталитет немного отличается, да и ты человек. Всё же у них люди не сильно приветствуются.

— Но у тебя теперь в жёнах принцесса эльфов, не так ли?

— Боюсь, что это долгая история.

— Я не спешу.

Ага, а моё мнение тебя не интересует? Хотя, по правде, я тоже никуда не спешил, иначе тут же бы сказал ей «Пока». А так почему бы и не поговорить?

Так что у меня было время получше узнать дочь своего бывшего командира, с которой он хотел меня сосватать.

Кроу была довольно прямолинейной без детских замашек, которые свойственны многим девушкам, особенно тем, кто мило выглядит (сужу по академии). И ей бы больше подошла внешность закалённой девушки, немного пацанки, которая может врезать. Я даже отметил про себя, что перемести её в мужское тело, и разницы между обычным парнем не увидишь.

Поэтому поведение с таким голосом относительно внешности вызывало диссонанс. Сразу видно, отец очень немало поучаствовал в воспитании дочери, вырастив не леди, а пацанку по своему пониманию правильного человека. Она даже смеялась как парень, а не тихо хихикала, прикрывая рот ладонью, как это надо делать по этикету.

— Нет, комфортно устроились, ничего не скажешь, — кивнула Кроу со знанием дела после моих рассказов. По-деловому облокотилась на стул, что выглядело ещё забавнее, учитывая её внешность. — Чего?

— Ничего.

— Нет, ты сейчас на меня смотрел странно. Что такое? — прищурилась она, но после улыбнулась. — Ясно-ясно, смущает моя внешность с поведением?

— Верно, есть такое, — не стал отрицать я.

— Ну что ж, бывает. Мой отец всегда хотел сына, только родилась я. И, словно назло ему, миниатюрной девочкой, которую только и можно, что тискать, — хмыкнула Кроу.

— И он?

— А что он? Он души во мне не чаял. Только, видимо, слишком много времени со мной проводил и мне слишком многое от него передалось. Где надо было гулять с девчонками, я предпочитала общество парней. Мама не в восторге.

— Не получилось прилежной девушки?

— Эй, слышишь, я прилежная девушка так-то, — с лёгкой обидой ответила она.

— Я не говорил обратного.

— Ну а ты, — приблизилась она, глядя мне в глаза и во всю нарушая моё личное пространство. — Я слышала, младший Бранье та ещё тряпка, а ты на неё не похож.

— Ну… всё меняется, верно?

— Да. В лучшую сторону. Так что, хочешь прогуляться в город?

Почему-то у меня была уверенность, что если я спрошу, свидание ли это, она, как истинная дочь Догмана, ответит прямо, при этом ни капли не смутившись. Поэтому мне показалось более хорошим вариантом перевести стрелки.

— Ты сначала отогрейся, — хмыкнул я. — У тебя уже зубы стучат.

— У настоящих Рагдайзеров не стучат зубы от холода, — вытянулась она.

— Ага, и девушки у них не знают слово «боль».

— Говоришь прямо как моя мать, — поморщилась Кроу. — У всех прямо какое-то неведомое желание прировнять девушку к слабости и беззащитности.

— Ну ты действительно вся в мурашках и у тебя стучат зубы, — ответил я. — Вон, даже я, парень, оделся тут потеплее.

— Ну тогда может свой свитер и одолжишь? — вот так прямо в лоб и спросила она меня тоном, будто говорила: «слушай, поделись по-братски, а?». — Мне не хочется сейчас идти куда-либо. Сидим хорошо.

Нет, сидели мы действительно хорошо. Не знаю, как ей, а мне было приятно поговорить ни о чём, глядя на то, как за окном набирает обороты снегопад, с кружкой чая и в тёплой одежде. Это куда лучше, чем самому по этому снегу пробираться чёрт знает куда с примёрзшим к рукам автоматом и продрогшим до костей. Как вспомню подобный опыт, так становится вдвойне уютнее. Здесь не надо было ни вглядываться в каждую тень, ни бояться, что за следующим деревом окажется противник или ногой ты наступишь в очередную ловушку.

Однако, глядя в эту белую мглу, созданную густым снегом…

Я заметил прямо напротив окна в десятках двух метров тень, едва различимую в снежной буре, по контуру напоминающую целящегося человека. Такую знакомую по боям в заниженных лесах…

А дальше всё произошло так быстро, что я не успевал думать, погрузившись в хаос.

Рукой столкнув Кроу со стула на пол, я пинком перевернул стол и сам дёрнулся назад, падая вместе вниз с линии огня.

Кроу, наверное, даже не и поняла, что произошло. Возможно, она не услышала и выстрел, который почти полностью скрыл вой ветра за окном, и то, как пуля пробила стекло, оставив в нём маленькую дырочку — всё это потонуло в грохоте упавших нас, стола и разбившейся кружки с чаем.

Но это был ещё далеко не конец.

Стремглав я бросился к Кроу, схватил за юбку и дёрнул на себя. И тут же навалился сверху, прижимая к полу, когда окно лопнуло от дружного залпа.

На этот раз хлопок ружей звучал отчётливо, пробиваясь сквозь вой метели. За мгновение комната наполнилась звоном разбивающегося стекла, треском дерева и щелчками пуль о противоположную каменную стену. Лампы на стене лопались, падали, как после взрыва; картину, что висела не стене, разрывало на ошмётки; взрывались вазы; комод позади затрещал; чучело животного порвалось, подняв в воздух сноп перьев.

Но залп закончился так же быстро, как и начался. В комнату ворвался холодный ветер, занося в дом снег и кружа перья бедного чучела. Запахло морозом.

Стоило всему утихнуть, как я тут же подхватил практически невесомую Кроу на руки и бросился к выходу из комнаты, пока нападавшие перезаряжались. Выскочил, закрыл дверь и тут же ушёл в сторону. Негромкий хлопок, и следом в двери образовалась дырка, выбив пару щепок и оставив дыру в шкафу напротив.

К тому моменту выстрелы гремели вокруг дома. Была самая настоящая перестрелка, где даже мои собственные шаги теперь были не слышны.

Вот тебе и пришёл в гости…

— Цела?

Я быстро осмотрел её, но, кроме разорванной лямки, из-за чего была видна одна из её грудей, да царапин от стекла, ничего не было.

— Это… — она пыталась прийти в себя, но времени не было.

Не церемонясь, я потащил Кроу по коридорам к лестнице на второй этаж. Там как раз рядом гардеробная, где лежали револьверы (вносить в чужой дом оружие считалось некрасиво и неуважительно).