Елизавета Шумская - Олень, фея и камень [СИ litres]

Дэй так и застыла с открытым ртом. В голове не укладывалось: камень – и растет. Хотя, с другой стороны, им говорили, что камни увеличивают свою мощь. Тут, похоже, это вот таким образом выражается.

– Но… как он может быть источником жизни? Он же камень! – вот это действительно ее удивляло. Тем более что она знала, что камень должен нести зло. Разрушение, боль, агрессию. – Или это не он?

– Это он, – ответил Атхон и посмотрел на жрицу. Однако она промолчала. – Мы не знаем, почему так происходит. Но Айлаэ дает силу земле, – он кивнул на поля перед ними. – Везде каменные своды, а тут земля. Мы не знаем, откуда она. И откуда в ней семена. И как Айлаэ удается заменить солнце. Но это так.

– Это чудо, – проронила наконец жрица. – Великий дар, оплаченный кровью, душой и послесмертием одной из нас.

– Сарансэсэг, – покачал головой Турсэх, чуть ли не впервые при Дэй открывший рот, – мы этого не знаем.

– А как иначе это объяснить? – Атхон явно привык к этому спору.

– Нам открыли путь сюда, но не породили это чудо, – так же привычно Турсэх озвучил свои аргументы, – что ни в коем случае не отменяет ценности той жертвы.

– Вы ей все расскажите! – не выдержал наконец Сухэ. – Пришла какая-то подозрительная особа, так нужно ей тут же все выложить! Все выложить!

Атхон поморщился.

– Сухэ, мы это уже обсуждали, – попытался он не выносить сор из избы.

– И я не согласился! Я сразу сказал, что ее нужно под замок! Она явно пришла нас погубить! Я так и знал! Амулет ее привел! Как же! И прям к Айлаэ! Я бы удивился, если бы было иначе!

– Сухэ, да кому мы нужны? – устало спросил Турсэх.

– Кому нужны?! Кому нужны?! – задохнулся от возмущения старейшина.

– Именно. Мы уже многие столетия никому не нужны, Сухэ. Ни хозяевам, ни врагам.

– Ну знаешь ли!

– Знаю, Сухэ, знаю. И это самое страшное. Если мы никому не нужны, никто нас и не спасет.

– Нам и не нужно спасение. Мы сами все сделаем!

– Это отличная позиция. Единственная правильная в этом мире, – усмехнулся Атхон. – Вот только мы в ловушке, и нас может спасти лишь чудо. За прошлое чудо наша шаманка расплатилась жизнью и послесмертием. Ты готов заплатить ту же цену?

– Если нужно будет заплатить, – разве что не зарычал мужчина, – заплачу!

– Вот и хорошо. Жизнь пока не требуется. Требуется немного рискнуть. Если уж ты готов отдать жизнь, то, может, и риска не испугаешься? Тем более, я не думаю, что девушка нам хочет вреда. Госпожа Дэй, ты хочешь нам вреда?

Сухэ еще пытался размотать словесные кружева, которые навешал ему на уши Архон, Дэй же просто растерялась. Но отчаянно замотала головой.

– Нет, нет, не хочу, – на всякий случай – вдруг кто не понял – ответила она.

– Вот видишь, девушка не хочет, – и не обращая внимания на «Да, признается она, как же», спросил: – Так что же все-таки привело тебя сюда? И зачем тебе наш Айлаэ?

«Серые небеса, как рассказать им, что я хочу разрушить то, благодаря чему они выживают в этом месте?»

Дэй оглядела лица старейшин. Они все ждали ее ответа. Но правду тут не скажешь, а соврать не получится.

– Моя родина, – медленно начала гаргулья, – это скалы. Прекрасные горы и небо над головой. Суровый край, где постоянная борьба – это норма жизни, а слабые не выживают в принципе. И мои родичи – непростые, очень непростые. Но мы все любим наш край. Я не могу представить себе, что не буду возвращаться туда хотя бы раз в год, – говорила девушка сначала медленно, но потом уже более уверенно. Что-то во взглядах собеседников подсказывало ей, что она на верном пути. – А вот моя подруга родом из Восточных лесов. Ей луга да лес милее всего на свете. И самый лучший отдых для нее – это прийти на опушку, где уже растут полевые травы, где течет какая-нибудь спокойная речка и красавица-ива склонила к ней свои ветви – да-а, прийти в такое место, смотреть на все это и просто впитывать в себя. После такого моя подруга аж светится от счастья и энергии. А вот друг мой сияет радостью, когда видит стены родного замка, гордого, старинного, с потайными ходами и бьющимися на ветру флагами… Разные бывают родины, разные бывают земли. Я не особо дружна с гномами, но наверняка они тоже могут о своих подземельях оды сочинить. Да и сочиняют, насколько я знаю, – Дэй усмехнулась. Героические эпосы про своих героев гномы весьма уважали. – Но мне никогда не понять этой тяги забраться под землю. Никогда не видеть неба…

Гаргулья увидела, что ее слова попали в цель. По тому, как дернулся Сухэ, по тени боли, скользнувшей по лицу жрицы, по закаменевшим лицам остальных.

– Зачем ты это нам говоришь, крылатая? – прошипел Сухэ. – Тебе задали простой вопрос! А ты увиливаешь! Знаю, хочешь зла! Явно со злом пришла! Хватит ее слушать!

– Сядь, Сухэ, – приказал Атхон и так посмотрел на соратника, что тот, хоть и недовольный, сел обратно на скамью, с которой вскочил во время своей экспрессивной речи. – Но вопрос, конечно, интересный, – мужчина посмотрел на Дэй так, что захотелось потереть плечи, как от холода. – Зачем ты нам это рассказываешь?

– Олень… – это походило на озарение. Ей же дали подсказку – камень с изображением оленя. И здесь олень. Вот тот, с ветвистыми рогами. – Оленей в подземелье не бывает. Я могу поверить в каменное дерево, которое дает жизнь пшенице или что там у вас растет, но не оленя. Вы не отсюда, – удовлетворенная своей догадливостью, заключила Дэй. – Вы не отсюда. Хотя домам многие сотни лет. Или тут кто-то жил до вас, или вы тут уже давно. Ставлю на второе. Из-за глаз. Они приспособились, ведь так?

Старейшины переглянулись. Жрица положила руку на плечо Сухэ, и он промолчал. Заговорил Атхон. После паузы:

– В целом ты права, Дэй из рода Черных гаргулий. Мы действительно не отсюда. Мы обычные люди, по сути. Но глаза изменились, когда мы сюда пришли. Мы не знаем почему.

– А откуда? И почему не переселитесь куда-то в, хм, менее суровое место?

Мужчины и жрица опять посмотрели друг на друга.

– Я так понимаю, ты хочешь, чтобы мы первые рассказали свою историю, – недовольно пробурчал Атхон. – Скажи на милость, почему мы должны это делать? Сила на нашей стороне.

– Вы еще не видели мою магию, – оскалилась в ответ Дэй. Тяжело, очень тяжело представителю направления Бой сдерживаться, когда ему в лицо говорят, что другой сильнее. Даже если это целый город. Но гаргулья прямо-таки волевым усилием заставила себя улыбнуться. Борьба может идти на разных уровнях. – А вообще потому, что вам нужно спасение.

Атхон с легкой иронией поднял брови, предлагая ей объясниться.

– Вы со мной говорите. Все четверо. А ведь наверняка у старейшин дел по горло. И вы говорили про спасение. Значит, оно нужно. Вы что-то или кого-то ждете, на кого-то надеетесь, иначе стража бы не стояла у телепорта. Но если я не узнаю, в чем дело, то и помочь не смогу.