Грейс Дрейвен - Сияние [litres]

– Иногда. Когда хочу забыться.

Серовек устроился так, чтобы Анхусет лежала, откинувшись между его коленями. Ее грудь была прижата к одному из бедер, спина – к другому. Он вылил еще немного жидкости на рану. Ильдико вздрогнула, как и потерявшая сознание Анхусет. Хотя от варева дымился металл, оно не обжигало кожу.

Серовек согнул ноги, удерживая каи, пока делал ножом надрезы и расширял рану. Ильдико вылила слезы Пелеты на его окровавленные пальцы, когда он нащупал наконечник стрелы. Анхусет не шевельнулась, но с ее губ сорвался тихий стон.

Плечи Серовека опустились с явным облегчением.

– Бодкин, – сказал он. – По крайней мере, не большеголовая [5] Большеголовые наконечники, они же бродхеды, – это наконечники для охоты, хотя наиболее мелкие их разновидности иногда применялись на войне. Это дорогие наконечники, поэтому их втулки закреплялись на древке гвоздиками. Чаще всего делались из стали с закаленными краями. У них обычно от двух до четырех острых лезвий, которые вызывают у жертвы сильное кровотечение и быструю смерть. Существует два вида: с фиксированным лезвием и механическим. Наконечник фиксированного типа с постоянными неподвижными лезвиями, а механические имеют широкий наконечник, раскрывающий свои лезвия при контакте с целью. При изготовлении большеголовых наконечников придерживались трех требований: 1. Достаточно широкий, чтобы разрезать плоть, обеспечив быстрое и чистое убийство; 2. Достаточно узкий, для лучшего проникновения; 3. Должен иметь форму, которую можно хорошо заточить. . Тоже ничего хорошего, но легче вытащить.

Кровь тонкими струйками стекала по спине Анхусет, пачкая штаны Серовека. Древко стрелы отделилось от наконечника, но не раньше, чем Серовек успел извлечь его из раны.

Ильдико порвала верхнюю юбку на ленты. Серовек достал из сумки мох и положил его в рану, а потом перевязал. Они проделали то же самое с бедром Анхусет. К тому времени, как закончили, когтистые пальцы каи начали сгибаться и разгибаться, а рассвет позолотил края деревьев на востоке розовым светом.

– С ней все будет в порядке? – Ильдико плотнее укутала Анхусет в одеяло и плащ. Дрожь прекратилась, но дыхание стало более прерывистым.

Серовек стоял и вытирал предплечьем пот со лба.

– Думаю, да. Каи трудно убить.

– А вам доводилось их убивать?

Его губы дрогнули.

– Нескольких. У нас свои налетчики, у них – свои. Нам с вашим супругом из-за владения пограничными территориями приходится иметь дело с обоими. Вопрос лишь в том, кто доберется до них первым.

Он сел рядом с Ильдико, схватил бутылку со слезами Пелеты и поднес к губам. От первого глотка Серовек передернулся, точно мокрая собака, но это не помешало ему сделать второй. Он протянул бутылку Ильдико. Она покачала головой, предпочитая не испытывать свой и без того измученный желудок. Серовек протянул ей фляжку с водой, которой Ильдико смыла кровь с рук.

– Почему ищейки нас не учуяли?

Серовек поставил бутылку с горячительным между ними и положил ладони на колени. Лицо Анхусет приковало его взор.

– Учуяли, но их задача искать каи, а не людей. Собак сбило с толку витающее здесь колдовство, которое не дало выследить Анхусет.

– Разве их хозяева не догадывались о такой возможности?

Он пожал плечами.

– Могли бы, будь они знакомы с этой землей или каи. Этот храм внутри моих границ, но он построен каи как их место поклонения. Бришен рассказал мне о нем пару лет назад, когда мы за бутылкой слез сетовали на капризы ветреных любовниц. – Серовек подмигнул Ильдико.

Она попыталась улыбнуться при мысли, как эти двое мужчин плачутся друг другу в жилетку из-за женщин, но не смогла. Из головы не шло лицо Бришена, когда он толкнул ее к Анхусет и крикнул, чтобы они ехали к мосту. Она видела неизбежную смерть в сияющих глазах – его смерть.

Ильдико моргнула, чтобы сдержать внезапно затуманившие зрение слезы.

– Как вы нашли нас с Анхусет?

Серовек снова отхлебнул из бутылки, прежде чем ответил:

– Слух о засаде дошел до Верхнего Салюра. К тому времени, как я отправил гонца в Саггару предупредить херцега , вы уже выехали в Хальматус. Мы отправились вам навстречу, но опоздали.

Не стоило изводить себя вопросом «что, если», однако Ильдико не могла не думать о том, как изменилась бы их судьба, обожди они день, прежде чем покинуть Саггару.

– Интересно, это те же люди, что напали на нас на торговом тракте?

– Скорее всего, нет. Предыдущая попытка провалилась. Кто бы ни двигал фигуры на этой доске, он не хочет дважды потерпеть неудачу. В этот раз отряд хорошо оснащен. Множество ищеек, способных учуять не только каи, но и любых обладателей магии. Дорогое оружие, которое не могут себе позволить лучшие банды. Подозреваю, половина отряда даже не беладины. Мечи в руках наемников верны лишь звонкой монете.

Ильдико вспомнила короткий разговор между Бришеном и Анхусет, когда ночная тьма взорвалась ослепительными вспышками света.

– Среди них есть боевой маг.

Серовек нахмурился.

– Это создаст дополнительные проблемы, когда мы найдем и вызволим вашего супруга.

Когда его вызволим, а не если. Уверенность Серовека зажгла лучик надежды, несмотря на мрачное предсказание относительно мага.

– Вы действительно верите, что Бришен еще жив?

Ильдико продолжала надеяться, что это так. Ее муж – грозный боец, но кто знает, со сколькими наемниками ему пришлось столкнуться и какое колдовство использовал маг против него и других каи.

Серовек поднял один из двух наконечников, извлеченных из тела Анхусет. Покрытое засохшей кровью, похожее на кинжал острие отразило блуждающий луч слабого солнечного света.

– Это бронебойные наконечники, смоченные марсеретом. Если бы они хотели просто убить Бришена и вас, то использовали бы большеголовые. Бодкины пробивают доспехи и сбивают с ног лошадей, но раненый ими человек проживет дольше, чем если бы в него попали из большеголова. В случае двух ранений такими, Анхусет истекла бы кровью еще до того, как упала с лошади.

Серовек отбросил наконечник в сторону.

– Я не сомневаюсь, что Бришен жив и находится в плену. Ваш побег поставил крест на их планах. Завладей они вами обоими, получили бы больше рычагов влияния на Каи или Гаури в пересмотре либо расторжении союза ради вашего спасения. Теперь у них только один херцег , но этого достаточно, чтобы начать переговоры о его жизни с королевским домом Каи Хаскем.

Ильдико чуть не расплакалась. Дрожащей рукой она потянулась к бутылке со слезами Пелеты. Напиток обжег язык и горло. Слезы потекли по щекам. Серовек выхватил у нее бутылку и спрятал за спину.

Ильдико вытерла глаза и горько рассмеялась.