Полина Матыцына - Маленькая Гвинет в странном доме [litres]

Нагружённая пакетами, девушка вернулась домой.

Гвинет не осознавала опасности: то, что до сих пор ей везло, ослабило её чувство самосохранения. Ей казалось, что она справится с любыми сложностями, и эта самоуверенность управляла всеми её действиями. И как ни старалась Кэтрин переубедить сестру, Гвинет снова собралась в Зеркалье, уверенная, что легко вытащит Нэнси.

В двух зеркалах возник коридор, в который Гвинет, нагруженная рюкзаком с нитками, уверенно шагнула. Проверила, не исчезла ли наклейка на «двери домой», и осмотрелась. Девушка ждала появления очередного цветного поедателя ниток, и охватившие её прозрачные, словно стеклянные, – но при этом мягкие и гибкие, – верёвки стали для неё полной неожиданностью.

– Эй! – возмутилась Гвинет, пытаясь высвободиться. – Что за шуточки? Отпустите меня, немедленно! Или хотя бы покажитесь… – добавила она уже не столь уверенно.

Верёвки продолжили опутывать её, формируясь в кокон. Скоро, несмотря на его полупрозрачность, Гвинет уже нечего не могла различить.

А затем кокон, столь же внезапно, как возник, распался на две половины. Гвинет стояла в белой пустоте, усыпанной блёстками. Зеркал здесь не было.

Гвинет испугалась. Её рука невольно сжала единственное, что хотя бы напоминало о поддержке – по-прежнему прихваченного плюшевого мишку. Но мишка, как обычно, не подавал признаков жизни или магии.

– Кто-нибудь! – позвала девушка, делая шаг вперёд. – Здравствуйте?

Тишина. Пустота. Только мерцают блёстки.

– Есть здесь кто-нибудь? – уже закричала она.

Сердце бешено стучало, и больше никаких звуков. С некоторым удивлением Гвинет осознала, что в воздухе всё усиливается запах ванили. Она даже расчихалась, настолько сильным он стал.

Девушка поёжилась, хотя здесь было тепло, и стала осматриваться, надеясь найти хоть что-то, что поможет ей выбраться обратно в Зеркалье – а уж оттуда она сразу домой и больше в жизни не подойдёт к зеркалам!

Не сразу она обратила внимание, что среди блёсток появилось что-то вроде пустого места, точнее, горстка их исчезла, словно растаяв. Гвинет заспешила к этому месту, но тут же остановилась: оттуда шагнула фигура с очень длинными светлыми волосами, одетая в кремовое платье с кружевами. Только когда она подошла совсем близко, Гвинет с удивлением опознала в ней Нэнси Уилсон.

– Нэнси? – вырвалось у девушки. – Что с твоими волосами?

Почему-то это больше всего поразило Гвинет. Она помнила Нэнси с коротким каре русых волос, а не шикарной золотистой блондинкой.

Вместо ответа Нэнси подняла руку и из ниоткуда стали появляться копии Снаппи разных цветов. Десяток, второй – Гвинет считать не стала, но их явно было больше, гораздо больше.

– Нэнси! – Гвинет попыталась воззвать к здравому смыслу девушки, – Это я, Гвинет Линнет. Я пришла за тобой. Пойдём домой?

– Я никогда не вернусь! – исказилось злобой красивое лицо.

– Хорошо, – Гвинет примирительно подняла руки. – Ты хочешь остаться, понятно. Тогда я пошла? В отличие от тебя я очень хочу домой.

– Лжёшь. Если бы ты не хотела сбежать, Зеркалье не открылось бы тебе.

– Я всего лишь беспокоилась о тебе.

– С чего это вдруг? Мы никогда не были подругами.

– Просто испугалась, что с тобой что-то случилось… а ты в порядке, так что я спокойно могу вернуться.

– Хочешь сказать, что ты пришла не в надежде стать Королевой? – зло прищурилась Нэнси.

– Здесь, насколько я знаю, правит Король.

– И его Королева! И ею стану я, а не ты!

– Ну зачем так орать? – возмутилась Гвинет. – Я и так хорошо тебя слышу. Про то, что родители волнуются, говорить не стану – ты явно выбрала не их. А вот я к своим вернуться намерена. Так что покажи мне выход, пожалуйста, и забудем друг друга, как страшный сон.

– Я тебе не верю, – решила Нэнси. – И потом, зачем мне возможная соперница? Прости, Гвинет, но ты исчезнешь. Взять её!

И, красиво прошелестев юбкой, развернулась, чтобы уйти. Множество «Снаппи» бросились на Гвинет.

Она в испуге зажмурилась: бежать всё равно некуда, вся белая пустота заполнена зубастыми шариками. Но боль так и не пришла, и Гвинет приоткрыла глаз, чтобы тут же изумлённо распахнуть оба.

Перед ней стоял призрачный рыцарь, тот самый, что помог ей с Источником. От его ладоней лилось белое свечение, образовавшее круг, в котором и стояли он с Гвинет.

Девушка на миг растерялась, обрадовавшись, но тут же торопливо стянула рюкзак и принялась разбрасывать клубки. Только бы их хватило!

«Снаппи», действительно, перестали атаковать невидимую стену и переключились на еду.

Рыцарь, воспользовавшись тем, что большинство из них отвлеклись, схватил Гвинет за руку – его ладонь оказалась неожиданно тёплой – и повёл девушку куда-то. Она надеялась, что к выходу, и не сопротивлялась. Несколько существ всё же атаковали их, но рыцарь отбросил их щитом в свободной руке.

– У меня ещё остались клубки… – на ходу заглянула в рюкзак Гвинет.

– Пригодятся, – неожиданно услышала она голос спутника. – Тебе понадобится проводник.

– А вы?

– Я не знаю всех путей Зеркалья. И не могу долго существовать в этой форме.

– Вы – мой мишка? – Гвинет почти была уверена, но именно «почти».

– Да. Заклятие заточило меня в этой игрушке.

– И как его снять?

Белая пустота треснула, выпуская их в коридор между множеством чёрных зеркал.

– Как его снять? – повторила Гвинет, следуя за призраком по коридору.

Рыцарь промолчал.

– Ответьте, Астенир!

Тот вздрогнул.

– Меня давно так не называли, – наконец сказал он.

– Не уходите от темы, пожалуйста, – настойчиво попросила Гвинет.

Два зеркала шевельнулись, из них потекла черная густая жидкость, формирующаяся в высокие фигуры.

– Стражи, – Астенир отпустил руку Гвинет. – Держитесь за мною.

Он достал меч и парировал им удары, что стали наносить безликие черные фигуры.

Гвинет стояла в отдалении и нервничала. Сражение задерживало их. Ещё не хватало, чтобы сзади на них напали «снаппи»!

«Снаппи» не появились. Вместо них ещё два зеркала выпустили стражей, и они схватили не заметившую их приближения со спины Гвинет. В тот же миг Астенира ранили и он исчез, а стражи с девушкой перенеслись в тронный зал. Во всяком случае, в этом просторном пустом зале одиноко стояло роскошное кресло. Откуда лился свет, было неясно, пахло дымом и палой листвой, и ещё здесь впервые оказалось зябко и влажно.

Гвинет поёжилась. Стражи подтолкнули её вперёд, к пустому креслу. Она сделала пару шагов…

На кресле возник человек. Мужчина лет тридцати на вид, в алом камзоле, расшитом серебром. Длинные белые волосы заплетены в переброшенную через плечо косу, узкое лицо неестественно бледно, а на переплетённых пальцах сверкают длинные красные ногти, больше похожие на когти.