Лаура Кардеа - Осколки серебра и льда [litres]

– Это вы сделали его таким, – шиплю я, чтобы все в мертвой тишине зала могли меня услышать. – Чтобы никто больше не мог занять трон. И по той же причине вы убили своего мужа.

Всего несколько секунд зал остается спокойным, а затем все начинают возмущенно кричать. Однако их возмущает не то, что сделала королева, а то, что я утверждаю что-то подобное. Впрочем, я и рассчитывала на это, поэтому держусь перед королевой прямо.

– Я могла бы повесить тебя здесь и сейчас, – шипит она, пронзая меня холодным взглядом. Она продолжает драматизировать, хватаясь за голову и то и дело разочарованно вздыхая. – Это после всего, что я для тебя сделала. Моя защита, моя доброта, моя дружба – все это было для тебя неважно. Тебе нужен трон, нужно мое королевство.

– Нет, повесить меня вы не можете. Я ведь уже бросила вам вызов.

– Я королева! – запальчиво кричит она. – Неужели ты думаешь, что, даже будучи моей подданной, ты сможешь избежать повешения?

Из кармана я вытаскиваю узкую книгу, которую тайно взяла с собой из святилища в храме сакр, куда заезжала ночью по пути сюда, и бросаю ее к ногам королевы.

– Легенда о виноградаре Дармуре рассказывает о чем-то другом. Вызов – это магический союз перед зимним королевством и не должен быть отвергнут.

Она в ужасе смотрит на книгу, которую спрятала в храме. Жалеет ли она о том, что дала мне возможность переступить магические границы? Ее руки дрожат. Колонны и стеклянные стены вокруг нас тоже начинают трястись. Я не двигаюсь с места, хоть и хочу убежать подальше от ее необузданной силы.

И вдруг кто-то трогает меня за плечо. Неван, слегка задевая меня волосами, встает между нами.

– Мама, позволь мне поговорить с ней. Ситуацию можно решить, не оскверняя праздника. Она поймет, что ее начинание бессмысленно.

Мое сердце трепещет, но я стараюсь себя контролировать. Сейчас не время спрашивать себя, что бы означало его вмешательство. Сейчас не время поддаваться эмоциям. Я торжествую. Ведь именно на это я и рассчитывала.

Неван

Веду Верис в соседний салон, не глядя на нее. Она шепчет своему волку, чтобы тот охранял дверь, и зверь слегка наклоняет голову. Быстро же, однако, он вырос! Говорить, правда, пока не может, но древняя магия уже окружает его, переплетаясь с серебристой шерстью. В салоне я несколько секунд стою к ней спиной, прислушиваясь к ее тихому дыханию. Я должен собраться с духом, прежде чем посмотреть ей в глаза и услышать ее голос. Сам точно не знаю, почему мы здесь и что я собираюсь сделать.

Ее плавное движение похоже на удар по голове, и я медленно оборачиваюсь, потому что безумно продолжать стоять спиной к врагу. Она бледна. Волосы гладко зачесаны назад и забраны в хвост, а не в сложную прическу, поэтому она выглядит старше. Старше и жестче. И все же, несмотря на строгую прическу и боевую одежду, в ней все же сохранилась и мягкость. Но только не в глазах.

Меня переполняет желание заключить ее в объятия. Да уж, не так я себе представлял наше воссоединение. Но я просто замираю на месте, пытаясь придумать, что сказать.

Она нарушает молчание первой.

– Клянусь Мерданой, мне же больно! – восклицает она, и все ее напряжение мгновенно спадает. – Не доверяешь мне?

– Что, черт возьми, ты еще придумала? – рычу я, гневно сужая глаза.

Она наклоняет голову.

– Я спасаю наши королевства, – говорит она, как будто это очевидно, и подходит ближе. – И освобождаю нас обоих от ее проклятия.

– Нас обоих? – спрашиваю я с насмешливой улыбкой. В это время во мне пробуждается что-то, что очень давно не дает мне покоя. – Ты хочешь спасти нас, решившись на прямую атаку? Это не твой стиль.

Она улыбается.

– По крайней мере, ты считаешь, что у меня есть стиль, – торжествующе заключает она.

Ее невозмутимость жутко раздражает.

– Лучше не делай этого. Откажись от поединка, пока еще можешь, – подталкиваю я ее.

– Ты беспокоишься обо мне? – Не дожидаясь моего ответа, она вздыхает и продолжает: – Ты же знаешь, зимнее королевство этого не допустит.

Она права. И это раздражает еще больше.

– Ничего глупее ты придумать не могла. Есть тысячи способов, которыми ты могла бы использовать свои сильные стороны и знания о нас. – Я хватаю ее за плечо и разочарованно качаю головой. Она победила меня во время Ритуала семи, тем самым опозорив, и теперь вдруг решает сдаться. – Ты же не воительница.

Что-то в ней надламывается. Она хватает мою руку и, кажется, едва может стоять на ногах. Ее прикосновение обжигает меня сквозь одежду, и я вспоминаю тот неприятный вечер. Но она опускает голову к моей груди, и на мгновение я вижу ее глаза. И теперь в них кроется мягкость. Такая же слабость, как и моя. Впервые.

– Я знаю, – шепчет она как в трансе. – Знаю, что я не воительница. Знаю, что не справлюсь здесь одна. Поэтому мне нужна твоя помощь.

– Если ты думаешь, что я снова поведусь на твой спектакль… – фыркаю я, но не успеваю продолжить.

– Я прошу тебя, – умоляет она, сжимая мои руки. Глаза полны слез. – Если не ради меня, то ради трона, которого ты так отчаянно хочешь. Ради Вентурии. Я знаю, как много это значит для тебя, – эта отчаянная мольба даже хуже, чем ее неповиновение, чем ненависть, которую она могла бы мне внушить. Она все еще верит, что во мне есть что-то хорошее. Зерно добра. Но это неправда. Во мне только лед.

– Почему королева? Почему бы тебе не продолжать бороться со мной? – только и спрашиваю я.

– Потому что она – настоящая угроза. Она прокляла тебя, прокляла Дафну и убила собственного мужа.

– Я знаю. Все знают, что она прокляла нас и убила моего отца. Он был тираном, и она освободила нас от него.

– Нет, неправда. Книги яров рассказывают другую историю. Она хотела…

Я поднимаю руку.

– Я верю тебе. Уже сам догадался об этом. Но что это меняет? Почему она, а не я? – Что-то внутри меня желает конкретного ответа. Что-то царапает мое ледяное сердце, оставляя на нем трещины и на миг ослабляя боль.

Она сужает глаза.

– Королева никогда добровольно не откажется от своего трона. Если я буду бороться с тобой, исчезнут проклятия. Но она будет править и дальше, – не совсем то, что я хотел бы услышать. И все же она права.

– Так что, это все? – спрашиваю я, прежде чем могу обдумать ее слова.

Она раздраженно смотрит на меня. Возможно, с намеком на понимание, а потом качает головой.

– Я знаю, что ты не будешь мне помогать, если я не предложу тебе что-то взамен. – Она делает глубокий вдох и выдерживает мой взгляд. – Если мы ее победим, я стану твоей женой. Твоей королевой.

Источник моей внутренней боли в другом, и я уверен, что со мной что-то не так. Это именно то, чего я так долго хотел. И все же чувствую себя далеким от реальности, ощущая только ту необъяснимую боль, которая пронзает меня неделями, месяцами.