Д Штольц - Преемственность

Клыки все еще ломило и словно распирало изнутри. Уильям закинул голову, опрокинул кувшин вверх дном и дал стечь себе в рот остатки крови, облизал горлышко сосуда. Неудовлетворенный, он засунул внутрь сосуда пальцы, вытащил их, окровавленные, и стал обсасывать. Потом взял кубок и проделал с ним то же самое. Он все еще ощущал голод.

Происходящие с ним перемены пугали — никаких позывов облегчиться, и с каждым днем засыпать становилось все сложнее и сложнее. Теперь еще и этот нестерпимый и неутолимый голод, раздирающий горло на части.

Йева вошла в кабинет быстрым шагом, огляделась. Филипп работал за столом из темного дерева, перебирая корреспонденцию и изучая отчеты от вождей. Он был одет в легкое котарди бело-серого цвета, длиною чуть выше колен. Стоячий воротник одеяния украшала вышивка в виде черных воронов. Талию стягивал кожаный пояс, а на ногах темные шоссы и мягкие туфли. Граф, в отличие от того же Леонардо, не любил вычурно одеваться и старался, чтобы его одежда всегда была максимально практичной.

Леонардо лежал на кушетке, закинув на нее ноги, и читал том стихов. Туника зеленого цвета с завязками под горлом, переливалась золотой вышивкой по рукавам и воротнику. Она плотно облегала стройное тело молодого вампира. Все бы ничего, но Лео еще умудрился пришить между завязками цепочки, купленные им на торговой площади, а слева на грудь повесил золотую брошь с вороном. Черные штаны тоже были украшены по карманам золотистой вышивкой. Даже повязка на глазу, сделанная из шелкового материала, пестрела вороньей символикой.

Даже Йева, привыкшая к вычурной безвкусице своего брата, едва не прыснула со смеха при виде металлических цепочек на тунике и общей несуразности его одеяния. Она как можно быстрее пробежала мимо Лео к шкафам с книгами, чтобы тот не заметил едва сдерживаемой улыбки на ее лице.

— Как все прошло? — Филипп отложил бумаги и посмотрел на дочь.

— Хорошо.

— Думаю, что у нас с ним проблем не должно возникнуть.

Граф с довольным видом откинулся на спинку кресла и о чем-то задумался.

— Я обещала принести ему книгу, но не знаю, что дать… Хотя, может «Искусство врачевания» пойдет? — задумчиво произнесла девушка и вытащила небольшую коричневую книжку. Она направилась к выходу всё тем же быстрым шагом.

— Зачем ему «Искусство врачевания»? — рассмеялся вслед Леонардо. — Лучше поищи книгу «Искусство рыбалки». Ему больше подойдет!

Йева ничего не ответила на колкость брата. У самой двери она вдруг развернулась и сказала:

— Отец, я кое о чем забыла рассказать. Он спрашивал меня про кровь Старейшин. Пришлось рассказать в общих чертах и объяснить разницу между Старшими и обычными вампирами.

— Я тебя понял, Йева. Рановато он начал интересоваться… Ступай.

Девушка выскочила из кабинета, а Филипп снова взялся за перо и начал писать послания Старейшинам, лояльным его роду. Как правило, наиболее тесно между собой общались те Старейшины, земли которых соприкасались границами. Поэтому Филипп был уверен, что Ярл Барден Тихий, повелитель соседних земель Филонеллона, поддержит его.

Филонеллон располагался в горах, подобно Офурту, однако он находился северо-восточнее Солрага, среди Фесзотовских гор. Климат в тех местах был крайне суров и негостеприимен. Неприступность этого дикого края позволила землям Ярла сохранить независимость до сих пор. Барден правил Филонеллоном единолично, не входя в состав никаких королевств и не платя дани. Барден, нареченный Тихим, считался старым вампиром и жил уже более тысячи лет. Он, вместе с дедом Филиппа, Эйсмонтом фон де Тастемара, участвовал в крупнейшей войне между Старейшинами, прозванной Кровавой. В те беспощадные времена шел передел власти, и половина старших вампиров континента кануло в лету.

Филипп составил небольшое послание Ярлу Бардену Тихому, в котором открыто попросил поддержать его семью на суде, вкратце изложив причины. Затем запечатал письмо сургучом с оттиском фамильного герба и отложил его в сторону.

Следующее письмо трем старейшинам Йефасы написать оказалось куда сложнее. Граф крепко задумался, смотря на листы чистой бумаги, лежащих перед ним.

Йефаса находилась южнее Брасо-Дэнто, в двух неделях пути верхом, и входила в королевство Большой Глеоф. Именно там располагалась негласная столица вампиров, где по традиции собирался совет, и туда же все Старейшины отправляли бумаги по наследованию, спорам и требованиям.

Замок, в котором жили Старейшины, управляющие этими землями, находился чуть поодаль от города и стоял на берегу реки Йеф. Огромный, обнесенный с четырех сторон невысокими стенами из камня, он возвышался над равниной и рекой подобно стражу. Но из-за того, что рядом с ним часто пропадали люди, народ дал этому замку не какое-нибудь грозное и величественное имя, нет. Его нарекли просто и немного пугающе — «Молчаливый замок».

В Йефасе жила состоящая из трех вампиров семья Старейшин: Асска фон де Форанцисс, Летэ фон де Форанцисс и Пайтрис фон де Форанцисс.

Летэ и Пайтрис были самыми древними Старшими — эта семейная чета отсчитала уже более полутора тысяч лет за своими плечами. В отличие от своей суженой, Пайтрис, которая веками спала в пещерах под замком, абсолютно не интересуясь внешним миром, Летэ смог сохранить внешность человека и принимал активное участие в жизни Йефасы и пользовался абсолютным авторитетом. Ему помогала его дочь, Асска, которую удочерили больше тысячи лет назад.

Одним из военных трофеев семьи фон де Форанцисс стала кровь одного из свергнутых Старейшин, которую и отдали прекрасной Асске. Девочке повезло — в конце Кровавой войны она вошла в цветущий и нежный возраст, когда женщины особо привлекательны.

После войны уставшая Пайтрис ушла в пещеры, где растеряла человечность и провела во сне тысячу лет, лишь изредка просыпаясь для участия в Советах. А Летэ заменил Пайтрис на собственную дочь и сделал из нее свою жену.

Филипп написал подробный доклад о выясненных обстоятельствах смерти Гиффарда, его обещании семье фон де Тастемара и, перечитав письмо десятки раз, убедился, что оно оформлено достаточно аргументированно. И хотя граф не мог в открытую просить Форанциссов о поддержке, но послание Филипп написал так умело, что не оставалось сомнений в том, кому по праву должен достаться дар Гиффарда.

После этого граф составил еще три письма, чуть более свободных по содержанию, чем доклад в Йефасу, но не таких теплосердечных, как послание Ярлу, который очень лояльно относился к роду Тастемара.

Эти три письма были адресованы следующим старейшинам: Горрону де Донталю, советнику при короле в Крелиосе, в состав которого входил и Солраг, барону Теорату Черному в Летардию, которая находилась западнее Большого Глеофа и не граничила с Солрагом, и, наконец, Ольстеру из Бофраита, небольшому помещику.