Кирико Кири - Песнь надежды. Том 4

Сняв верхнюю одежду, он поставил на стол несколько кружек.

— Жива? — кивнул он служанке.

— Да, мистер. Спасибо…

— Вот и отлично.

Быстро разлив по кружкам чай, он взял свою и, усмехнувшись мне, вышел за дверь.

— С ним что-то не то, — тут же сообщила Кроу, жадно глядя на револьвер.

— Не трогай, — сразу же предупредил я.

— Я умею стрелять.

— Не думаю, что против него тебе это поможет, — ответил я.

Кроу секунду помолчала, после чего кивнула.

— Я поняла. Может тогда хотя бы ствол забьём?

— Нет.

— Будь по-твоему. Но кажется, он хочет поговорить с кем-то из нас.

С тобой, она хотела сказать, но не сказала. Воспитание. Мужчина сам решит, что ему следует делать. Есть вещи не для женских любопытных носов, и Кроу это практически подчеркнула. Как подчеркнула и то, что переложила на меня ответственность.

Я тоже понимал, что меня приглашают на разговор. Поэтому подхватил кружку за ручку и вышел следом. Револьвер так и не вернулся в кобуру. Просто потому, что любую неизвестность надо встречать вооружённым, а не надеяться, что она тебе улыбнётся. Конечно, ситуация ситуации рознь, но конкретно эта была одной из тех.

Мужчина и не пытался прятаться. Он сидел на одной из машин, из которой выходила конвейерная лента. Не знаю, что они здесь производили, что производство этого мира готовилось вот-вот шагнуть в следующую промышленную эру. И вряд ли этот мужчина работал здесь охранником.

— Работаю здесь охранником, — кивнул он на цех, попивая чай из кружки.

Окей… он работает здесь охранником. Но я не собирался ходить вокруг до около.

— Значит, ты проклятый, — негромко сказал я.

Тот лишь ухмыльнулся.

— Верно. Давно не виделись, а?

— Зависит от того, где мы с тобой встречались, — отозвался я, не спуская с него глаз.

Он бросил взгляд на револьвер и улыбнулся.

— Всё такой же недоверчивый, да? Не можешь никому открыться и весь мир будто против тебя?

— Весь мир и так против меня, как показывает практика. Тебя послала божество?

— А почему спрашиваешь? Уже встречал проклятых, которые хотят тебя убить? — улыбнулся мужчина.

— Да.

— Что ж, рад, что ты жив. Серьёзно, — кивнул он.

— Ты не ответил.

— Нет, я не от божества, — покачал мужчина головой.

Мне даже курок взводить не нужно было, чтобы сделать красноречивый щелчок — и так всё время был взведён.

— Спрашиваешь, откуда я? Понимаю, узнать меня в новом теле сложно. Но, собственно, это я научил тебя обращаться с револьвером, — кивнул он на ствол. — Научил всему, что умел, а умел я очень много.

Казалось, у меня ёкнуло сердце.

Я приоткрыл рот и… не смог ничего выдавить, потому что дар речи на секунду пропал.

На моём пути было много людей: хороших и плохих, честных и подлых, злых и добрых, тех, кого я убил, и тех, кто умер по моей вине… Много людей я знал, всех не упомнишь, но всё же были личности, которых я запомнил очень хорошо, те, кто оставил на мне отпечаток. Кто-то плохой, а кто-то хороший…

— Наст… Росиорро?

Я даже револьвер опустил.

Мужчина улыбнулся. Как-то искренне… сложно объяснить, но этот человек всегда мог улыбаться так. Ты сразу чувствовал в нём своего друга, человека, которому можно доверять. И, собственно, он был как раз-таки тем, кто обучил меня многому и довёл до больших высот моё основное ремесло — убийство.

— Не забыл, значит, меня, — кивнул он, издав смешок. — Давно я не слышал своего имени из уст других, парень.

— Да… давно… — согласился я.

Повисло молчание. Только за стенами завывал ветер, да в самом цеху свистел, пробиваясь через щели.

Довольно неловко, если честно. Он был тем, кого я мог назвать близким другом. По сути, наставник, которого я уважал и который многому меня обучил, что не раз спасало мне жизнь и отнимало её у других. Мы с ним много прошли в одном из миров, и пусть тот мир был, по сути, бесконечной войной, однако сколько мы просидели часов у костра, сколько прошли дорог и сколько всего увидели…

Короче, я его убил.

Поэтому неловко сейчас было смотреть в глаза старому другу, который умер от моей руки.

— Ну и? Скольких проклятых ты уже убил?

— Пока что одного. Что происходит? Если ты не от божества, зачем ты здесь?

— Вестимо, для чего. Убить тебя, — хохотнул он, будто это была смешная шутка.

А вот мой револьвер вновь целился в него. При всём моём отношении, моя рука не дрогнет. Собственно, этому он меня и учил.

— Если бы ты хотел, я бы не ушёл из того леса, — заметил я.

— Убить тебя в спину? — покачал он головой. — Нет, Резня, я не хочу убивать тебя в спину.

— А как хочешь? — спросил я.

— Дуэль.

— Дуэль? — переспросил я.

— Верно, дуэль. Забавно выходит, не находишь? — вздохнул он. — Все те истории про ученика и его учителя, который научил его всему. А потом ученик превзошёл своего учителя. Собственно, эта мысль меня и преследовала всё это время, Резня. Кстати, забавно, но я ни капельки не удивился, когда узнал, что тебя зовут Резнёй. Серьёзно. Все, кто тебе встречались и кто оказывался против тебя, всегда умирали. Словно ни у кого не было против тебя шансов. А потом на твоём пути оказался я.

Он многозначительно замолчал, отпив из кружки и глядя в грязную стену напротив.

— Это было моей работой, Росиор…

— Зови меня Росси, — попросил он. — Все звали меня Росси. Приятно знать, что что-то от меня старого ещё живо.

— Росси, слушай…

— Я знаю, Резня, знаю. Это было твоей работой. Помнишь, что я говорил?

— Всё возвращается.

— Верно, всё возвращается… — вздохнул он. — Мы стольких убили, так что я был не удивлён, что меня самого пристрелили как собаку. Мне не было обидно, что это сделал ты, я даже был рад этому, что именно ты убил меня, а не какой-то ублюдок случайной пулей, который потом бы хвастался, как убил лучшего стрелка…

На его губах была улыбка. Он смотрел на меня будто снисходительно, как на ученика, который его искренне расстроил. Ни агрессии, ни злобы или обиды, просто добродушная улыбка.

И я на мгновение увидел этого человека из прошлого. Его, в грязной, покрытой пылью одежде с пончо на плечах, шляпе с полями и усами, блинными, как струны, расходящимися в стороны, за что я его звал иногда тараканом. Смуглый, всегда уверенный в себе, с улыбкой смотрящий на всё охотник за головами.

— Больше всего меня задело то, что ты сделал это в спину, Резня. В спину…

— У меня не было выхода. Я не мог провалить задание, — негромко ответил я.

— Да знаю я, Резня, знаю, — вздохнул он. — Собственно, я не буду отрицать, что знал, что так оно и кончится. Рано или поздно мы столкнёмся и решим вопрос единственным способом, который был для нас доступен. Но думал, что это произойдёт в дуэли. В самой величайшей дуэли двух неуловимых и самых быстрых боевых стрелков мёртвых земель — Смотрящего и Молчуна. Что мы выйдем друг напротив друга, сделаем свой последний выстрел и увидим, смог ли ученик превзойти учителя и появился ли в мире новый самый быстрый и меткий стрелок. Я хотел это увидеть, хотел понять, смог ли я удержать лидерство или нашёлся всё же более сильный стрелок.