Д Штольц - Преемственность

Снилась молодому мужчине и матушка, которая каким-то чудом исцелилась и теперь радостно возилась с рожденным внуком, сыном Малика и Шароши.

Так Уильям и проспал до самого утра. С рассветом, когда солнце прорезало яркими лучами серые сумерки, лязгнул засов и Йева тихо вошла в камеру. Вампир все еще продолжал спать. Девушка посмотрела на его умиротворенное лицо и сложенные на груди руки, прислушалась к спокойному дыханию. Если бы она принесла лишь кувшин, то не стала бы беспокоить Уилла, а просто бы поставила сосуд на стул и также бесшумно вышла. Но в руках она держала небольшой таз с теплой водой, в котором, как в водяной бане, находился кувшин со свежей кровью. А в суме, перекинутой через плечо, лежал перевязочный материал и целебные мази.

Она поставила таз, подошла к пленнику и коснулась его плеча кончиками пальцев.

— Уильям, — тихонько позвала она.

А Уильяму снилась Вериатель. Будто бы сидит он на берегу Сонного озера в обнимку со своей Кельпи, а та улыбается и зовет его по имени.

— Уильям, — уже чуть более настойчиво повторила Йева.

«В какой же глубокий сон он провалился», — подумала она и вновь позвала его по имени.

Уильям открыл глаза, и расплывчатый силуэт над ним стал принимать более резкие очертания, пока он не понял, что перед ним Йева фон де Тастемара, а сам он лежит в камере, а не на берегу Белой Ниви. Он резко сел и виновато посмотрел на девушку, а после улыбнулся.

— Здравствуйте… Извините, я не слышал, как вы вошли.

— Доброе утро! Крепко же вы спали. Хорошие ли сны вам снились?

— Да, впервые за несколько недель.

— Это замечательно! А теперь снимите, пожалуйста, рубаху и поднимите штанину левой… нет, правой ноги… Мне нужно смыть мазь, потом нанести новую и снова перебинтовать.

Уильям послушно снял с себя рубаху и закатал одну штанину, оголив икру с большой рваной раной от укуса собаки. Йева сняла бинты и, намочив тряпочку, начала смывать мазь черного цвета с тела. Сейчас, когда рядом не было ни отца, ни Него, она чувствовала себя не в своей тарелке.

Уильям, не увидев среди принесенных вещей обещанной книги, вежливо промолчал, хотя и немного расстроился.

— Может, вы встанете и повернетесь спиной? Так будет удобнее обработать раны, — попросила Йева.

Он покорно встал.

— Спасибо, — сказала девушка и покраснела.

Высокий, с широкими плечами, узким тазом и длинными руками рыбак выглядел гармонично и слажено. В нем не было той деревенской угловатости и массивности, как у того же Большого Пуди, которого близнецы встретили в Вардах.

— Это вам спасибо, — вежливо ответил Уильям. — Если бы вы не спасли меня, я бы уже был мертв.

— Да пустяки… Знаете, Гиффард был нашим другом, практически членом семьи. Так что это долг отца — помочь вам. А теперь повернитесь, я обработаю раны на груди.

Уильям развернулся, и девушка покраснела еще больше — он был выше ее на голову, и в сравнении с ним Йева чувствовала себя крохотной и беззащитной. Хотя поначалу он не казался ей таким высоким, однако сейчас Йева поняла, как сильно он сутулился от ран и перенесенных страданий.

— А каким был Гиффард? — неожиданно спросил Уильям.

— Ну… Он был чудным и странным, не похожим на других старших вампиров, но очень хорошим. Гиффард меня на руках носил, когда я была маленькой, и вырезал из дерева кораблики, лошадей и даже один раз подарил настоящий деревянный замок. Маленький, правда, размером с детскую ладошку.

— Что означает «старший вампир»?

— А Бартлет вам не рассказывал?

— Нет, — мотнул головой мужчина, наблюдая сверху, как раскрасневшаяся девушка, окунув пальцы в черную мазь, наносила её на раны от стрел и копий. Она делала это очень осторожно, чуть надавливая.

— Ну, старший — это… — Йева мысленно ругала себя за то, что ляпнула это слово. — Это более сильный вампир. Гораздо сильнее, чем обычные. Считается, что Старейшины были рождены из кровавых обрядов, которые проводились после слияния миров. Это союз вампира и высшего демона… Так говорят легенды. А как на самом деле, вам лучше спросить у отца. Я, если честно, не очень подкована в истории Старейшин.

— А вы разве не старшая?

— Нет-нет. Мы с братом обычные вампиры. Только отец наш, Филипп, Старейшина.

— Получается, у старейшин рождаются обычные вампиры? — Уильям ничего не понимал. Он почесал подбородок, на котором уже поросла знатная щетина. — Извините, я просто совсем запутался. Разве вурдалак и вампир — это не одно и то же?

— Нет, конечно! Ну вы и сравнили… Вурдалаками или упырями у нас кличут других вампиров, только если их хотят оскорбить! Вурдалаки — это низшие демоны, которые по разуму близки к обычным зверям. Заселяют леса и горы… Особенно они облюбовали ваш Офурт. От вурдалаков, по легендам, и произошли вампиры. Но мы стоим на порядок выше вурдалаков, живем среди людей и рождаемся от союза двух вампиров. В младенчестве мы питаемся молоком матери, а после переходим на человеческую кровь, реже на кровь животных. Лучше регенерируем, не боимся болезней… Разве что есть пара неприятных, чисто вампирских хворей. Ну и в целом мы сильнее и крепче.

— Тогда как вы родились от Старейшины?

— Старейшины бесплодны. Мы с моим братом Лео — приемные дети. В детстве граф спас нас от фанатиков в Далмоне, а в Далмон наши отец и матушка перебрались с Филонеллона — это восток Севера, земли Ярла Бардена Тихого. Граф воспитал нас, как собственных детей. Мы же внешне даже не похожи на Филиппа, Уильям, — слегка улыбнулась Йева. Она старалась не говорить лишнего, но не отвечать на такие вопросы тоже не могла.

— Да, я заметил. Никогда не встречал людей с такими зелеными глазами, как у вас, — честно и простодушно признался Уильям.

— Каштановые, а порой и совсем рыжие волосы и глаза от карего до зеленого цвета — это народы восточной части Севера, независимые племена Филонеллона. А вот вы, как и мой отец, — продолжила девушка, — выходцы из народа Орун. Черноволосыми и синеглазыми людьми заселены Офурт, Солраг, Имрийя и еще много северных земель.

— Теперь я понял, спасибо.

— Ваши раны начали заживать. Значит вы действительно страдали от сильного голода. Поэтому я перебинтую лишь самые крупные, а остальные должны затянуться в скором времени. И сядьте, будьте добры.

Уильям кивнул и послушно сел на кровать. Девушка быстро обновила повязки и, свалив грязные в таз, уже было собралась уходить. Вдруг она вспомнила и охнула.

— Я же обещала вам принести книги, Уильям!

— Да, — вежливо улыбнулся Уилл, обрадованный тем, что девушка сама об этом заговорила.

— Тогда пейте, я вернусь через полчаса с книгой и тогда заберу пустой кувшин.

— Благодарю!

Йева выбежала из камеры, заперев ее на засов. Спустившись, она передала таз слугам, а сама направилась в кабинет. Как только шаги её отдалились на достаточное расстояние, Уильям кинулся к кувшину. Он налил трясущимися руками полный кубок и осушил его за секунду, налил снова и так, пока кувшин не опустел. Странно, но теперь он не почувствовал той сытости, которая наступала в первые два дня после того, как он опустошал кувшин.