Стелла Так - Игра с судьбой [litres]

– Нет ничего… ничего… Все кончено, – хрипло прорычал Кит. – Пожалуйста, не заставляйте меня страдать.

Перо издала звук – нечто среднее между рыданием и безумным смехом.

– Это твое решение, – наконец произнес Джексон бесстрастным голосом, за которым я почувствовала гораздо большее, чем он хотел показать.

– Я решил, и есть худшие способы выйти из этой игры, – решительно сказал Кит. Его взгляд опять остановился на мне. – Но прежде я должен тебя кое о чем попросить, Элис Солт. Когда я превращусь в камень, я хочу, чтобы ты заняла мое место Слона. Ты должна защищать Перо, когда я больше не смогу это делать.

Перышко снова всхлипнула и зарылась лицом в плечо Кита. Тот грустно улыбнулся, и его взгляд переместился на Хокинса.

– Я знаю, что тем самым отнимаю у тебя партнершу. Но Перо нуждается в ком-то, кто поддержит ее, если я больше не смогу.

Хок сжал губы, взгляд его отяжелел и потемнел от горя. Он сглотнул, но кивнул. Я тоже сглотнула, вцепившись пальцами в простыню.

– Я не знаю, что мне нужно делать как Слону. Я никогда не смогу быть так хороша в этом, как ты, – нерешительно вмешалась я.

Кит бросил на меня изучающий взгляд и склонил голову.

– Ты научишься. Ты станешь отличным Слоном. Я… пожалуйста, Элис.

В комнате повисла тишина, и когда я подняла глаза, то заметила, как Джексон смотрит на меня. То, что я увидела в его взгляде, было одновременно болью и надеждой. Мысль о том, что Джексон на самом деле связывает со мной какие-то надежды, подействовала на меня странным образом.

Две недели назад я бы сделала все, чтобы увидеть, как этот блеск умирает в его глазах. Но сейчас, беспомощно оглядываясь вокруг, я заметила одно и то же выражение во всех глазах, и сразу поняла, какую большую роль я взяла на себя как Раб.

На самом деле речь шла не о том, чтобы быть хорошим, идеальным игроком. Но о том, чтобы вселять надежду.

– Если ты хочешь, чтобы я заняла твое место, то я это сделаю, – тихо пообещала я ему.

– Я не просто хочу этого, это было бы для меня честью, – ответил Кит, и его голос звучал абсолютно искренне. – Когда ты займешь мое место, это будет похоже на то, что часть меня продолжает жить. Я же вижу, как Хокинс реагирует на тебя. Когда вы вместе находитесь в комнате, всегда кажется, что рядом с тобой стоит Пейдж. Благодаря тебе я получаю шанс все еще приносить какую-то пользу.

Его слова разбили мне сердце. Буквально, как в поговорке. Горячие слезы хлынули у меня из глаз, и я подавила рыдание.

– Я сделаю все возможное, – пообещала я ему.

Кит испустил облегченный вздох.

– Благодарю. Спасибо тебе, Элис. Я рад, что ты пришла к нам.

– Как и все мы, – сказала Изольда и улыбнулась.

Дрожа, я прикрыла глаза.

– Я сообщу остальным. Они все захотят попрощаться с тобой, – нарушил тишину Джексон. – Через час мы вынесем тебя на улицу.

– Спасибо, – пробормотал Кит. Его голос звучал… счастливо! Как он мог выглядеть таким довольным в этой ситуации? Быть таким примиренным с самим собой?

Прикосновение к плечу заставило меня вздрогнуть. Рядом со мной стоял Хокинс.

В руке он держал чашку с кофе, которую подал мне. Я с благодарностью приняла ее, встала на ноги и последовала за ним и Джексоном на улицу.

Дверь захлопнулась, и Джексон на секунду прикрыл совершенно измученные глаза. Я подавила желание обнять его, вместо этого сделав большой глоток кофе.

– Перестань упрекать себя, – мягко сказал Хокинс. – Кит знает правила игры. Он не боится умереть. Пусть он уйдет так, как хочет. Это больше, чем получат многие из нас.

Джексон не ответил. Он только кивнул и ушел. Хокинс печально посмотрел ему вслед и повернулся ко мне.

– Ты хочешь помочь мне все подготовить?

Я согласилась и последовала за ним на улицу. Сделать нужно было не так уж много. В принципе, ничего, кроме как поставить кресло прямо перед озером, что Хокинс и сделал, поэтому я подозревала, что он просто хотел избежать гнетущего настроения. Я опустилась рядом с ним на траву, и мы стали вместе наблюдать за ходом луны, серебром мерцающей на волнах. Пахло прохладной росой. Деревья тихо шумели.

Мы оба ждали, и когда луна медленно спустилась к горизонту, все вышли наружу. Черные игроки, как вороны, один за другим вышли из усадьбы и расположились полукругом вокруг кресла. Хокинс встал, когда Джексон вышел на улицу с Китом на руках. Я тоже поднялась. Перо шла рядом с Джексоном и держала руку Кита так крепко, что костяшки ее пальцев побелели. Она выглядела так, будто сейчас рухнет.

Джексон бережно усадил Кита в кресло. Кит был в своей форме. Он выглядел умытым, причесанным и широко улыбался в сторону Пера.

– Готов? – спросил Джексон низким голосом.

– Убежать я уже не смогу, – бессильно пошутил Кит.

Плечи Джексона напряглись, он взял Кита за затылок и прислонился к нему лбом. Жест был ласковым, но при этом источал душераздирающее отчаяние.

– Мы будем скучать по тебе, Кит.

– Я по вам тоже. Спасибо, Джексон. За все, – прошептал Кит. Его взгляд остановился на мне.

– Спасибо, Элис Солт.

Я не знала, что сказать, поэтому только кивнула. Перо беззвучно рыдала. С ее щек на траву капали слезы. Джексон отвернулся. Кит вздохнул, поднял веки и снова закрыл их.

– Я люблю тебя, Перо, – пробормотал он.

– Я тебя тоже, – прошептала она в ответ.

Джексон сжал губы в узкую твердую линию. Потом достал узкий филигранный кинжал. Это был просто порез на ладони. Не больше. Стала видна красная черточка. После этого потекла кровь. Всего несколько капель, еле проступивших. Они собирались в ладони Кита и когда стали падать вниз, время, казалось, замедлилось. Капли бесшумно скопились на земле, и после того, как лунный луч разбился об озеро, а ночь утонула в тихом ртутном свете, на стуле уже сидела статуя из черного мрамора. С улыбкой на окаменевших губах.

Никто не сказал ни слова. Каждый горевал по-своему. Некоторые плакали, некоторые просто смотрели перед собой. В конце концов, Перо подняла глаза.

– Не могла бы ты занять его место, Элис? – спросила она меня тонким голосом.

Внимание всех было сосредоточено на мне, и я почувствовала, как колени стали ватными. Я снова, со всей отчетливостью, осознала, какую роль на самом деле играю в этой игре. И впервые поняла, почему эта роль была особенной.

Кит покинул поле, оставив после себя зияющую брешь. Я не была уверена, что достойна закрыть этот пробел. Тем не менее я кивнула, шагнула вперед и протянула руку.

Едва кончики моих пальцев коснулись его холодного, твердого плеча, у меня потемнело в глазах. Сильно закружилась голова, и я заметила, что у меня подгибаются колени. Может, я и закричала, точно не помню.

Единственное, что я слышала, – это шум ветра и голос, мягко произносящий мне в ухо уже такой знакомый стих: