Юлия Ефимова - Игра на эшафоте

— Ваше Величество хотели меня видеть?

— Да, дорогой мой бывший родственник. Ты же не думал, что я тебя такого зрелища лишу? Присоединяйся.

Холлард Ривенхед был богато одет — в чёрный атласный камзол с золотой цепью под роскошной чёрной накидкой — но Георг не узнавал старого друга. Бывший глава Королевского Совета постарел, поседел и уже не скрывал под рукавом изуродованную правую руку, унизанную золотыми перстнями: она то и дело взлетала в воздух, словно её хозяин терял равновесие. Георгу он напоминал Смерть с какой-то гравюры Килмаха. Взгляд Холларда блуждал туда-сюда, не останавливаясь ни на ком. Смотреть на Катрейну он избегал. Крис брезгливо оттолкнул руку Холларда, застывшую напротив его лица.

Трибуна была переполнена: Валер Мэйдингор с единственной дочерью, которая смотрела на Георга со смесью ужаса и любопытства, не обращая внимания на королеву, Ильяс Чевиндом, Лантон Орланд, Таурин Беллгор, Эрегард Данрог, Честер Узенрек, наконец, Холлард Ривенхед и он сам — восемь из двенадцати баронов Сканналии почтили присутствием эту казнь. Четверо отсутствовали, их место занял тринадцатый барон — старый Иглсуд с ненавистью в слезящихся глазках. Ему перешёл титул сгинувших Винкустов, дарованный им Эйвардом Пятым после женитьбы на Магде. Несчастный титул, но Иглсуд всегда был слишком жаден, как и его дети. Очевидно, он поверил, что Катрейна виновна в смерти его дочери. Также на казнь пришли Краск, Фроммель, Алекс и Крис.

Катрейна заговорила. Георг прислушался, надеясь вопреки всему, что она обратится к нему. Катрейна же смотрела на Рика с Ноэлем — она предупреждала их. Надеюсь, у них хватит мозгов понять её намёк, подумал Георг, залюбовавшись ею. Она никогда не вела себя так, став королевой, зато он помнил её детские смелость и страсть. Давным-давно, будучи десятилетней девчонкой, она треснула по носу Байнара за то, что он мухлевал в игре. Байнар попытался дать сдачи, юный Георг защитил даму: отшвырнул Байнара, и тот завыл в голос. Насколько Георг помнил, там была Анна, которая звонко внушала Байнару, что настоящие мужчины так себя не ведут, и в назидание попыталась пнуть его ногой. Катрейна оттащила подругу. Георг потом подарил ей огромный букет цветов, украденных из сада, из-за чего Томар жутко разозлился. Потом брат отправил Георга в путешествие, Байнар умер, Томар тоже умер, потом Анна, теперь вот…

— … сука! Как она смеет себя жертвой называть? Да эта тварь у меня попляшет! — Айварих буквально плевался словами. Георг похолодел. — Я с неё шкуру живьём прикажу содрать! — Глаза короля налились кровью, как у обезумевшего быка, лицо побагровело, он дышал так тяжело, что говорил с трудом. — Позвать палача!

Стражники замерли, услышав приказ, потом один из них вышел.

— Отец, прекратите! — Алексарх бросился к нему. — Не надо!

Даже Крис казался потрясённым, словно не верил глазам. Георг рванулся к королю, ощутив, как его хватают руки стражников. Айварих с ненавистью посмотрел на барона — Георгу было всё равно. Пусть только этот озверевший мерзавец оставит её в покое! Георг знал, что палач не задержится — не упустит такого удовольствия — и судорожно искал способ отвлечь короля. Железный Бык тем временем застыл с мечом в руке, ожидая сигнала.

— Пари! Давайте заключим пари, Ваше Величество! — закричал Георг.

Айварих застыл, словно не понимая слов. Он минуту смотрел на Георга — тому вдруг показалось, что это не Айварих вовсе, а какой-то чужак в его шкуре. Черты лица короля изменились до неузнаваемости, зрачки почти пропали, но вот гримаса разгладилась, лицо обрело прежние контуры.

— Пари? — осторожно спросил Айварих. — Пари…

— Ставлю на то, что палач не сможет отрубить ей голову с одного удара, — выпалил Георг. Холлард, весь серый, смотрел на него с ужасом, Алексарх отодвинулся, Крис нахмурился. — Я поставлю на кон всё, что пожелаете!

— Всё? — Айварих усмехнулся. — У тебя ничего нет.

— Но мне есть, что предложить!

— Давай, — Айварих начал остывать. Георг заговорил спокойно, боясь спровоцировать его гнев снова:

— Если я проиграю, то скажу, куда отправил Ноэля Сиверса. Это я его похитил! Я запер его и не имел возможности выпустить.

Айварих задумался. Рядом возник Игер: Георг чувствовал его сосредоточенное сопение под ухом, пальцы на скованных руках. На переполненной трибуне их манипуляций никто не заметил: все смотрели на короля. Закончив, Игер незаметно испарился с трибуны.

Энгус Краск, до сих пор невозмутимо наблюдавший за событиями, тихо сказал, что толпа в ответ на издевательство над Катрейной может начать бунт — народ слишком подозрительно молчал. Алексарх тут же подтвердил, что нельзя совершать такой грех; Крис едва заметно кивнул, с трудом скрывая страх. Палач всё не шёл. Король уселся в кресло, тяжело дыша. Пот лился градом по его лицу. Солнце жарило вовсю — Георга трясло от холода.

— Ладно, пусть будет пари, — Айварих дал сигнал палачу, меч взлетел в воздух. Стук головы о деревянный помост отчётливо услышали даже на трибуне. Георг с облегчением вздохнул. Катрейна больше не во власти этого подонка! Увидев, что Айварих выжидающе на него смотрит, Георг назвал бесполезный адрес, отбросил оковы, перемахнул через парапет и полетел вниз.

Утром, когда распахнулась дверь подвала, Ноэль решил, что явился барон Ворнхолм, но это был незнакомый мужчина в форме королевского стражника.

— Свободны, — коротко сказал он. Ноэль узнал голос главаря нападавших на отряд Ларри. Кажется, Ворнхолм называл его Игер.

— Что случилось, где барон? — Ноэля куда больше беспокоила судьба сына, чем собственная.

— Арестован! — отрывисто сказал Игер. — Вас тоже ищут, советую убраться поскорее.

— И вы меня просто выпускаете? — растерянно спросил Ноэль.

— Барон так велел, если с ним что случится.

— Пожалуйста, ответьте, что-нибудь известно о моём сыне? — если он служит в страже, то должен знать Рика.

— Его ищут.

— Где он?

— Не знаю! — отрезал Игер. — Уходите через Врата Покоя. Они открыты для королевы.

— Королевы?

— Сегодня казнят королеву Катрейну.

Ноэль не сразу поверил в такую чудовищную весть, но Игер не казался шутником.

— Где?

— На Волхидской площади. — Игер, не оглядываясь, убежал, Ноэль остался на улице, пытаясь понять, что это за часть города. Он заметил вдали башни кафедрального собора. Значит, он в ремесленных кварталах — отсюда путь к Вратам Покоя лежал как раз через Волхидскую площадь. Ноэль не собирался бежать из города. Он был уверен, что найдёт Рика на площади, и отправился туда, натянув капюшон старого плаща поглубже.

На него никто не обращал внимания в толпе. Ювелиры, золотых и часовых дел мастера, лудильщики, кузнецы, гравёры, их ученики и подмастерья шли в одном направлении. Ноэль хромал рядом с каким-то сильным, крупным мужчиной: тот громко обсуждал со спутницей предстоящее событие. Даже теперь Ноэль с трудом верил, что такое возможно. Трость — он сохранил её несмотря на все перипетии — стучала по булыжникам Кузнечной улицы.