Наталья Мазуркевич - Семь бед – один адепт. Книга 1 [litres]

– Вы приняты, – только и смог выговорить Эртиан, отказываясь верить своим глазам. Впрочем, не только он пытался взять себя в руки, дама-иллюзорник подалась вперед, родственник ректора прикусил язык, а заскучавшая было троица теперь сочувственно смотрела на коллег. Их реакция была объяснима: таланта к стихийной магии артефакт у адептки не выявил, а значит, нянчиться с ней им не придется, в отличие от остальных.

– Я могу идти? – уточнила на всякий случай Ани, поднимаясь.

– Да-да, конечно. – Ректор все еще не справился с потрясением.

– Завтра в полдень начнется заселение поступивших, – напомнил первым взявший себя в руки седой специалист по жрецам. – Хотите получить хорошую комнату – не опаздывайте.

– Учту. – Ани благодарно кивнула и, щелкнув пальцами, лишила артефакт своей крови. Увы, даже оставшись без нее, лепестки не погасли. Впрочем, Ани решила, что эта оплошность была неизбежной платой за веселое время, обещанное ей. И, кажется, ее не обманули: внутри все пело от удовлетворения и гордости за себя. Сказала поступит – сделала, лучшей – пусть только попробует кто-то покуситься на ее заслуги, а что маги увидели больше, чем следовало, так то их, смертных, проблемы.

Убедив себя, что все выполнено идеально, Ани помахала на прощание парням в коридоре и Шарту и, перепрыгивая через ступеньку, направилась к воротам. Осталось дождаться результата Доминики – и план максимум на день можно считать выполненным.

Ректор Эртиан не мог разделить радостное настроение своей адептки. В кабинете после ухода девушки повисла напряженная тишина, нарушать которую никто не хотел. Ани, никогда не интересовавшаяся историей магии, не могла знать, что похожая ситуация уже происходила в прошлом. И теперь все отчаянно сопротивлялись, не желая признавать, что стали свидетелями и участниками повторения.

– Император должен знать, – наконец проговорил ректор, бросая быстрый взгляд на артефакт. Они не стали пускать следующих претендентов, оттого лепестки до сих пор демонстрировали последний результат. Результат девушки без биографии, родового имени и заручившейся поддержкой одного из самых противных жрецов города.

– Аристару сейчас не до этого. Его младший сын при смерти. Император пытается задобрить богов, а не ставить им палки в колеса, – вмешался магистр Октавир. Ректор кивнул, принимая откровения старшего родственника нынешнего императора. – Я поговорю с ним, когда с Арденом что-то решится. Светлейший уже явил свою волю, нам осталось лишь ждать.

– Местная власть?

– Я пригласил лорда Анстелира. Он обещал скоро прибыть. Но, дядя, он не был удивлен, когда я описал внешность этой девушки, – заметил светловолосый любитель собственных ногтей и племянник ректора Маленвер Арельте. – Напротив, мне показалось, ему известно, кто это. Не может это быть ее высочество?

– Карин придет под другой личиной, – отмахнулся магистр Октавир. – Я лично ее ставил, вы не сможете ошибиться. Эта девочка – другая.

– Убийца? – предположила магистресса Элорис, не чуравшаяся иллюзий.

– Она привлекла слишком много внимания, – покачал головой ректор. – Непозволительная роскошь как для убийцы, так и для охраны. Здесь явно другое. И нам, коллеги, придется с этим работать.

Кириан Анстелир, не останавливаясь, вошел в ворота альма-матер. Каких-то пятнадцать лет прошло с тех пор, как он сам выпустился из стен этой Академии, а теперь по воле императора ему придется бывать здесь еженедельно, присматривая за решившей покинуть отчий дом принцессой. Как будто ему забот мало, особенно в свете появившейся в городе Темнейшей. И пока он ломал голову над дальнейшими планами высшей сущности, к нему в кабинет самым наглым образом заявился Маленвер, желавший сей же час получить ответ, есть ли у Годарли племянница и где этого Годарли стоит искать.

Огорчать приятеля Кириан не стал и легко поделился образцом ауры жреца, зная, что Маленверу этого хватит, чтобы найти темного в любой точке города. А вот прочитать его мысли, как он любил это делать, – едва ли. И, судя по задумчивости на лице мага, жрец будет не первым, с кем менталиста постигнет неудача.

– Я навещу Академию, – пообещал Кириан сосредоточившемуся на поиске приятелю. Тот неопределенно пожал плечами, то ли благодаря за инициативу, то ли говоря «это излишне». Впрочем, темный предпочел выбрать первый вариант и теперь быстрым шагом пересекал парк, направляясь в невысокий, всего в три этажа, корпус, где традиционно проходили испытания соискателей.

– Здравствуйте, – приятный женский голос вырвал его из раздумий. Кириан остановился, уже понимая, кого увидит.

Память не подвела. Голос действительно принадлежал той самой, темно-русой девушке, встречи с которой так настоятельно просил избегать Болериан, вот только куда ему, Кириану, бежать, если Темнейшая сама пожелала с ним говорить?

– День добрый, – как по уставу откликнулся мужчина, склоняясь для поцелуя. Руку девушка протянула без колебаний.

– Меня искали? – Ани склонила голову набок, изучая старого знакомого.

– Если вы позволите эти поиски.

Девушка звонко рассмеялась, вот только серые глаза вмиг стали холодными.

– Болериан подсказал? Или сам догадался? А, не важно. – Она махнула рукой, словно отсекая лишние мысли. – Форму заполнять не буду, – предупредила она.

– Я заполню, – кивнул Кириан, не зная, как себя вести.

– Буду очень благодарна. – Холод в глазах собеседницы начал таять. – Но если вы станете мне мешать…

– Я не посмею.

– Тогда я вас прощаю. Не бойтесь, ваша преждевременная кончина мне без надобности. Можете жить в свое удовольствие, – великодушно позволила Ани и, довольная собой, направилась к выходу. Кириану же оставалось лишь молча смотреть, как она исчезает за барьером.

К счастью, он не мог позволить себе долгих пауз, а потому уже минуту спустя направился к аудитории, где традиционно заседала приемная комиссия, решая судьбу очередного соискателя.

Трое уставших парней, подорвавшиеся и уже готовые было защищать свою очередь, съехали по стенке, едва разглядели его мундир. Это для оторванной от жизни смертных Ани-Арли черный мундир Кириана ни о чем не говорил, для тех же, кто вырос или хотя бы год прожил в империи, это говорило о многом. И прежде всего о том, что с пути носителя такого знака отличия лучше убраться поскорее и ни за что не спорить.

Комиссия встретила его облегченными выдохами, хотя еще недавно его появление пред грозными очами ректора заканчивалось мытьем коридоров или чисткой овощей на кухне.

– Ваша светлость, – приветственно кивнул самый старший в этой компании. Магистр Октавир Эстельдхейм, успевший за свою долгую жизнь побывать и ректором, и жрецом Светлейшего, и даже отступником, пока вновь не вернулся в родные стены бывшей императорской резиденции.