Екатерина Боброва - Шанталь, или Корона против

Я привычно помянула сына бездны, когда следовало поблагодарить небесного отца за милость, пославшего скупого «жениха», не оплатившего третий уровень защиты. Я жива, когда могла уйти за грань еще вчера.

Жива!

Золотые буквы плясали перед взволнованным взглядом. Не каждый день узнаешь о втором рождении.

«Если выберусь, если останусь жива — стану самой примерной девочкой на свете». Прошептав эту детскую клятву, я всмотрелась в текст.

«Совершенно секретно! Только для высочайшего доступа!»

Ух, мурашки выросли в разы, а паранойя — до тени смерти за спиной.

«Если вам в руки попал данный документ, требуется его немедленно передать сотруднику охранного управления. Не пытайтесь убежать или прочесть! Оглянитесь — за вами уже пришли!»

Каюсь, я не удержалась и оглянулась. Но палуба была пуста, как и море за спиной. А у «жениха» есть чувство юмора, впрочем на редкость отвратительное.

«До скорой встречи. Начальник СЗИБ ВанДаренберг».

Я уже упомянула хранителя, который вчера решил взять выходной? Похоже, он оставил меня навсегда. Украсть бумаги у лучшего сыскаря империи? Наглее будет только позаимствованная корона его величества.

Я оценила свое положение. Честно. Без всяких истерик, жалобных стонов и заламывания рук. Оценила высоту палубы и плещущееся внизу море. Руки легли на поручень. Один шаг и избавление. Что такое минута мучений, когда меня ждет расплата, настолько страшная, что и представить нельзя.

Нос парохода внезапно поднялся вверх и резко опустился вниз, волна растеклась по бокам, достав до верха, щедро окатив меня ледяными брызгами. Я отшатнулась, мгновенно придя в себя. Какое прощание с жизнью? Этот упырь сам возжелал на мне жениться, сам приехал, довел девушку до нервного срыва, а от нервов чего только не сделаешь!

Вот, например, два года назад Жули так нервничала перед первым балом, что перепутала бокалы, выпив предназначенный мужчинам ром. А мы и не сразу поняли, почему ей стало безумно весело. С тех пор её мама всегда подает подкрашенный ром, который нельзя спутать с водой. Или еще…

— Дарьета, с вами все в порядке?

Я обернулась — высокий юнга переступал с ноги на ногу, явно стесняясь и своего тонкого голоса, и воспаленной от прыщей кожи лица.

— Осторожней, здесь скользко.

Мы спускались по залитым водой ступеням. А хорошо нас подмочило.

— Капитан мне и говорит: сходи проверь, есть ли кто наверху, — юнга откашлялся, а я постаралась сдержать улыбку — его попытки выглядеть старше, говорить басом были забавны. — Знаете, сколько хожу, никогда таких волн в здешних водах не встречал. Просто чудо какое-то.

Ну да, чудо. Специально для глупой меня. Спасибо, хранитель!

Плащ я сняла еще на палубе, скрыв им израненную руку и дневник. Без плаща, пока дошли до кают, продрогла так, что зубы срывались в дробь.

— Ваша каюта, дарьета.

А он милый. И улыбка светлая, и глаза красивые, вырастет — красавцем станет.

Я поймала себя на том, что рассуждаю точно старая мудрая женщина. Может, и старая — невзгоды, говорят, старят, но точно не мудрая.

— Благодарю, у меня к вам одна просьба.

Ой, совсем не мудрая.

— Вы не могли бы дойти до лекаря и взять у него заживляющей мази. Понимаете, я давно не ездила верхом, а пару дней в пути и… вот.

Не выдержала, опустила глаза в пол, ощущая, как горят щеки от стыда.

— Не волнуйтесь, дарьета, отдыхайте, вы совсем замерзли. Мазь я скоро принесу.

С облегчением закрыла дверь, прислонилась к ней и сползла на пол. Слава небесному отцу, каюта была пуста. А то хороша была бы дарьета, сидящая на полу.

Все, хватит рыдать. Нос распух, глаза красные, точно у папаши Карса после трех дней запоя, вернется мой юный спаситель — заикой от испуга станет. Встала — и в ванную комнату. В окно когда забиралась, такая шустрая была, а тут постояла на палубе и расклеилась. Стыдно, дарьета, стыдно. С таким настроением надо было дома оставаться. Была бы уже невестой ВанДаренберга.

Я попыталась вспомнить лицо «жениха». В памяти всплыли отдельные детали: темные волосы, острый неприятный взгляд и жесткая линия губ. Упырь кровавый… Сколько народу погубил! Говорили, дэршан лично допросы проводит и руки у него по локоть в крови.

Какая я молодец, что сбежала. Лучше жить в другой стране, чем с таким чудовищем в одном доме. Представила, как он подходит, прикасается ко мне… Аж затошнило от омерзения.

И почему его внезапно осенило желание жениться? Не старый, вроде и не больной. Я пыталась вспомнить все, что знала о Даренберге.

Карьера упыриная, император его жалует. В свете дэршана называют личным палачом. Вот интересно, если жена судьи — судейша, полковника — полковничиха, купца — купчиха, то палача? Палачиха или палачка?

Я решительно повернула кран, наполняющий медную ванну. Начала расстегивать пуговки на платье.

Не о том думаешь, Шанти, не о том. Лучше напряги память, раз не удосужилась узнать от кого сбегаешь до того, как сбегать.

Даренберги. Уважаемое семейство. Тетка «жениха» замужем за дядей императора, что позволяет обратиться к императору напрямую, минуя секретарей. И брак родственника император одобрит, невзирая на мнение невесты. Любой невесты, кроме мезальянса, конечно.

И снова возвращаясь к вопросу: почему я и зачем такая поспешность?

Я еще могу понять «почему». Наш род знатен, от знаменитой пра-пра-бабки мне, единственной среди сестер, достались каштановые волосы — темное золото, оно же наше второе семейное сокровище. Первое — серебро. Доходы от рудников позволяют обеспечить приличное приданное невесте, а отсутствие высоких покровителей сделать свадьбу быстрой, невесту — сговорчивой. Так уж вышло, что в моем роду нет великих политиков, чиновников или военных. Ковенберхи предпочитают мирные занятия: путешествия, литературу. Страсть к карточным играм тоже, кстати, семейное. И если бы не серебряные рудники, которые до сих пор приносят неплохой доход, мы были бы уже бедны, как мышь в заброшенном амбаре.

Но вернемся к упырю.

Фаби — вот кого мне не хватает! Кузина держала в памяти все мало-мальски известные рода, помнила, кто оскандалился на приеме прошлого года, а кто блистал у императора, удостоившись танца от высочайшей особы. А как она рассказывала! Наискучнейшая новость о чаепитии двух семейств представала в новом, исполненном тайного смысла свете. Ей бы вести колонку светской хроники — «Столичный вестник» озолотился бы.

Откуда же у меня ощущение, что я недавно слышала фамилию Даренбергов? Кажется, это была новость из разряда: «Сплетня высшего света. Официально не существует, но жалит не хуже гадюки», и вместе с Даренбергом упоминалась женщина. А вдруг этот упырь опозорил бедняжку и теперь пытается уйти от гражданской ответственности? Жениться дважды нельзя, но с точки зрения общественности лучше скорый брак по расчету, чем вынужденный мезальянс по приговору.