Д Штольц - Яд и Меч

Звук барабанов и трубы затих. Где-то в паре васо от капитана охраны, Хильда, пролетело каменное ядро, снесло со стены какого-то неудачливого юношу, который не вовремя привстал, и с грохотом раздробило стену прачечной.

— Да упокоит твою душу Ямес, Брон, — прохрипел Хильд.

— Лучники! Они готовятся стрелять! — закричал один из дозорных.

По команде те, кто был на улицах города, попрятались, а защитники на стенах, где не помещался весь гарнизон, укрылись за зубцами и прижались к холодному камню. В воздух взмыла туча вражеских стрел. Под шквальным обстрелом к городу двинулся таран, защищенный треугольным настилом из досок. Стенобитное орудие волочили порядка двадцати пыхтящих воинов. Надрывно выли трубы.

— Убить тех, кто тащит таран! — закричал Хильд. — Зажечь огонь!

Люди пытались высовываться из-за стен и стрелять в тех, кто прятался под заграждением из досок стенобитного орудия. В воздухе разносился оперенный свист смерти. В ров вокруг Корвунта полетели связки мокрого хвороста, формируя мосты.

Глеофяне под защитой круглых щитов подтаскивали к стенам огромные связанные между собой лестницы, с крюками на концах. С тетив защитников в сторону тарана с щелканьем начали срываться зажженные стрелы. Наконец, пламя расползлось по доскам, и глеофяне с воплями выбежали из-под защиты, что превратилась в ловушку.

К стенам пытались приставлять осадные лестницы. В нападающих летели камни и стрелы. Люди на галереях, когда какая-нибудь удачливая стрела попадала в зазор между доспехами, падали вниз и разбивались. Их тела скрывались в море атакующих, что волнами накатывалось на Корвунт. Повсюду слышались крики и стоны. Неосторожно высунувшегося из-за зубцов юношу пробило сразу две стрелы, вонзившись в голову снизу. Звякнул металл о холодный камень — одна лестница зацепилась крюками за стену. Когда по перекладинам уже вовсю поползли десятки нападающих, защитники перекинули крепленное к цепям бревно. С хрустом, ломающим доспехи и лестницу, бревно протащилось вдоль стены, смахнуло незадачливых глеофян, и брус подтянули обратно.

— И где твой Белый Ворон, а, Баддас? — с издевкой проревел Фэн, сидя на кровати.

Баддас из Солнечного Афше не ответил, а лишь вздохнул. Бледные и дрожащие молодые охранники, зажав тесаки в руках, слушали звуки осады. Даже до таверны, расположенной в противоположной от главных ворот стороне, доносились и крики, и молитвы.

Время летело. Минуты казались часами, и люди сыпались на землю со стен и у стен. Нападающие потеряли несколько таранов, лестницы умудрялись откидывать, две спалили, и, казалось, что жители Корвунта отбили первую волну. В конце концов, глеофские войска отливом ненадолго отхлынули к лагерю, волоча на себе раненых.

— Южные свиньи, — проговорил устало Хильд с луком в руках, спускаясь со стены. — Скольких мы потеряли, Ауф?

— Пока сорок три насчитали. Может больше, если кого шальное ядро задело где-нибудь в городе.

— Хорошо. С их стороны умерло как минимум в десять раз больше. — капитан охраны окинул кучу, куда стаскивали трупы, изможденным взглядом, и его суровое лицо омрачила кривая ухмылка.

В полдень, когда солнце в ясном небе ласкало гористые равнины еще холодным светом, глеофское войско снова пошло в наступление. Прозвучал знакомый отвратный гул барабанов. Защитники уже сидели на галереях и ждали, сжимали до боли в руках луки, а свои бледные и испуганные лица обращали к небу, моля Ямеса помочь.

— Что же делать? — прошептал сам себе трясущийся юноша и вперился вниз, за спину.

Там, в груде тел на площади у загроможденных и заколоченных ворот, лежал его старший брат. Он отвечал встречным взором неживых глаз. Рыбий взгляд обнявшихся друг с другом мертвецов, будто смеясь, неустанно следовал за защитниками, которым еще только предстояло умереть.

— Бороться. — зычно ответил Милас де Меовин, стоя рядом. — Ради детей, ради нашего будущего.

— У меня еще нет детей, господин Меовин.

— Болван ты, Зортон! — рявкнул Вождь. — Авось, и матери у тебя нет, и отца, и двух братьев с тремя сестрами?

Сглотнув удушающий слезный ком в горле, мальчишка, понимая, что ляпнул глупость, ничего не смог ответить Миласу, а лишь вздрогнул под его укоряющим взором и до хруста в пальцах сжал верхнее плечо лука. А потом поглядел направо.

— Господин, господин! — завопил Зортон. — Смотрите! Вы видите, господин Меовин? Туман, к нам идет туман! — не выдержав, юноша разрыдался. — Это сама смерть идет к нам, насланная не иначе, как Граго. О Ямес!

Ответа не последовало — Милас с расширенными от ужаса глазами глядел на запад, на острые вершины гор, откуда стремительной змеей полз через поля молочный туман. Полз целенаправленно к Корвунту, полз под грохот свирепых барабанов и надрывный вой трубы, под радостные вопли неистовых глеофян. Те жаждали сечи, крови, женщин и окончания осады.

— Туман? В такое время? — взвыл Ауф. — Чертячьи потроха, за что?

Одновременно с тем, как с лагеря выступила первая волна атакующих, клубы тумана коснулись стен и заскользили вверх, цепляясь за камни. Пелена молча пожрала город, гуляя промеж домов и слушая молитвы насмерть перепуганных жителей.

— Что за туман? — воскликнул Хильд, осторожно выглядывая из-за стены. — Как это нам не на руку… Чтоб их черти побрали!

— Даже природа против нас, — простонал в ужасе Милас, спустившись с галереи. — О Ямес, о господин граф… Где же Вы?

За высокими каменными стенами послышалась возня, точно жуки копошились где-то в листве. Доспехи бряцали, металлическая оковка лестниц отдаленно звякала в тумане — глеофяне волокли лестницы и таран, скрываясь в плотной мгле. Мужи Корвунта привставали из-за каменных парапетов и глядели в завесу, пытаясь различить хоть что-то. Свист. Дождь из вражеских стрел накрыл галереи; с истошными воплями посыпались, как листва с деревьев под сильным ветром, наземь защитники города.

Хильду по шлему чиркнул уже на излете наконечник, отскочил, скользнув по гладкому навершию, украшенному пучками вороньих перьев, и отдал вибрацией в подшлемник, который погасил удар. Пошатнувшегося командира охраны успели схватить за грудки, прежде чем тот рухнул вниз, в серую тьму. Везде царили хаос и неразбериха.

— Куда стрелять, противника будто бы и нет! — вскрикнул натужно Ауф. — Стрелы! Несите еще стрелы! — натянув тетиву, Ауф спустил стрелу, которая улетела в пустоту, и взялся за последнюю. — Точно воздух стреляем и боремся с ветром… Лестница! Чертовы потроха, скиньте лестницу! Справа от воротной башни!

Из завесы вынырнул таран и с грохотом ударил в ворота. Те выдержали. Но все понимали, что после ста ударов даже укрепленные металлом створки начнут трескаться. Люди закидывали огнем таран, но тот продолжал ломать ворота, хотя по треугольному навесу уже расползлось пламя.