Юлия Ефимова - Игра на эшафоте

— Презирает? — усмехнулся Ноэль. — И ты решил взять с него пример?

— Он ни при чём, — буркнул Рик и отхлебнул вина.

— Что вы оба знаете о презрении? — бросил Ноэль. — Мальчишки!

Рик хотел ещё что-то сказать — Самайя решила, что с неё хватит:

— Господин Сиверс, принц Дайрус просил меня узнать у вас, что же случилось с принцем Байнаром, кто его убил на самом деле. Принц Дайрус знает, что вы уважаете его отца…

— Он просил вас? Но почему? Вы знакомы с ним?

— Она прибыла с ним на корабле, — вставил Рик. — Она, э-э-э…

— Принц спас мне жизнь, — заявила Самайя. — Он привёз меня сюда, чтобы я нашла родных, я хотела бы его отблагодарить.

— Вы любите его? — прямо спросил Ноэль.

— Я… да, люблю, — кивнула Самайя. Рик нахмурился.

— Передайте ему, что его отец совершал ошибки, как все мы, но я уверен, что Байнара он не убивал.

— Откуда ты знаешь? — вмешался Рик.

— Райгард не убил бы ребёнка, даже если он мешал ему, — отрезал Ноэль. — Но, пожалуйста, не спрашивайте, кто убил. Я не знаю. Это мог быть и несчастный случай.

— Получается, ты толком ничего не знаешь? — уточнил Рик.

— Если ты думаешь, что Мирн знает правду, то ошибаешься. Он Райгарда в глаза не видел.

— Оскар Мирн знает многих, кто Райгарда знал. Все говорят одно и то же…

— То, что кто-то хочет слышать, вот что они говорят! — вырвалось у Ноэля, и он тут же замолчал.

— Кто хочет?

— Хватит! Мне добавить нечего. Самайя, — обратился к девушке Ноэль, — не могли бы вы рассказать мне о Дайрусе?

Рассказ затянулся допоздна, после чего все разбрелись по комнатам. Наутро Рик объявил, что они уезжают. На лице Ноэля пополам с огорчением читалось облегчение, отчего Самайе стало стыдно. Ей не хотелось, чтобы Рик с отцом расстались в ссоре. Ноэль мог совершить по молодости что-то плохое, но разве Дайрус другой? Или Рик? Все мальчишки ведут себя как идиоты. Впрочем, Ноэль не мальчишка, он ей понравился независимо от слухов о его прошлом. Прошлое её самой ничуть не лучше. Если ей когда-нибудь придётся выйти замуж, она бы предпочла такого мужчину, как Ноэль, а не Дайрус или… или Рик.

— Надеюсь, ваш дядя вам понравится, — Ноэль и Самайя вышли на крыльцо усадьбы. Самайя снова загляделась на озеро. Здесь ей нравилось всё. Ночью она спала как убитая — в комнате стояла просто удивительная тишина. Такой невозможно найти ни в Нортхеде, ни тем более в Арпене, где даже по ночам город жил бурной жизнью. Ей не хотелось уезжать. Интересно, как встретит её дядя?

— Думаю, Сайрон Бадл поможет Мае стать фрейлиной королевы, она займёт место при дворе, — Рик вскочил на лошадь. — Ты готова, Мая? — спросил он. Она кивнула и подошла к лошади. Фил с Димом уже сидели в сёдлах.

— Ты уверен, что не хочешь остаться? — спросил Ноэль. — Жизнь при дворе…

— Жизнь, это верно. Она кипит там — не тут! Тут мне ничего не светит. Ты этого хочешь?

— Не начинай, пожалуйста.

— К тому же именно при дворе находится Истинная Летопись, — невзначай бросил Рик. Ноэль оцепенел.

— Истинная Летопись?

— Ну да, помнишь, ты мне сказки про неё рассказывал, а оказалось, что это не сказки вовсе. Я попрошу короля позволить мне с её помощью узнать имя мамы.

— Ты с ума сошёл? Король никому не позволит заглянуть в Летопись!

— Посмотрим! Прощай!

— Рик!

Рик пришпорил коня и помчался прочь, не оглядываясь на отца. Фил поехал следом, Дим ждал, пока Самайя сядет в седло. Ноэль подсадил её, даже не задумываясь о том, что делает. Самайя почувствовала его прерывистое горячее дыхание на шее. Ей показалось, что в глазах Ноэля Сиверса застыл ужас.

Мая неловко чувствовала себя в седле — тем не менее, отказалась от предложенной им повозки. Повозка задерживала бы их, а Мая хотела побыстрее приехать к дяде, вот и мучилась теперь. Рику было жаль её, но скоро они будут на месте. Пусть лучше привыкает, раз её дядя такой богач. Знатные дамы должны уметь ездить верхом, полагал Рик. Даже королева умела, хотя и не любила верховые прогулки.

Злость никуда не делась — просто ушла внутрь, как обычно. Стоит увидеть отца, всё начинается заново. А ведь он надеялся, что эта встреча обойдётся без ссоры.

Рик хотел, чтобы отец признал ошибки, рассказал о матери — он почему-то молчал. Соблазнил он маму или изнасиловал? Сам он её бросил или она его знать не хотела? Ну почему Рик должен гадать? Почему нельзя просто сказать правду? Может, она была шлюха… Рик приказал себе заткнуться, хотя эта мысль и раньше приходила ему в голову. Но вроде принц Дайрус сказал, что она знатного рода, и на том спасибо. Нет, чтоб имя добавить! Ублюдок!

Рик знал, что такое хотеть женщину. Однажды год назад отец взял его в Нортхед. Рик пришёл в восторг от столицы и королевского дворца. Как раз в то время на Волхидской площади проходила ярмарка, народу было полно, как на казни, все мешали друг другу, но даже в такой толпе Рик высмотрел девушку совершенно необыкновенную и красивую. Она ехала верхом вместе с мужчиной. Рик забыл, где находится, пока отец не спросил, в чём дело.

— Чей это герб? — спросил Рик, ткнув трясущейся рукой в сторону девушки и мужчины. Сопровождавшие их лакеи щеголяли в красных ливреях и белых штанах, на одежде у них был нашит герб в виде красно-белого щита с изображением жезла и меча. В центре щита красовалась согнутая струна, по бокам — вороньи крылья. Надпись на гербе гласила: «Бог, политика, война».

— Это барон Холлард Ривенхед, член Королевского Совета.

— А это его дочь?

— Не знаю. Наверное, — равнодушно ответил отец. Барон внезапно обернулся и увидел Ноэля, склонившего голову в знак приветствия. Ривенхед едва заметно кивнул; презрительное выражение на его лице говорило, что он не рад встрече. Его дочь, однако, улыбнулась Рику, с тех пор он потерял покой и рвался в столицу.

Теперь Рик жил в Нортхеде — правда, ближе к Илзе он не стал, хотя часто виделся с ней при дворе. Солдаты из казармы потешались над ним, а однажды затащили в бордель. Рик выбрался из него под утро, проклиная всё на свете, однако добытых умений не забыл. Две дворцовые служанки — одна молоденькая, другая не очень — наперебой предлагали ему постирать и починить его одежду, покормить чем-нибудь этаким, показать город, посидеть вечерком с ними. Он иногда соглашался, чтобы хоть так забыться, но перед глазами даже в постели с другой всегда стояла Илза. Навлечь на любимую женщину позор — на такое он не способен. А отец, который всегда учил его поступать справедливо, способен! Это в голове Рика до сих пор не укладывалось. И он не жалеет, что нагрубил! Отец это заслужил!

Корнхед состоял из двух частей: на высоком холме была построена крепость, обнесённая каменной стеной с башнями; к западу от неё на берегу озера раскинулся нижний город с торговыми и ремесленными кварталами. Голая отвесная скала, чья макушка напоминала изгиб седла, возвышалась над городом с юга. Холм с крепостью закрывал всё пространство между скалой и озером, защищая нижний город от горных кланов: в древности те не раз тревожили местное население.