Д Штольц - Небожители Севера

— Господин, их здесь уже быть не должно, — развел руками Аудерл. — Последние пару месяцев при вынесении смертного приговора он приводится в тот же вечер в исполнение.

— Что это значит?

— Раньше-то как было, хозяин… Когда мы приговаривали к смерти человека, то давали ему ядовитый отвар из Змеиной травы да Упырника, от которого смертник погибал, заснув, а потом я отвозил тела и скидывал в топи, — ответил поспешно комендант тюрьмы, он же охранник, он же уборщик тюрьмы. — Ну и я, если надо было поесть, выпивал жертву безо всякого яда, кутал в тряпки и топил в болоте.

— А сейчас?

— А в последнее время наш вождь устраивает смертную казнь, просто выставляя преступников вечером за ворота. А там с ними живо расправляется Многоголовая. — Комендант поджал губы и тяжело вздохнул. — Чтобы сохранить этих пленников до вашего прибытия, я спрятал их в подвал. Полтора месяца приходилось врать о том, что один скончался от болезни, я вывез набитое тряпье под видом тела; про второго, что помер с голода… И так со всеми шестью. Они долго здесь сидят уже.

Филипп сначала побледнел, но уже через мгновение сжал челюсти и выругался.

— Идиот! — вскрикнул граф. — Он своими действиями погубит весь город.

— Почему, хозяин? — испуганно спросил Аудерл, почтительно склонившись от страха.

— Потому что тварь, ехидна, поняла, что здесь кормушка, и никогда уже не вернется в болота, — ответил Филипп. — Тупоголовый болван ваш вождь.

Впрочем, очень быстро граф взял себя в руки, подуспокоился и задумался. Затем сделал шаг в сторону одного из заключенных.

— Уильям, пей одного быстро! У нас мало времени, — приказал он и, схватив первого попавшегося человека, впился в глотку, не снимая мешка с его головы.

Тот, с кляпом во рту, что-то промычал, дернулся и затих. Уильям послушался своего покровителя, взял под грудки второго и, сдвинув ткань мешка вверх, вгрызся в жертву. Этот преступник, осужденный на смертную казнь, оказывается, всего лишь украл курицу у соседа. Чувство вины охватило молодого вампира — он убил невиновного. Но что было еще хуже — чувство вины оказалось не таким большим, каким было прежде. Выпивая пленных в замке, он чувствовал себя гораздо хуже. А сейчас он просто воспринял то, что этот человек невиновен, скорее, как данность, и не более того. И все-таки допил, не дав пленнику ни шанса.

Закончив, Уильям обеспокоенно посмотрел на Филиппа, который вытирал губы платком.

— Господин! Неужели за воровство курицы теперь приговаривают к смерти?

Филипп повернулся к коменданту, тот, побледневший, кивнул.

— Теперь вождь карает даже за малое… А сам залезает на дозорную башню, что около ворот, и смотрит, как человека утаскивают. — Комендант потупил взор. — Наш Вождь немного того стал, когда эти твари появились… Говорит, что это кара, гнев Ямеса.

Сорвавшись с места, граф быстрым шагом направился к выходу. Уильям побежал за ним, в спешке благодаря Аудерла. Тот отвесил глубокий поклон.

— Для меня честь лицезреть вас, Старейшины.

Стемнело. Сизый туман окутал Орл — обычное дело для болотных земель. Вампиры покинули тюрьму и направились в сторону постоялого двора. Филипп искал глазами вождя, но того как назло нигде не было. Поднявшись на второй этаж, граф без стука ворвался в комнату к Леонардо. За ним неотступно следовал Уильям, который еще не решил, стоит ли ему уйти или он еще может понадобиться своему покровителю. Но в комнату к Лео он не вошел, ибо счел это неприличным, и потому остался ждать в коридоре.

Филипп застал своего сына со спущенными штанами у кровати, на которой стояла на коленях Эметта с задранным платьем и громко стонала. Увидев отца, Леонардо выругался, оторвался от служанки и натянул штаны. Перепуганная Эметта спешно поправляла юбку.

— Отец, какого… Что случилось? — воскликнул Леонардо, дрожа от негодования.

— Что случилось, что случилось? — повторил ворон Таки-Таки, до этого внимательно наблюдавший за своим хозяином.

— Потом дотрахаешь! Бери лук и живо за мной, — приказал Филипп и так же быстро покинул комнату, как и вошел. Затем он обратился к Уильяму: — А ты возьми меч на всякий случай. Подстрахуешь, если что пойдет не так. И позови сэра Рэя, пусть с людьми тоже стерегут деревню! Отоспимся днем.

Впрочем, сэр Рэй уже выскочил из соседней комнаты, озадаченно смотря на графа.

— Что произошло, господин?

— Будем отваживать отсюда тварь, — ответил Филипп. — Зови людей. Я не знаю, как поведет себя это существо, когда наестся стрел из двух луков. Думаю, что уйдет, но случиться может все что угодно — забор не в лучшем состоянии.

— Кто второй лучник? — спросил удивленно капитан, увидев у выходящего из комнаты Леонардо лук в руках.

— Я, — кратко ответил Филипп и, быстренько прихватив из своей комнаты лук, сбежал по ступеням вниз.

Чуть позже солры собрались у ворот и оживленно переговаривались меж собой. Местные жители выбрались из домой и с любопытством пялились на воинов в доспехах.

Проверив свой лук, Лео взобрался по лестнице на единственную дозорную башню у стены и осмотрелся. Все вокруг городка было затянуто туманом, и человеческий глаз ничего не смог бы разглядеть в этой мгле. Но зрение вампиров отличалось от людского — пусть Лео и не мог разглядеть каждую веточку при таком тумане, но все же различал предметы на расстоянии до полусотни васо.

На площадь выбежал полный вождь городка Орл, впопыхах завязывая зеленый кушак вокруг пуза.

— Господин, что вы делаете? — обеспокоенно проблеял он.

— Жду тварь, — спокойно ответил Филипп и сделал шаг в сторону вождя.

— Но она же не сразу приходит, а в течение ночи… Поскребется о ворота да уходит.

— Я думаю, что когда она почует кого-нибудь мясистого с той стороны стены, то быстренько явится, так ведь?

Филипп ядовито улыбнулся, но вождь не понимал намеков.

— Господин, но сейчас все здесь, — ответил вождь, оглядываясь.

— Конечно, ведь сегодня ты милостив и не стал никого карать за кражу курицы, выгоняя за ворота.

Вождь побледнел, отшатнулся от хозяина земель и тоненьким голосом, очень несоответствующим его телосложению, произнес:

— Мой господин, это все Ямес наслал на наш грешный город кару… И я всячески пытаюсь задобрить нашего единственного повелителя на этой бренной земле, отдавая его детям грешных созданий! — промолвил дрожащий от страха толстяк.

— Ну-ка пойдем, пообщаешься с детьми единственного повелителя лично.

Вампиры, солры и простой народ побелели от этих слов, а Филипп с легкой улыбкой выхватил из ножен меч и приставил клинок к горлу насмерть перепуганного Вождя.

— Господин, что вы делаете? О Ямес, пощадите меня… Люди, спасите! — завопил не своим голосом вождь.