Михаэль Козловски - Роуз Коффин [litres]

Вот только Корам не всплывал.

– Корам? – Звук его имени растворился в воздухе. – Корам, не придуривайся!

– Что ты наделала? – завопил Ридж, подбегая к ней и тяжело дыша. – Он не умеет плавать! Он же золотой, Роуз! Он утонет!

Сердце Роуз оборвалось. Она наклонилась и полными ужаса глазами стала высматривать мальчика. Погрузив руки глубоко в воду, Роуз стала шарить по дну. На покрытой рябью глади отражалось солнце. Блики были настолько яркими, что почти слепили. Однако вдруг по воде прошла рябь. В надежде Роуз шире распахнула глаза.

– Корам? Корам!

Секунду погодя его руки поднялись из воды и схватили Роуз за рубашку. На какой-то миг она увидела его широкую улыбку, а затем руки утянули её за собой в реку.

Стоящие на берегу расхохотались. Улыбался даже Диидаб. Корам, задыхаясь от смеха и воды, подплыл к берегу и выпрыгнул на него так ловко, будто делал это каждый день. Его длинные волосы скрывали лицо, рубаха прилипла к груди.

Барахтаясь в воде, злая и ошеломлённая, Роуз крикнула Риджу:

– Ты солгал!

– Пошутил! – ответил Ридж, вытирая глаза, на которых выступила смола. – Что плохого?

Одному Эо было не до смеха. Он подбежал к Роуз и с осторожностью выудил её из воды, словно мокрого щенка. Ветер хлестал девочку, подбородок дрожал, она убрала волосы с лица, и теперь они торчали во все стороны, как будто её ударило током. Корам с уже более сдержанной усмешкой протянул руки, зовя к себе.

– Иди сюда. Согрею.

– Нет, – отрезала Роуз, отворачиваясь и выпячивая подбородок.

– Ну же, это займёт две секунды.

– Нет.

– Солнце нагрело меня донельзя, Роуз. Не тратить же тепло попусту. Ну же.

И всё же она отказалась.

Остальные всё смеялись, да так, будто им сильно того не хватало. Однако Роуз это было отнюдь не по душе. Она вспомнила Сэлли Энн, свой дом и всё то, от чего она сбежала. Ей захотелось спрятаться, вырыть себе нору и остаться в ней. Но вместо этого она заговорила.

– Это вовсе не смешно, – сказала она, скрестив руки на груди. – Вокруг люди умирают, и только мы можем это исправить. А если у нас не выйдет, мой брат… – Она замолкла, не в силах закончить фразу. – Не время для глупостей. – Сказав это, она отошла и села подальше от отряда.

Василиска подошла к ней и опустилась на землю напротив.

– Корам – хороший боец, – сказала девушка. – Хороший настолько, что, вероятно, до этой миссии ни разу не думал о смерти. Для него ставки очень высоки, как и для всех нас. Это неприятно. Он не знает, как себя вести.

– А я что, знаю?

– Нет. Конечно нет. Но когда ты проживаешь то, что я пережила – все эти схватки, войны, стычки с новыми и новыми опасностями, – ты понимаешь, что люди реагируют на всё по-разному, и большинство – довольно странно. Умирать – это естественно, но у нас в этом мало опыта. Ты понимаешь это, ведь так?

Роуз кивнула.

– Думаю, да, просто я не… Я не чувствую себя собой.

– Может, это хорошо.

– Хорошо? – спросила Роуз.

– Говорят, в Эпперсете есть тайное место, – сказала Василиска. – Там в пещере живёт один колдун по имени Джундовко, который может превратить тебя в кого угодно. Всегда мечтала его найти. Представляю, как прихожу к нему и точно знаю, что сказать.

– И что же? – спросила Роуз, подавшись к ней.

– Я бы сказала: «Я больше не хочу быть феей, но хочу летать. Преврати меня в птицу, и я растворюсь в облаках. Я не буду слышать земной шум, смогу парить так высоко, что всё внизу станет маленьким, безликим и безголосым, и ничто не сможет ранить меня. Преврати меня в птицу, чтобы я улетела за горы и нашла там что-то новое».

Василиска опустила глаза. Душой Роуз потянулась к ней. Она не видела ничего, что нужно было менять. С Василиской всё было в порядке.

Для Роуз Коффин Мост был не чем иным, как городом. На нём были улицы и аллеи, здания и жилые дома, храмы и места, где молодёжь могла болтаться без дела, а также полно рынков, магазинов, банков, таверн, площадей и парков. Путь им предстоял неблизкий. Чем быстрее они отыщут шипастый доспех, тем быстрее всё закончится.

Они ступили на Мост ранним утром. Роуз не была бы уверена, что под ними течёт река, если бы не порты на обеих его сторонах. Со швартующихся судов сходили сотни всевозможных существ, пополняя и так забитые улицы, мощённые булыжником.

Сколько было видно, город карабкался всё выше по гигантскому горбатому мосту. Роуз прикинула, что у них уйдёт весь день, чтобы добраться до замка на вершине.

Народ, толкавшийся вокруг, представлял собой пёстрое разнообразие рас и созданий. Тут были особи, похожие на людей и одетые в яркие шевелящиеся одежды. Были крохотные тролли, которые фыркали и проталкивались локтями сквозь толпу. Кто-то летал в воздухе. Василиска с завистью задрала голову. К стенам были прибиты книги, их страницы шелестели, и гремящие голоса раздавались из их корешков, оглашая содержание. Тут были кентавры, минотавры, фигуры в плащах, под которыми не было ничего, кроме тёмного дыма и красных глаз. Тут были уиллапы, кобберджеки, существа из серебра и бронзы, но не было ни одного золотого мальчика, как Корам.

Меж зданиями свисали знамёна, над тротуарами висели фонари. Здесь было много попрошаек, звенящих своими коробками с немногочисленными монетами, уличные музыканты, игравшие на самых необычных инструментах.

Вдоль тротуаров стояли повозки, гружённые товарами, в воздухе витали экзотичные ароматы. Продавцы выходили на улицу, демонстрируя свой товар и зазывая покупателей. Роуз рассматривала всё вокруг, разинув рот.

Горбатый огр поднял какую-то субстанцию, похожую на мясо, и протянул её в сторону девочки. Исходивший от массы запах был отвратительным. Роуз шарахнулась в сторону, сморщив лицо, тем самым оскорбив продавца. Тот с рычанием поковырял в носу и швырнул в неё комок слизи. Огр промахнулся, но это не помешало мечу Корама рассечь воздух и опуститься в дюйме от его шеи.

– Извинись, – сказал он, что огр и сделал, не сводя глаз с золотистой кожи парня. – А теперь дай нам несколько колючих слизней, пока я не решил расплатиться твоей кровью.

Огр набил мешок извивающейся массой и швырнул в его сторону. Когда Корам передал деньги, огр спросил:

– Не думал когда-нибудь продать свою кожу?

– Ты ещё не в курсе? Мы больше этим не промышляем, – ответил Корам и сунул одного слизня себе в рот, предлагая остальным. Все приняли угощение, кроме Роуз, у которой от его вида желудок подскочил к горлу.

Пока Роуз не могла отвести взгляда от всевозможных диковинок, внимание большинства окружающих постоянно обращалось к Кораму. Он, казалось, съёжился под пристальными взглядами, его глаза забегали туда-сюда, не задерживаясь надолго на одной точке. Его дыхание вдруг снова стало неровным, он вздрагивал при каждом громком крике и звуке. На его коже бисеринками проступил пот. Наконец, когда кто-то здоровый преградил отряду путь, Корам резко потянулся к мечу.