Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 4 [СИ]

Но говорили они тихо и тихо же тыкали друг в друга ножами. Пока не до крови, просто обидно. Всерьез драться никому не хотелось, потому что на шум точно прибегут дуболомы, да и силы были в целом равны.

Пятеро против двоих и Заточки – это, считай, на равных.

– Нас больше, так что на кир пойдете вы! – шипел Остряк.

– Это нас больше, мы просто разделились!

– А… а мы тоже разделились!

– Да?.. и где ваши остальные?

– Так я тебе и сказал! А ваши где?!

Тонкая Кишка поморщилась, потому что остальные ждали, пока она добазарится, и время уже поджимало. Неровен час, сами подкоп сделают и вывалятся в неподготовленную точку…

– О, да вон наши! – радостно воскликнула она.

И когда Остряк машинально обернулся – пырнула его в бочину.

Заточке другого сигнала не требовалось. Она прыгнула к остальной четверке и заметалась, как лисица на птичьем дворе. Про нее говорили, что училась в Братстве Добрых, и хотя наверняка вранье, слухи не на пустом месте возникли.

Она убила троих. Последнего загрыз Харкун. Именно загрыз – как-то так вышло, что ему достался самый крупный гоблин с кистенем, и у Харкуна он сразу выбил из рук нож, да и самого повалил на пол, но Харкун-то не растерялся, Харкун вцепился ему в горло зубами и сразу разорвал сонную артерию.

– Стремный ты, Харкун, – сказала ему Заточка, слизывая кровь с ножа.

А тем временем Хлебало, Сраный Дракон и Гном ждали сигнала. Под игорным домом Картежника проходил старый тоннель, которым иногда привозили всякое. Они сами раньше им пользовались, когда еще поставляли Картежнику эльфийский чай. Потом как-то заглохло, Картежник новых поставщиков нашел – с плохим чаем, зато дешевле. Но где проход начинается, гоблины помнили прекрасно.

Сейчас они стояли по шею в воде. После того, как власти затопили катакомбы под кварталом, сухих тоннелей осталось мало. Но по некоторым все еще можно было пройти.

И сигнала все не было. Гном уже разложил субтерму, размотал фитиль – ждали только, когда сверху постучат условным стуком.

– У меня вопрос, – сказал Сраный Дракон. – А чо если нас накир погребет и мы утонем? Тут и так водой размыто.

– Не боись, все рассчитано, – сказал Гном, теребя бороду. – У меня дыхатель есть.

– А у нас?

– А вы что, не взяли? Ну зря.

– Гном, мы накира тебя-то взяли? Ты же блеваный субтермаг, ты должен был позаботиться об успехе этой части предприятия.

– Так я и позаботился. О себе. Тут ведь как – денег мы все получаем поровну? Значит, каждый поровну о себе сам и заботится. Платили бы вы мне дополнительно – я бы и о вас заботился. Кстати, еще есть время пересмотреть условия, – показал еще два дыхателя Гном.

– Глиномес ты, Гном. Тебя надо было назвать Глиномес, а не Гном.

– Иногда даже общественное мнение в первые годы жизни не дает объективной оценки при наименовании индивида, – пробасил Хлебало.

– Верно, верно, – покивал Сраный Дракон. – Гном, ты учти, что если тут все обвалится и мы будем задыхаться в грязище, я в тебя вцеплюсь и всплыть не дам. Сдохнем вместе, в обнимку, как блеваные братья.

– А я тебя съем, – пообещал Хлебало. – И тебя тоже.

– Спасибо, Хлебало, – сказал Сраный Дракон. – Твои слова всегда как бальзам на душу.

Хлебало приветливо ухмыльнулся жуткой ухмылкой. Благодаря ему гоблины не стали брать в катакомбы факелы – глаза Хлебала горели, как две свечки.

А вот и стук сверху. Тук. Тук-тук. Тук-тук-тук. Хрясь. Шлеп.

– Поджигаю, – сказал Гном, чиркая пальцами и надевая дыхатель.

Хлебало отступил назад и ушел под воду целиком. Без дыхателя, так. Он в последнее время иногда забывал, что нужно дышать.

А Сраный Дракон торопливо купил у Гнома дыхатель и тоже нырнул.

Взрыв был несильный. Зато вода повалила со всех сторон. Всех троих понесло вниз, но Гнома и Сраного Дракона подхватил за бока Хлебало и полез с ними наверх, через открывшийся проем.

– Держите, – швырнула им веревку Тонкая Кишка.

– Можно вопрос? – спросил Гном, вылезая в подвал. – А почему мы все не прошли поверху? Если трое могли – почему шестерым не пройти?

Гоблины задумались. Они впервые испытали некие сомнения в стратегическом таланте Поддувала. Да и в собственном интеллекте тоже, пожалуй.

– Правильная мысль, Гном, – наконец сказал Сраный Дракон. – Я вот тоже всю дорогу думаю – накира ты нам нужен?

– Э, но вообще-то все логично, – сказала Тонкая Кишка. – Они сейчас все на взрыв сбегутся, а мы в другом месте будем.

– Так мы же сейчас в месте взрыва.

– Так давайте уйдем.

Но никто особо и не сбегался. Взрыв был несильный, а в большом зале, наоборот, шум стоял страшный. Гремела музыка, кричали игроки. Многие нахлестались сивухи, приправленной зельями Отравителя. А дуболом, что сторожил подвал, валялся дохлым… или просто в жопу пьяным. Непонятно.

Теперь, уже вшестером, гоблины ринулись искать кубышку Картежника.

– Поддувало сказал, что она в кабинете, – вспомнила Тонкая Кишка.

– Ладно. А где кабинет? – спросил Сраный Дракон.

– Поддувало знает. Он тут бывал.

– А почему он тогда не с нами?

– Не знаю. Пойдем, спросим.

Тонкая Кишка пошла спросить. Просто сняла маску и вошла в игорный зал, как будто обычная гостья, которая отлучалась в уборную. На ней по-прежнему был воровской плащ, а на поясе висел кинжал, но тут все носили что-то похожее.

– Поддувало, а где кабинет? – прошептала она, найдя своего лидера.

– Ты чо, смеешься, что ли? – прошептал Поддувало. – Ты не знаешь, где кабинет?

– Нет. Ты же знаешь.

– Ладно, пошли, покажу.

– Э, Поддувало, ты куда собрался? – окликнул его Картежник. – Партия еще не закончилась.

– Пойду гнома сделаю, – сказал Поддувало. – Вот, за меня Тонкая Кишка доиграет.

– Здра-авствуйте, очаровательная дархе, – улыбнулся Картежник, лобызая лапку Тонкой Кишке. – Очарован. Поддувало, можешь не возвращаться. Исчезни там в говнах.

Поддувало присоединился к остальным пятерым и уверенно повел их к кабинету. Гном хотел спросить, зачем вообще они лазили по окнам и тоннелям, если можно было просто войти в зал, полопать там вкуснях и выйти в уборную… но решил, что не его это дело.

В конце концов, если бы план был попроще, Гному бы в нем места не нашлось.

Кабинет Картежника, как и положено кабинету богатого гоблина, был завален всем подряд. Серванты, шкафы, стеллажи с хрусталем. На столе громоздились книги – да все в дорогих переплетах. Ковер такой пушистый, что ноги проваливаются.

Разумеется, гоблины сразу стали набивать карманы. Но не очень усердно, потому что в первую очередь всех интересовала кубышка. Она у Картежника, конечно, в секретном месте, как у всех уважающих себя гоблинов. Либо под полом, либо в стене скрывается ящичек с рыжьем.