Елизавета Шумская - Олень, фея и камень [СИ litres]

На большее Дэй и не рассчитывала, но все равно не удержалась:

– А не боитесь, что я тут что-нибудь разрушу и вообще наделаю дел?

– Это будет очень опрометчиво с твоей стороны, – старейшина усмехнулся и пояснил: – Пещера закрыта, и из нее не выйти.

– Как не выйти? – голос гаргульи разом охрип.

– А никак не выйти.

От подобных известий Дэй ощутимо поплохело. Как не выйти?

Но уже к моменту, когда они вышли из здания, девушка подумала: «Врут. Я допускаю, что какую-то еду тут можно вырастить, хоть и не представляю, что и как именно. Но ткани! Плантации льна в подземелье? Не смешно». Однако внутри продолжало потряхивать: вот уж чего бы ей не хотелось никогда, так это застрять в подобном месте навечно. Гаргульи не могут без неба.

«Серые небеса, обещаю! Обещаю! Обещаю! Как только выберусь отсюда, начну изучать телепортацию! Вот клянусь! Чтобы из любой дыры! Чтобы где бы ни оказалась, выбраться… И что мне было не начать этим заниматься раньше, а?..»

Дэй как-то подзабыла, что снаружи их ждет толпа. Девушка даже отпрянула, когда почувствовала на себе сотни вопросительных взглядов. «Будто вампиры… – подумалось ей. – Год без еды, а тут я… забрела на огонек…» Потом гаргулья вспомнила Эб Ини Дорнес и ее свору упырей и аж передернулась. Хорошо хоть этих «упырей» старейшина – как выяснилось, по имени Атхон – все-таки разогнал. Белоглазые нехотя, но уходили. Он никак не прокомментировал такое поведение людей, да все и так понятно – гости здесь редкость. Хотя все равно что-то царапнуло Дэй. Будто они чего-то ждали. Возможно, от нее или от старейшин в отношении ее. Интересно, чего?

Одну Дэй, разумеется, не оставили. И Атхон, и стража шли рядом. Гаргулью это выводило из себя, но она прекрасно понимала, что на полную свободу передвижения рассчитывать не приходится.

– Какая необычная у вас архитектура, – чтобы не молчать, заметила девушка. Амулет пришлось достать и постоянно щупать. Чародейка прекрасно поняла, что ее жест увидели и правильно растолковали. «Серые небеса, еще одна клятва. Выберусь – буду учиться дипломатии. Не знаю как, но это вообще не дело. Ничего не могу на словах добиться. Поэтому обязательно! Как-то же этому учат… Должны, по крайней мере».

– У нас почти нет влияния извне, – спустя паузу ответил Атхон.

– А-а, – Дэй еще раз посмотрела на серые дома с зелеными прожилками скрепляющего раствора. – Нигде не видела, чтобы для стен брали такие большие куски. Обычно все же используют камни поменьше…

– Как видите, недостатка в строительном материале у нас нет.

Гаргулья поддакнула. Дома, конечно, странные. Однако очертания в целом узнаваемые. Правда, на поверхности крыши делают в основном со скатами. Тут почти все дома прямоугольные. В чем-то и понятно. Осадков нет, черепицу вряд ли делают. Деревянные перекрытия тоже наверняка не в чести.

Чем дальше они шли, тем больше хмурился старейшина, тем чаще переглядывалась стража. Дэй не понимала причин этого и нервничала. «Может, у них есть какие-то запретные места? И мы к такому приближаемся?»

На всякий случай чародейка решила накинуть за себя дополнительных защит и только тут обнаружила, что магия ведет себя здесь странно. Она есть, но словно стремится куда-то и на любое воздействие отвечает неохотно. На тот же «щит» ушло очень много усилий, и он почти сразу начал слабеть, будто из него энергия уходила, как вода из дырявого ведра. Дэй неприятно поразилась этому. Все-таки она немало рассчитывала на магию в случае конфликта. А ведь чем дальше они шли, тем больше усиливался этот эффект.

«Проклятье! – выругалась про себя гаргулья, на редкость неуютно себя чувствуя. – Будто голая, гоблин побери! С другой стороны, похоже, камень близко».

Они свернули за угол и невольно остановились. По крайней мере, Дэй, остальные просто вынуждены были ждать ее.

– Что это? – наконец выдавила из себя девушка.

Ее взору предстала весьма странная картина. Они дошли до одной из стен пещеры, и прямо в ней было выдолблено дерево. Или что-то очень похожее. Как будто мощный дуб наполовину врос в камень, слился с ним. Ствол шел до самого верха пещеры, и от него вправо, влево и по потолку змеились мощные ветви. Каменные и светящиеся. Более мощное сияние исходило и от ствола. Казалось, какой-то искусный скульптор вырубил в камне это красивое, реалистичное дерево. Причем для своей работы он выбрал тот самый, источающий свет минерал. Грандиозная работа!

И что самое странное, ее амулет стремился именно к этому «дереву». «Гоблин побери, только не говорите, что нужно разрушить эту красоту!»

– Это основа жизни Алалыйхото, – помедлив, ответил старейшина.

– В смысле основа жизни? – холодея от ужаса, переспросила Дэй. Ее взгляд заскользил вдоль каменных ветвей, которые уходили чуть в сторону. И там… там были поля!

Гаргулья сделала несколько шагов и, не выдержав, взлетела, застыв на высоте в два человеческих роста. Атхон жестом остановил стражников, мигом вскинувших луки.

Дэй же с ужасом разглядывала, как там, впереди, под светящимися ветвями каменного дерева раскинулись поля с какими-то растениями. А вдоль них тянулись загоны с животными. Даже, гоблин побери, с оленями! По крайней мере с одним точно. Его ветвистые рога, ровно как на рисунках в подземелье, были видны даже отсюда.

Девушка уже догадывалась, что ее миссия, похоже, обречена на провал, но еще надеялась, что неправильно поняла слова старейшины. Поэтому, не обращая внимания на стрелы, уложенные на тетиву, спустилась и потребовала объяснений.

Атхон явно решил не мучиться в одиночку и послал за прочими старейшинами. Женщина – Сарансэсэг – действительно оказалась то ли служительницей какого-то культа, то ли шаманкой, Дэй не совсем поняла, но для простоты решила считать ее именно жрицей. Того порывистого старейшину звали Сухэ, а молчаливого – Турсэх. Сейчас они все сидели на двух каменных скамьях и с тоской глядели на поля.

Гаргулья видела, что Сухэ то и дело кидает на нее злые взгляды. Она прекрасно понимала, какие мысли бродят у него в голове: мужчина видит в ней опасность, а опасность принято уничтожать. Наверняка другие старейшины не так склонны к резким решениям, и ему нужно их убедить. Вот и накручивает себя: против его напора мало кто устоит. Дэй видела такое в своем клане. Отец постоянно ругался на некого Тайса, который, фонтанируя эмоциями и агрессией, не раз добивался своего. Девушка совершенно не хотела попасть в подобную ситуацию. Пришлось говорить мягче, чем она привыкла, и постоянно наблюдать за реакцией этого Сухэ, гоблины бы его побрали.

– Я правильно понимаю, что земледелие без солнца возможно только благодаря этому… камню?

– Это не камень, – удивила ее жрица. – По крайней мере не совсем. Когда наш народ перенесло сюда, Айлаэ, как мы его называем, был совсем крохотным – не выше человека. Но мы появились, и он начал расти. И результат ты видишь.