Фрауке Шойнеманн - Генри Смарт, пицца и магические сокровища [litres]

Тем не менее от того, что происходит дальше, у меня мурашки бегут по коже – госпожа Скульдмёллер опять поднимает тарелку и с подозрением принюхивается. Точно так же, как она это делала полчаса назад.

– И что, это едят руками? – снова спрашивает она.

– Именно так! – подтверждает папа. – Просто кусайте – и всё, госпожа Урдман! Приятного аппетита!

Она откусывает маленький кусочек, опасливо жуёт и, немного подумав, откусывает побольше.

Всё совершенно так, как и раньше.

– Хм, действительно неплохо.

Я замираю. Хочется надеяться, что она сейчас не спросит, откуда произошли гамбургеры.

Чуть подумав, она улыбается:

– Американская кухня совсем не так дурна, как о ней говорят, господин Смарт.

Уф! Пронесло! Что бы там госпожа Вердан-Димитровски ни сделала, это сработало. Хотя я по-прежнему сомневаюсь, что всё это не было просто чертовски ловким трюком. То есть я хочу сказать, не может же она вот так взять и отмотать время назад, словно переставила будильник с летнего времени на зимнее.

В эту минуту бьют напольные часы. Я непроизвольно считаю удары. Бом, бом, бом, бом, бом, бом, бом. Семь раз. Как били недавно. Значит, действительно опять семь часов. И это уже во второй раз за последние полчаса. Господи, и во что же я вляпался?!

– Госпожа Урдман, не найдётся ли у вас таблетки от головной боли? – спрашивает папа. – У меня вдруг так неприятно заломило в висках. Ничего страшного, но с аспирином будет явно лучше.

Госпожа Урдман улыбается:

– Ну конечно, господин Смарт. Подождите, сейчас принесу. Это наверняка из-за погоды, сегодня ведь так душно.

После того как папа принял таблетку и мы съели гамбургеры, папа обстоятельно объясняет, в чём конкретно заключаются его обязанности в команде художников-гримёров и чем они отличаются от работы в Сан-Франциско. Я так устал, что, слушая его, клюю носом. Кроме того, эта история мне уже известна. Я едва сижу – день оказался для меня слишком насыщенным. С трудом подавляю зевоту.

– Я очень устал и, пожалуй, пойду в постель, – сообщаю я компании.

– Да ну! – удивляется отец. – Ты же обычно раньше десяти не ложишься. А ещё даже девяти нет!

Я киваю:

– Всё верно, но вылазка со скаутами была очень напряжённой. Я пойду, ладно?

– Ну, тогда спокойной ночи, Смарт-младший! – прощается со мной отец, и я отправляюсь прямиком к себе в комнату.

Без чистки зубов я сегодня преспокойно обойдусь – её значение вообще слишком преувеличивают. Поэтому, натянув пижаму, я тут же падаю в постель. Не проходит и двух минут, как я уже сплю крепким, глубоким сном.

– Генри, проснись!

Кто?! Как?! Что?! Где я?! И почему здесь так темно?!

– Ну давай же, Генри, просыпайся!

Меня трясут за плечо. Я ошалело вскакиваю с кровати, пытаясь прийти в себя. Наконец глаза привыкают к темноте, и я узнаю стоящую прямо рядом со мной Хильду.

– Что… что ты здесь делаешь?!

– Тебя вот бужу.

– Но зачем?

Насколько можно судить в темноте, на лице у Хильды сейчас лукавая улыбка от уха до уха:

– Только что поступил приказ о первой операции с твоим участием.

– Чего?!

– Приказ от Вотана: Твоя! Первая! Операция!

– Но я устал. Сейчас ночь. И вообще я на самом деле никакой не агент. Я…

– Ш-ш-ш! – приложив палец к моим губам, Хильда говорит тоном, не терпящим никаких возражений: – Одевайся, Генри Смарт. Нам нужно немедленно явиться в Ксертон!

– Ну, наконец-то! – набрасывается на нас Локи, едва мы через стеклянную дверь попадаем в Ксертон. – Почему так долго?

– Генри нужно было ещё разбудить, – объясняет Хильда.

Локи окидывает меня взглядом, в котором читается нечто среднее между «Вот слюнтяй!» и «Какую же обузу мы на себя взвалили!».

– Привет! Вообще-то сейчас ночь. Нормальные люди лежат себе в постели и спят, – защищаюсь я.

Локи издаёт звук, похожий на «пф-ф-ф»:

– А нормальных людей Вотан и не выбирает спасать мир.

Я воздерживаюсь от комментария, что меня не выбирали – скорее похитили. Всё равно меня здесь никто не слушает. Поэтому я ограничиваюсь простым вопросом:

– В чём дело?

– Место операции – Лондон. Тауэр. Нападение на воронов. Сигнал «Боевая тревога»! – пулемётной очередью выпаливает Локи. – Вы должны выдвигаться немедленно. Зигфрид уже собирается. Урд тоже в команде, она проведёт точное опознавание золота. Ваш рейс вылетает в семь тридцать пять из Нюрнберга. Поторопитесь!

– Стоп-стоп! – кричу я. – Я же не могу вот так просто взять и исчезнуть! И не знаю, как мой отец отнесётся к тому, что я сваливаю с этим странным Зигфридом и с ещё более странной госпожой Урдман. И что вообще означает этот сигнал «Боевая тревога»?

Локи вздыхает:

– Хорошо, ещё раз специально для тебя. Не можешь запомнить – записывай: мы получили сообщение от нашего связного в Лондоне. Альберих явно пытается подобраться к сокровищам британской короны, в которых предположительно содержится золото Рейна. Пойдём со мной! – Он трогается с места, мы следуем за ним. Остановившись у одного из больших экранов центрального командного пункта, он включает его пультом дистанционного управления, и появляется мигающее изображение человека с седыми волосами до плеч.

– Вот, это видеосообщение поступило час назад. – Он снова нажимает кнопку на пульте.

– Локи, приветствую тебя! Я говорю из Лондиния. Появилось много тревожных знаков. Двух воронов они уже убили. А значит, самое время вмешаться, пока не настал конец королевству и всему миру. Он хочет заполучить золото королевы, мои разведчики видели его отряды. Выглядят они как невинные дети, но наш натренированный взгляд тотчас опознал в них карликов. Не медлите! Вы должны опередить их!

Хильда тяжело вздыхает:

– Таким взволнованным я Ланселота ещё не видела. Похоже, всё действительно серьёзно. Итак, Локи, какой у нас план?

– Я сейчас экипирую вас несколькими гаджетами – они вам наверняка пригодятся. В остальном задание относительно простое: вывести из игры карликов, найти золото и спрятать его в безопасное место. Маскировка у вас идеальная: дети-школьники с отцом и бабушкой посещают Тауэр. Никто не обратит на вас особого внимания. И карлики тоже. Урд определит среди сокровищ нужные объекты, и Альберих оглянуться не успеет, как вы уже отправитесь в обратный путь с драгоценностью в багаже. Плёвое дело!

– Особенно если в нём участвую я! – гремит в эту минуту голос за моим правым плечом. Явно уже собрав вещи, к нам подходит Зигфрид. – Вам нечего бояться, Хильда. Как правило, с такими вещами я справляюсь в одиночку. Вы и правда всего лишь мое прикрытие.

– Разумеется, – сухо отвечает Хильда. Больше она ничего не говорит, но по её язвительно сжатым губам я вижу, что ей наверняка есть что сказать на эту тему. Я же пока так и не понимаю, что здесь происходит. И кто, собственно, такой этот Ланселот? Это имя кажется мне смутно знакомым, вот только никак не вспомню, где я его слышал. Но откуда мы знаем, что он не рассказывает всякие небылицы? Может, он в каком-нибудь лондонском пабе выпил пару лишних кружек пива? Кстати о Лондоне: почему этот тип называет его Лондинием? Такое название Лондона я однажды слышал, или, точнее говоря, читал. В комиксе «Астерикс в Британии». Но ведь так называли столицу Англии примерно две тысячи лет назад, когда она была ещё римским поселением. По крайней мере, так написано в «Астериксе».