Мара Вульф - Грёзы лунного света [litres]

С уголка моего глаза сбежала единственная слезинка, которая тут же капнула на траву. Мы с Амели сидели у стены школьного двора и наблюдали за Колламом, который стоял рядом с Валери. Она смеялась и смахнула с лица длинные волосы. Когда я закатила глаза от этого жеманного жеста, взгляд Коллама вдруг остановился на мне. Даже в воспоминании я чувствовала, как румянец подкатил к моим щекам. Неужели я когда-то вела такую нормальную жизнь?

Я лежала под обдуваемыми ветром деревьями. Коллам нашел меня, когда я заблудилась. Я превратилась в сосульку, и он понес меня к машине. Он не отпускал меня. Тогда я впервые почувствовала его кожу под своими руками. Картинки сменяли друг друга, и не всегда я с точностью понимала, когда происходил тот или иной момент. Иногда это были воспоминания, полные нормальности: в одной из них я рисовала картины в хижине доктора Эриксона, а Коллам просто смотрел на меня. Я лежала на кровати с Амели, и она хихикала, рассказывая мне об Эйдане. Бри принесла нам чай. Я сидела с Колламом рядом с маленьким озерцом и слушала его игру на гитаре. Позже мы лежали бок о бок на траве, а его пальцы рисовали круги на моем животе, пока я, смеясь, не повернулась к нему и не поцеловала его. Улыбаясь, я смотрела следующую картинку: Амия заплетала мне волосы. Коллам снова появился в моих мыслях. Он взял за руку Амию и посмотрел на меня взглядом, полным печали. Почему я тогда не видела этого? Я просто приняла его решение, когда он заявил, что больше не любит меня. Потому что я не очень верила, что он может любить меня так же, как я его. Боль, одолевавшая меня сейчас, ударила со всей силой. Столько времени было потрачено впустую, безвозвратно потеряно. Я свернулась калачиком, чувствуя, что меня разорвет на куски, если я не буду держаться.

Что бы мне посоветовала Амия? Я чувствовала, как слезы бегут по моим щекам, но не могла их вытереть. Осознание того, что я потеряю все и всех, кто что-то значил для меня, заставило меня провалиться в бездонную дыру.

Амия подошла ко мне. Было ли это воспоминанием? Она села рядом со мной, и я закрыла глаза. Это, должно быть, сон, прекрасный сон. Однако теплое чувство, распространявшееся во мне, заставило меня в этом усомниться. Когда я снова открыла глаза, Амия все еще сидела в траве рядом со мной. Она выглядела красивее, чем когда-либо. Ее длинные светло-русые волосы спадали на спину и, словно вуаль, ложились вокруг ее стройной фигуры. Ее лицо было таким нежным и почти полупрозрачным, каким я его и помнила. Она смотрела на меня своими большими глазами карамельного цвета. На ней было то самое платье, которое было надето на ней в момент прощания. Ее свадебное платье. Ее рука легла на мою. Меня окутало спокойствие.

– Ты – просто плод моего воображения, верно?

Ее губы скривились в лукавой улыбке:

– Я могу быть всем, чем ты захочешь.

– Мне так хотелось увидеть тебя еще раз, – всхлипнула я.

– Ты не должна плакать, Эмма. Все хорошо.

Я покачала головой:

– Но ты умерла совершенно напрасно. Мы не победили.

– Я умерла не зря, – напомнила мне она. – Я спасла жизнь Миро.

– Я хотела бы сделать то же самое для Коллама.

– Ты можешь сделать это, Эмма, – ее голос был лишь шепотом, и мне пришлось приложить усилия, чтобы понять ее. – Нет ничего более сложного в этом мире, чем отпустить тех, кого ты любишь. Мне не хотелось терять Миро, и я хотела бы видеть, как растет Лила. Мне хотелось бы держать ее, утешать и быть с ней. Больше всего на свете. – Она замолчала. – Но я не могла допустить того, чтобы Миро погиб, а Элин был виновным в его смерти. Я приняла решение, и я не жалею об этом.

– Что ты хочешь мне этим сказать?

– Я была готова отказаться от Миро и Лилы. Ты должна отпустить Коллама. Через пару недель он перестанет быть собой, и ты все равно его потеряешь.

– Я не хочу это слышать, – сказала я тоном, не допускающим возражений.

– Ты – моя сестра, и я прошу тебя не дать Муриль все разрушить. Подумай обо всех тех, кого ты любишь. Подумай о Лиле. Как будет выглядеть их мир, когда Муриль им овладеет? Ты не можешь допустить этого, и Коллам не позволит тебе так поступить.

– Поэтому ты вернулась?

– Ты же хотела этого. Хотела моего совета. Вот он: отпусти его. Ты должна его отпустить.

– Это не то, что я себе представляла. – Я села на траве, вытирая слезы с лица.

– Я знаю.

Я почувствовала прикосновение перышка на своей коже. Ощутила щеку Амии на своей. После этого она встала.

– Не уходи, – попросила я.

– Я всегда с тобой, как и Коллам, даже если ты этого не видишь.

И она уплыла прочь, держа в руке крошечный букет желтых и красных цветов.

– Мы не знаем, как долго он еще продержится, – объяснил он. – Тебе к нему нельзя.

Я заглянула в комнату через маленькое окошко. Там стояла кровать, к которой был привязан Коллам. Он дернул за кандалы, и его лицо исказилось от гнева.

– Он все еще борется с этим, – сказал Мерлин. – Есть еще моменты, когда он в себе. Но это вопрос времени, и вскоре это закончится. Другого выхода нет.

Мои губы дрожали, и я не издала ни звука.

– Мы хотим, чтобы ты поняла это наше решение, Эмма. У нас нет выбора. Мы должны защитить народы, а Коллам бы одобрил наш поступок.

– Не верю в это, – это что, был мой голос? – Он бы никогда не пожертвовал жизнью своего друга. Он бы боролся за него до последнего.

Пожилое лицо Мерлина вдруг стало бесконечно усталым, а его обычно добрые глаза смотрели на меня изможденно. Но я не могла забрать свои слова назад.

– Мы больше ничего не можем для него сделать, Эмма. Поверь, мы сражались всеми доступными нам средствами. Наши знания на этом заканчиваются. Нам нелегко далось это решение, но оно принято.

Я выпрямила спину и пристально посмотрела на него.

– Я не могу этого сделать. Не требуй этого от меня.

– Почему, Эмма? Почему ты отказываешься освободить его?

Рэйвен появилась за моей спиной.

– Это эгоистично с твоей стороны. Коллам не заслуживает этого и не хотел бы такой жизни.

Я повернула голову, ошеломленная:

– Откуда тебе знать? Ты бы даже Питером пожертвовала ради дурацкой эльфийской короны.

Рэйвен оставалась совершенно спокойной. Слишком спокойной. Я хотела, чтобы она накричала на меня, а я могла бы накричать на нее в ответ.

– Не ради короны, а ради ответственности, которую я несу перед своим народом. В чем ценность счастья индивида? Ты не хочешь быть одинокой. А как насчет тех, кто погибнет, когда Муриль раскроется во всей своей власти? Ты думала об этом? Здесь дело не в тебе и не в твоей любви. Это касается всех нас. Миро продолжает жить без Амии.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Это не жизнь, и у него все-таки есть Лила. А у меня не осталось ничего, кроме воспоминаний. Я еще не готова. Я хочу, чтобы он остался.