Александра Лисина - Вор [litres]

Так. Изя?

Нестерпимо зазудевший копчик подсказал, что откровений ниис сегодня не увидел. Отлично. Значит, и убивать его не придется.

Ули?

«Пусть малышня проверит, кто там такой наглый!» – велел я. А потом увидел метнувшуюся по стене серебристую молнию и рявкнул:

– Пакость, нет!

Маленькая нурра в последний момент извернулась и шлепнулась ниису на лоб, а не на горло, как собиралась. Ночной король, увидев перед собой оскаленные клычки, обалдело моргнул. А я подскочил на ноги, мысленно порадовавшись, что кинжал только царапнул кожу. После чего метнулся к окну и выглянул во двор.

«Ули, как у вас дела?»

Улишш прислал в ответ картинку убегающего человека. Затем новый образ – уже в прыжке. От Седьмого – он был у нас самым быстрым. Затем – удар. Мелькнувшее в кадре, стремительно приблизившееся лицо, на котором проступил неподдельный ужас…

«Не убивайте!» – запоздало вскрикнул я, но было поздно – на «экран» уже брызнуло красным, картинка поплыла, поблекла. А еще через пару мгновений до меня донеслась огорченная и слегка виноватая мысль. Мол, прости, хозяин, мы его уже это… того…

– Да твою ж дивизию, – с досадой бросил я, отворачиваясь. – Ниис, вы там как, живой?

Ночной король, лежа на полу, не рискуя лишний раз шевельнуться, лишь выразительно скосил глаза. Сперва на меня. Затем – на торчащий из стены арбалетный болт. Угрожающе оскалившаяся нурра, положив на его горло когтистую лапу, предупреждающе зашипела. Господин Шаран, разобравшись в обстановке, снова замер. А я покачал головой, подошел, подхватил свое воинственное чудовище на руки, усадил на плечо и щелкнул по серебристому носу.

– Я же сказал: нет.

– Ш-ш! – возмущенно встопорщила чешуйки на загривке нурра.

– Тебя опять в карцер посадить? – ласково поинтересовался я. А когда она обиженно насупилась, порылся в кармане и всунул ей в лапы крупный рубин: – На. Молодец, что бдишь. Но больше со мной не спорь и посторонним людям на глаза не показывайся.

Пакость подумала, посопела, однако камень все-таки схватила и запихнула в пасть целиком. После чего сердито им захрустела, зачавкала. И приглушенно заворчала, когда ниис поднялся с пола и кинул в мою сторону настороженный взгляд.

– Прошу прощения, – буркнул он, увидев длинный порез на моей рубахе. Но потом в коридоре послышались торопливые шаги, и он направился к двери.

Я не стал дожидаться, когда ночной король отдаст распоряжение обыскать улицу и вызовет усиленный наряд личной охраны. По-видимому, раньше он чувствовал себя достаточно спокойно, раз, кроме двух амбалов, никого поблизости не держал. Даже магическую защиту на окна не ставил. Или же ставил, но перед моим приходом специально снимал?

– Спасибо этому дому, пойдем к другому, – пробормотал я, привычным способом выбираясь через окно и проваливаясь на изнанку. – Пакость, да не хрусти ты так громко! Оглохнуть же можно!

«Ули, отзывай нуррят и пошли домой!»

Когда в кабинете нииса снова хлопнула дверь, я уже был на крыше соседнего дома и довольно быстро удалялся от злополучной улицы, на которой внезапно стало многолюдно. Ниис – человек тревожный, работа у него нервная, профессиональное выгорание небось на подходе. А у тех, кто сегодня пролопоушил стрелка в соседнем доме, настроение тем более сейчас испортится, а то и выгорит на хрен вместе с мозгами и душами. Зачем им глаза лишний раз мозолить? Вдруг они сослепу меня за сообщника примут? Бегать начнут, кричать, руками размахивать? А то и палить во всякие разные места без разбору?

Меня, правда, до крайности интересовал вопрос, почему я не увидел нападавшего сумеречным зрением, если уж он смог помереть, а следовательно, был изначально живым. Но в данный момент я посчитал неуместным задавать ниису вопросы. Сейчас там ужасная шумиха поднимется, к утру народу будет тем более не протолкнуться. Не ровен час, еще каратели заглянут на огонек…

Так что ну его. Одному спокойнее. А насчет того мужика в черном костюме я у Макса потом спрошу. Может, он чего дельного подскажет?

Дня три после этого я добросовестно просидел дома, по большей части занимаясь всякой чепухой, болтая с Максом и время от времени воспитывая Пакость.

Насчет того мужика дом подтвердил, что да, есть такие артефакты, которые помогают спрятаться и от простой магии, и от магии карателей. Поскольку поисковые заклинания в чем-то были сродни моему умению видеть сумеречный мир, то, наверное, этим и объяснялось то, что убивца я вовремя не заметил. С этим самым артефактом он становился невидимым, как нурра. Которая, кстати, за эти дни реально изменилась к лучшему.

Начать с того, что больше я поутру не брел по дорожке из разбросанных по коврам бриллиантов, которые то и дело норовили проткнуть мне ногу. Теперь Пакость не кидала их где попало, не ссыпала в волосы, а складывала аккуратной горкой на тумбочке. Или на столе в гостиной. Но непременно так, чтобы я увидел, какая она полезная, и по возможности похвалил.

Я хвалил. Иногда, правда, с трудом и сквозь зубы, заодно отодвигая бесценные дары подальше от тарелок. Но Пакости этого было мало, и она с какого-то ляда все время норовила подсунуть свои… кхм… бриллианты так, словно ей было крайне важно, чтобы я их съел.

Оно, может, и полезно для здоровья, но врожденную брезгливость я перебороть не смог, поэтому или делал вид, что не замечаю старательно уложенных камешков, или же вежливо отказывался.

Пакость после этого страшно огорчалась. Уходила вся поникшая и печальная до невозможности. Потом возвращалась, подбрасывая бриллианты везде, где только можно. То помельче, то покрупнее, будто ища тот вес и размер, который меня устроит. Но поскольку дело было не в камнях, а в том способе, каким она их производила, то в конце концов я сжалился и стал их прятать в карман, чтобы маленькое чудовище не считало себя совсем уж бесполезным. Потом я незаметно передавал камни Максу, благо тот никогда не отказывался. Искренне порадовался отсутствию в доме новых разрушений. И в общем-то мы неплохо прожили эти три дня, во время которых даже улишши поддались всеобщему вирусу лени и тоже провалялись большую часть времени на диване.

Вечером третьего дня, когда обещанные ниисом сроки вышли, я все же заставил себя подняться и выбрался в город, уже предвкушая обещанную награду. Пакость, естественно, увязалась следом. Про улишшей тем более не говорю. Однако когда мы прибыли по известному адресу, то оказалось, что в доме нииса больше никто не живет. Его кабинет был пуст. А на входной двери висел большой амбарный замок.

Вот те раз…

Обойдя дом по изнанке со всех сторон, я даже не поленился прогуляться в соседнее здание, где улишши не так давно укокошили незадачливого стрелка. Тела там уже не было. Оставшаяся после него кровь давно засохла. Однако в углу, у стены, я, присмотревшись, все же заметил отпечаток звериной лапы.