Андрей Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры

— Через скалы пойдём.

— Но там живут странные существа! Впрочем … ради Игната, я готова лезть идти до конца, — Катин голос набирает решимость.

— Я предлагаю попросту перелететь через скалы, — оживляется Большой Хрюх и смешно тужится, даже присел, словно живот заболел.

— Что ты делаешь? — глядя на покрасневший пятачок и округлившиеся заплывшие глазки, спрашиваю я, хотя мне и так всё понятно, в этих краях волшебство не катит.

— Ты бы отошёл в сторону, — сверкнула глазами Эмира, — здесь дамы.

— Нет, это не то, что ты подумала, — смущается Хрюх, — я крылья хотел выпустить, а не это.

— В общем, ты всё понял, магию здесь не применишь, — усмехаюсь я.

— Да уж, придётся действительно взбираться на эти кручи, — вздыхает Большой Хрюх и пытается втянуть отвисший живот, чтоб стать стройнее, но он вывалился ещё больше.

— И это надо же так отъесться на грибах? — с высокомерием глянула на него Эмира.

— Мне иначе нельзя, — смущённо хрюкнул Хрюх, — я ведь свинья … хоть и магическая.

— Хватит его подкалывать, пучок перьев, — съязвила Катя.

— По живому бьёшь, а ещё светлой ведьмой называешься, — раскудахталась Эмира.

— Э, ребята, не ссорьтесь, — в корне гашу разгорающийся скандал.

Все смолкают, становятся серьёзными и с ожиданием смотрят на меня. Тщательно засовываю кувшин с Альмигорой и Феофаном Смелым за пояс и схожу с тропы мёртвых.

Вселенная, с текущей по ней рекой, расплывается, а скалы напротив, становятся яркими и чёткими и над ними струится свет, какой-то необычный, словно живой. Оборачиваюсь в сторону своих друзей, они сходят с тропы мёртвых и мгновенно преображаются. Я теряю дар речи от удивления, да и они тоже потрясены не меньше меня. Оказывается, всякая наложенная магия здесь исчезает и остаётся чистая энергия души. Большой Хрюх неожиданно преображается крепыша-подростка с крепкими кулаками и озорным взглядом, но живот, как и прежде, бесцеремонно вылез наружу. Катя похорошела, она словно хрустальный цветок, а волосы светятся золотом и даже сажа слетела с её прелестного личика. А Эмира, я едва удержался на ногах. Она превратилась в молодую восточную девушку необычной красоты. Роскошные чёрные волосы ниспадают на округлые плечи, а в миндалевидных глазах — загадка.

— Боже мой, я новь в своём теле! — вскричала Эмира и теряет сознание … но не надолго.

Вскоре она вновь на ногах, пытается себя осмотреть со всех сторон и неожиданно кидается ко мне со словами благодарности.

— Я не причём … это место такое … снимает все заклятия, — пытаюсь отбиться от объятий Эмиры, пока её не оттащила рассерженная Катюша.

— Ты, подруга, руки не вытягивай, — неожиданно высказывается она, ревниво окидывая взглядом точёную фигурку восточной красавицы.

— Дела, — Большой Хрюх сжимает и разжимает пальцы. — А ведь с пальцами удобнее, чем с копытами, — с удивлением говорит он.

— Определённо, — с удовольствием взмахивает золотыми волосами Катя, — ваш народ полностью заколдован, вы такие же люди, как и мы. А Кирилл почти не изменился, — окидывает меня внимательным взглядом, — разве что возмужал и в глазах стальной блеск.

— Кстати, а где домик с тираннозавром Гошей? — не видя её у Кати, спрашиваю я.

— Ой, на тропе мёртвых выронила … и костяной гребень … сейчас принесу! — всполошилась девочка.

— Стой! — удерживаю её за плечо. — Здесь он станет полноценным динозавром. Как его через скалы потащим?

— Действительно, — в замешательстве останавливается Катя. — Заберём на обратном пути, — она решительно взмахивает золотыми прядями.

Эмира, пританцовывая, кружится на одном месте, всё не может насмотреться на себя.

— Смотри не улети, — ехидно улыбается Катя.

Эмира с испугом глянула на свои точеные руки, но, не обнаружив отрастающих перьев, сердито сплёвывает.

— Катя, — я укоризненно качаю головой.

— Пошутила я, — смутилась она. — Такая, понимаете, безобидная шуточка.

— Ведьма ты, — беззлобно глянула на неё Эмира.

Катя подходит к ней, обнимает:

— А ведь ты действительно красавица, — мягко улыбается она.

— Ты не хуже, — оценивающим взглядом смотрит на неё Эмира.

— Вот такие вы мне нравитесь! — хохочет Большой Хрюх, пытаясь втянуть в себя выпирающий живот.

— Тебе худеть надо! — хором высказываются девочки.

— Ну, вот так сразу, взять и отказаться от всех свинячьих привычек, — с неудовольствием заявляет крепкий парень.

Свет над скалами колыхнулся, начинает пульсировать, наливается яркостью. Затем он отрывается от остроконечных верхушек и зависает миниатюрным северным сиянием, играя различными цветовыми гаммами.

— Как красиво! — хором восхищаются девочки.

— Красиво, — осторожно говорю я, пристально вглядываясь в фантастическую игру света.

Что-то мне кажется в этих сполохах света нечто зловещее.

Большой Хрюх в размышлении начёсывает пятернёй живот, вероятно, попытался закрутить хвостиком, но из-за отсутствия такового, с разочарованием вздыхает и говорит:

— Меня терзают смутные сомнения, у меня ощущение, что свет живой и за нами наблюдает.

Катя хотела возразить, но замолкает, «северное сияние» блекнет, цвета исчезают, и становится белое как полотно, сморщивается и взмывает вверх, взмахивая бледными лоскутами, словно гигантское привидение. Перелетев с одного места на другое, замирает среди скал, источая призрачный свет.

— Точно живое, — соглашается Катя. — Неужели это и есть те странные существа?

— Вероятно, — ощущая пустоту в животе, — соглашаюсь я. — Но, нам надо идти, — я через силу толкаю себя вперёд.

Идём к скалам, они вырастают прямо на глазах, и мы замечаем некоторые странности на их склонах. Камни словно обглоданы, обожжены и облизаны, а у подножья ещё не полностью застывшие лужицы из расплавленного камня, ощутимо веет жаром, а в воздухе запах, словно от грозовых разрядов.

— Вон там мы можем пройти, — указывает Хрюх на разлом в скалах.

— Можем, но не пойдём, — неожиданно даже для себя, говорю я.

— Хорошо, давайте искать другой путь, — несколько удивившись, соглашается мой друг.

— А ведь место удобное для прохода, — искоса глянула на меня Катя.

— Слишком удобное, — я кошусь на разлом и вижу, как набухает в нём сияние, лопается, и из него изливается раскаленный поток из расплавленного камня.

— Ой! — вскричали девочки.

— Бегом! — ору я.

Несёмся вдоль скал, а сзади нас лопаются скалы и льётся кипящая лава. С ходу врываемся в узкую долину и оказываемся в лесу … в каменном лесу. Всюду стоят колонны различных размеров и форм, а под ними — россыпи из плоских булыжников, словно шляпки многочисленных грибов. На наше счастье, расплавленная лава не проникает в этот странный лес, но чувство безопасности не наступает, напротив, страх усиливается.