Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 4 [СИ]

Дзимвел набросился на ближайшего и оторвал ему руку.

Это утолило голод. Дзимвел уселся у корней огромного дерева, а рядом уселся второй Дзимвел. Третий начал карабкаться по ветвям, а четвертый… погодите-ка.

– Ты кто? – спросил Дзимвел у Дзимвела.

– Я Дзимвел, – сказал Дзимвел.

– Нет, это я Дзимвел, – возразил Дзимвел.

– Вы все не настоящие Дзимвелы. Я настоящий Дзимвел.

Четыре Дзимвела с подозрением глядели друг на друга. Каждый был уверен, что он настоящий, а остальные – какие-то копии, обманки… быть может, злые твари, желающие ему зла.

Но вместе с тем они чувствовали, что они все связаны. Что остальные – тоже он. Не сговариваясь, все четверо шагнули навстречу друг другу – и Дзимвел остался один.

Потом их стало двое. Потом семеро. Потом двадцать девять.

Потом снова один.

Дзимвел рассмеялся, глядя на свои руки… на появившегося из ниоткуда другого Дзимвела. Другой тоже смеялся, глядя на него.

Вот она какая, способность, дарованная Матерью. Теперь его может быть несколько, его может быть много. Его может быть…

От Дзимвела побежали другие Дзимвелы. Десятки… сотни… пять сотен Дзимвелов! Все они осознавали себя… и в то же время чувствовали друг друга. Каждый был настоящим, но каждый знал, что остальные тоже настоящие.

Пятьсот Дзимвелов. Он родился амбидекстром, он легко мог работать обеими руками одновременно и одновременно читать две книги… но теперь он получил больше, гораздо больше!

Воспоминаний в голове прибавлялось. Дзимвел все отчетливей вспоминал, кто он есть, откуда взялся, как оказался здесь, в чреве Матери.

Он вспомнил, как отец учил держать ритуальный нож. Как он, еще будучи мальчиком, был допущен до малых жертвоприношений и с упоением резал скот во славу богов-демонов. Как радовался, когда ему впервые доверили принести в жертву человека, другого такого же мальчика, только невольника, захваченного где-то на островах.

Дзимвел гордился, что рука у него не дрогнула.

Он постепенно вспоминал детали предыдущей жизни… и основы своей веры. Прежний Дзимвел считал смерть через ритуал величайшим благом. Преданные господам Паргорона получали на алтаре вечную жизнь, вечную нирвану. А не преданные получали прощение… и потом все то же самое, что и преданные.

Он же был… самым преданным. И получил… самый особый дар.

Он сам стал богом во плоти. Одним из господ-демонов.

Смертный Дзимвел не смел о таком мечтать.

Выглядит он теперь превосходно. Дзимвелов снова стало несколько, и они пристально друг друга рассмотрели. Вспомнив прежнее тело, он по-новому взглянул на нынешнее… да, оно гораздо лучше.

Серебристо-серая кожа, длинные черные волосы, синие глаза… они и прежде были голубыми, но теперь стали ярко-синими с вертикальным зрачком. Высок, широк в плечах. Черты лица почти не изменились, только морщинки разгладились, вернулась молодость. Сзади длинный хвост, за спиной крылья. Рога… рога стали длиннее. Тверже. Раньше это были просто бугорки на коже – теперь же это настоящие рога.

Он запрыгнул на дерево. Второй Дзимвел отслоился еще в полете, схватился за ветку – и подал руку первому. Вдвоем они встали на макушке и стали изучать окружение.

В основном тут мама. Она занимает большую часть пространства. Она больше не говорит с Дзимвелом… вероятно, слишком занята сейчас… занята родами.

Он не единственный такой тут. Не единственный… да, их же было целых пятьсот! Вот они… да, правда, пока далеко не все…

Дзимвел родился одним из первых, кажется. Пока он видел всего дюжину других… подобных себе. Он уже вспомнил основы своей веры, вспомнил названия всех видов господ, но из них сделали кого-то нового, не бывшего прежде. Он не может быть ни всесильной ларитрой, ни благородным гхьетшедарием, ни мудрым бушуком, ни всезнающим кэ-миало, ни уж тем более громадным кульминатом. Больше всего общего с гохерримом… но тоже только по духу, что-то неощутимое, витающее в воздухе. А внешне… разве что рога.

Кстати… у других рогов нет. Дзимвел оказался единственным, у кого они торчат на макушке. Видимо, из-за смешанной крови, из-за того, что он был квартероном, на четверть демоном.

И это значит, что и здесь он особенный. Среди новых собратьев он по-прежнему выдающийся.

Самый главный.

Он подумал это мысль и улыбнулся семью ртами. Дзимвелы переглянулись, и один сказал:

– Я самый главный.

– Нет, это я самый главный, – сказал другой.

– Да вы что! Это я самый главный!

– Вы все дураки и ничего не смыслите! Самый главный – я!

Но шутка быстро ему надоела. Он спустился к тем, кто не Дзимвел, но тоже подобен ему. Возможно, им нужна помощь пастыря. Руководство. Возможно, мать пожелает дать ему указания.

Дзимвел привык руководить низшими и подчиняться высшим. Просто теперь он поднялся так, что высших стало гораздо меньше… кстати, надо выяснить, насколько высоко он теперь стоит. Должен ли он по-прежнему подчиняться тем же ларитрам, тем же бушукам? Или… или они теперь на равных?..

Эта мысль была новой и волнующей. Опасной… но очень приятной.

Размышляя об этом, он подошел к другому подобному себе, желая поприветствовать собрата. Но тот… тот не ответил связно. Уставился на него звериным взглядом и бессвязно забормотал.

– Восстань, брат, – схватил его за руку Дзимвел. – Нас ждет новая жизнь.

– Ты-ы-ы… кушоц?.. – прорычал свежеиспеченный демон.

И впился Дзимвелу в запястье.

Боль была кошмарной. Собрат отхватил Дзимвелу руку, как он сам совсем недавно отхватил ее… а кому, кстати?.. Он тогда толком не разглядел.

Он вскрикнул, оттолкнул каннибала… но сзади набросился еще один такой же. Почуял кровь. А потом еще!.. еще!.. целых четверо!.. четверо на одного!..

Дзимвела начали терзать… а потом сразу восемь Дзимвелов напали на обезумевших собратьев. Каждого схватили по двое, скрутили руки.

А израненный Дзимвел упал. Один из безумцев разорвал ему горло… и Дзимвел испустил дух. Остальные посмотрели на него с беспокойством… но ничего страшного не случилось. Он просто исчез, как исчезали они все, когда переставали быть нужными.

И ничего не убавилось. Дзимвел остался Дзимвелом. От потери одного его меньше не стало.

– Мама! – вскричали Дзимвелы. – Мама! Они все безумцы!

Но ответа от Матери Демонов не было, и Дзимвел взялся за дело сам. Ему не привыкать, он уже имел дело со священными умалишенными. Его собственная мать была таковой. Дзимвелов стали десятки, и они без труда одолели не сознающих себя демонов.

– Я главный! – раз за разом повторял он им. – Главный – это тот, кто с рогами! Мы все – дети одной матери, но я первенец и стою над всеми вами!

Он не был первенцем. Он родился в числе первых, но все-таки не самым первым. Однако Дзимвел решил, что его можно считать первенцем, раз он первый себя осознал. Раз первый понял, кто он есть такой.