Артем Каменистый - Чужая территория [СИ c издательской обложкой]

Невыносимое искушение для не самых умных криминальных личностей.

Нападения меня не пугали, но напрягали. Не хотелось оставлять за собой трупы, ведь кровавый след проследить проще всего.

Пришлось заглянуть в Кфан – один из ничем не примечательных городов. У меня имелись веские причины там не светиться, но очень уж удачно он подвернулся. Да и провёл я там всего пару часов. Этого хватило, чтобы обзавестись дорогой лошадью и одеждой не пафосной, но издали демонстрирующей, что я не просто не отношусь к низовым простолюдинам, я вряд ли принадлежу к сословиям денежным, но при этом не очень-то уважаемым. Всякий хоть чуточку понимающий, взглянув на меня, заподозрит странствующего аристократа. Обычное дело среди благородной молодёжи, особенно в такое время года. Связываться с такими проблемными жертвами типичные разбойники не станут.

Впрочем, кто-то оказался невнимательным, или дошедший до последней стадии отчаяния, когда теряется всякий страх. Вчера в меня выстрелили из кустов, когда я решил сократить путь, покинув тракт. Заросли вокруг незначительных дорог убирали небрежно, или не убирали вовсе, благодаря чему облегчалась жизнь разбойников.

Я не пострадал. До столицы рукой подать, здесь даже за второстепенными дорогами старались присматривать. Заросли расчистили не слишком старательно, но шагов на сорок по обе стороны местность просматривалась. Дистанция плёвая даже для начинающего стрелка, однако этот разбойник ухитрился промахнуться мимо медленно двигавшего всадника.

Вторую попытку лихие люди предпринимать не стали. Рванули прочь, выдавая свой путь раскачиванием веток и треском валежника под ногами. Шум, как от стада лосей, похоже – банда немаленькая. Странно, что здесь, в местности, за которой в Раве приглядывают куда строже, чем за окраинными территориями, серьёзная ватага до сих пор не оказалась на виселице в полном составе.

На картины казней я насмотрелся. В лёгких случаях разбойный люд заканчивал свои дни на виселицах, в тяжёлых доходило до сажания на колья. Что так, что эдак тела оставались гнить у обочин, демонстрируя глазам и носам всех проезжающим мимо, что с преступностью здесь борются не только на словах. Мрачные картины наблюдались частенько, поэтому всякий кому приходится ездить по трактам или простым дорогам не может их пропустить. Отсюда и растёт часть стереотипного мнения, что среди равийцев много преступников.

Тех бандитов я не тронул. И не потому, что преследовать их по густым зарослям верхом невозможно. Просто не видел в этом смысла. Насмотревшись по пути, как несладко живётся в Раве простому люду, я понимал тех, кто не выдерживают. Да, они преступники, но одновременно и жертвы несправедливой системы.

Окажись я не в теле малолетнего аристократа, а в семье простолюдинов, возможно и сам бы караулил сейчас жертв с самодельным луком.

И уж взбеситься, увидев проезжающего мимо юного аристократа – святое дело. Очень уж велик соблазн одной стрелой отомстить за годы унижений.

И вот впереди ещё одна шайка. Наглость несусветная. В ночном зрении просматривались не такие уж далёкие зубцы высокой стены. То есть криминальный люд планировал устроить разбой на виду у столичных укреплений.

А ведь здесь самая безопасная территория в империи. Патрули днём и ночью шастают пешком и верхом, заросли даже на самых незначительных дорогах изведены минимум на сотню шагов в обе стороны. Если что-то где-то случается, конная стража появляется оперативно и в большом количестве. Поэтому криминальные людишки вынуждены скрываться в кювете. Он неглубокий, поэтому рассчитывать им приходится лишь на темноту.

И на то, что у жертв нет навыков, способных справляться с мраком. Да и зрение не должно быть идеальным. Потому как мрак не такой уж и мрак, раз лошадка идёт пусть и медленно, но уверенно. Света звёзд и луны достаточно, чтобы камни брусчатки давали частые отблески. Их здесь надраивали оперативно, навоз и грязь не успевали скапливаться.

Похоже, эти люди дошли не просто до последней стадии отчаяния. Они шагнули дальше, за неё. Уже не пару монет ради миски риса пытаются вытрясти из неосторожных путников. Отмучаться хотят.

Смерти ищут.

И ведь найдут. Быстро найдут. Здесь действительно всё строго.

Эти отчаявшиеся ребята разум потеряли не полностью. Как-то поняли, что ловить со мной нечего. Замерли, даже лица к земле опустили, боясь выдать себя блеском глаз. Наверное, всем высшим силам молятся, чтобы я побыстрее проехал мимо, ничего не заподозрив.

Какое мне дело до этих людей? Никакого. Я действительно могу проехать мимо, сделав вид, что ничего не заметил. Они даже не подумают напасть. Прекрасно понимают, что одинокий уверенный в себе всадник ночью под стенами столицы – это вряд ли простой человек. Риск нарваться на того, кто способен одной левой переломать все кости пятёрке вчерашних крестьян близок к ста процентам.

Ещё недавно я бы действительно проехал мимо. Но сейчас сам не знаю, что на меня нашло. Остановился, усмехнулся, глядя как незадачливые разбойники пытаются поглубже вжаться в неказистый кювет.

Достал жменю имперских марок, выпустил их из ладони. И пока те звенели на камнях, заговорил:

– Здесь немного, но этого хватит, чтобы вы не голодали несколько недель. Соберите монеты и уходите. Здесь не вешают, здесь на кол сажают. Я такое видел, уж поверьте, это очень плохая смерть.

Высказавшись, чуть помедлил, бросил ещё несколько монет:

– Уходите быстрее. И не возвращайтесь.

Нами – столица Равийской империи и один из древнейших городов Арсы. За века существования он много чего повидал, включая осады и штурмы. И, несмотря на то, что сейчас располагается вдали от беспокойных территорий, к его защите продолжают относиться серьёзно. По мере роста возводят всё новые и новые укрепления.

Последнюю стену подняли не так давно, но и она уже начала устаревать. Снаружи под ней вот уже не один десяток лет строится бедный люд. Когда хаотически растущие посады начнут приобретать цивилизованный вид, придётся казне раскошеливаться, огораживая новые городские кварталы.

Пока что до цивилизованности здесь далеко. Посады Нами – это легендарное место, фигурирующее во множестве анекдотов и однотипных криминальных историй. Здесь с тебя могут снять обувь на ходу; выдрать золотой зуб, если неосторожно улыбнёшься; а уж с кошельком лучше вообще не появляться, потому что такие вещи под стеной сами по себе пропадают при полном отсутствии ветра.

Пока я пробирался через гадюшник, жизнь в котором кипела несмотря на предрассветный час, меня несколько раз зазывали посетить подозрительные игорные заведения и курильни, где пускали на дым всякое, включая строжайше запрещённые в Раве вещества. Пару раз предложили девочку, один раз мальчика. Мутные личности провожали меня оценивающими взглядами. И я не сомневался, что глаза их ухитряются в считанные секунды определить, сколько стоит то, что можно получить с моей одежды и лошади.