Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 3 [СИ]

— Стой! — поднял жгучий взор Кровавый Князь. — Я тебя обращать не буду. Но раз уж тебя сочли достойным… одна из моих жен обратит. Инеида!.. Инеида!..

— Она давно уже умерла, прадедушка! — подала голос из тьмы вампирша.

— Да тля, забываю все время… — загрустил Кеннис. — Блеваный Бриар. Такая была империя… и такая женщина… Я любил ее…

Гигантский василиск издал устрашающий утробный клекот. Тот загулял эхом в сводах пещеры. Чудовище схватило что-то со стены, проглотило… а потом клюнуло Кенниса в голову.

— А вот ты выжил каким-то образом, — невозмутимо сказал тот. — Знаешь, сколько ему лет? Это самый старый василиск в мире. И при этом еще и самый тупой. Невероятно, но факт.

— Иногда результаты гонки на выживание могут быть ошеломляющими, — согласился Яркен.

— Да. Посмотри на меня. Я мог быть властелином мира… я им и был когда-то. Хорошие были времена…

— Не сомневаюсь, — учтиво сказал Яркен, незаметно сделав еще шаг назад.

— Пятишься, — пристально посмотрел на него Кеннис. — Передумал? Не хочешь становиться… как я? Великий волшебник испугался?

— Я не испугался. Просто решил, что лучше проторю свой путь, чем пойду уже проторенным.

— А, это правильно. Первопроходцы получают самое лучшее. Главное — удержать.

Кеннис тяжко вздохнул. Тварька наклонил к нему огромную голову, и два древних старца ожесточенно уставились на Яркена.

— Проваливай тогда, раз передумал, — злобно сказал вампир. — Я хочу спать. Я теперь в основном сплю… я слишком много умирал…

— Мне вдруг стало интересно, — перебил Дегатти. — Куда попадают вампиры после смерти… окончательной смерти? Сразу на Кровавый Пляж? Или куда-то еще? Ты наверняка знаешь.

— Да уж я-то знаю, — ухмыльнулся Янгфанхофен. — Парифатские вампиры попадают к нам. В Банк Душ. Пополняют счет Совиты. Это же именно она — первоисточник вампиризма. Принцип пирамиды, все потомки Кенниса принадлежат ей с потрохами.

Шагая обратно к свету, Яркен размышлял, что такой вариант для него неприемлем. Собственно, окончательное решение он принял, еще когда увидел вампирский пир. Вампиры слишком похожи на живых. И слишком стараются таковыми оставаться.

Да и вообще сама идея поддерживать жизнь благодаря жидкостям из человеческих тел — мерзких человеческих тел! — это путь в никуда, это тупик. Дело даже не в самих жидкостях — дело в зависимости. Бессмертие будет обременено паразитизмом. Похищением чужой праны. Это не освобождение от оков смертности, а в каком-то смысле еще большее закабаление.

Почему он сразу об этом не подумал? Наверное, умозрительно эта мысль просто не была достаточно веской. И только узрев этих деградировавших существ воочию, он осознал все до конца.

Вампиром он не будет.

Через несколько дней Яркен вернулся в Теймурок. И целые сутки разгребал накопившиеся дела, чинил поврежденных зомби и выполнял срочные заказы. Путешествие длилось недолго, но он все же успел отвыкнуть от этой рутины. Теперь он взглянул на нее чуть иначе и с изумлением осознал, что возня с зомби отнимает слишком много времени и уже не доставляет особой радости. Рядовая нежить такого просто не стоит.

К тому же теперь ему стало противно копаться и в мертвых телах. Вообще-то, между ними нет особой разницы. Разница существовала только в его голове, Яркен внезапно это понял. Будучи некромантом, он провел четкую черту: это живо, а это мертво. Живое — гадко, мертвое — не гадко.

Но перерыв в работе стер эту черту. Яркен осознал, что любая плоть гадка.

Да и эти вампиры… мерзкие, пьющие чужую кровь твари…

— Надо помыть руки… — сказал он бесстрастному зомби-ассистенту.

Он мыл их долго. Никак не мог остановиться. На коже давно не осталось никаких следов, но Яркену казалось, что она все еще грязная и липкая.

Он использовал мыло. Его не хватило, и он взял концентрированную щелочь. Кожу начало разъедать, но и это показалось недостаточным.

И Яркен взял металлическую терку.

Шварк. Шварк.

Изъеденная щелочью плоть начала сходить с костей. Могущественный некромант, Яркен давным-давно уничтожил в себе чувство боли. Оно ненужное. Непродуктивное. Он и без всякой боли сразу узнает о поломках в своем организме.

Теперь он смотрел на стекающую в слив кровь, на опадающие клочья мяса, на оголившиеся пястные кости… и запоздало понял, что у него серьезная проблема.

— У меня серьезная проблема, — повторил он. — Я же сам состою из плоти.

Лишенные нервов и мышц, костяшки плохо слушались. Яркен заставил их двигаться магией, направил прямые потоки энергии, но все равно получалось как-то неуклюже. К тому же выглядело это даже хуже, чем когда они были обтянуты плотью. Не вязалось со всем остальным телом.

Надо либо восстановить как было, либо… либо снять все остальное.

А неплохо. Чистая белая кость — это красиво. Кости не гадкие. Единственный фрагмент человеческого тела, который достаточно… гигиеничен.

А все остальное не нужно.

Кожа не нужна. В ней болевые рецепторы, а боль неприятна.

Органы не нужны. Их постоянно нужно подпитывать, иначе умрешь.

Мышцы не нужны. Они тяжелые и кровоточат, а кровь отвратительна.

Мозг… мозг будет удален последним. Надо еще решить, как мыслить в отсутствие мозга. Многие обыватели с этим справляются… но это не то. Все остальное Яркен без труда заменит магией, но чем заменить мозг… нужно подумать.

Чтобы подумать, нужен мозг.

Яркен долго проглядывал свою библиотеку. Рылся в старых фолиантах, собранных за долгие годы. Подумывал слетать в Мистерию и покопаться в книгах Мазетти. Ее владелец скончался еще восемьдесят лет назад, но в Шиасс не ушел, остался призраком своей библиотеки.

Тоже в каком-то смысле бессмертие через смерть…

Но лететь в Мистерию не пришлось. В одной из книг по истории некромантии Яркен отыскал упоминание методики филактерии. А рядом еще один термин — древний, почти забытый.

Лич.

Если верить легендам, личи изредка встречались в эпоху Волшебства. Но во времена Парифатской империи это было запрещенное колдовство. Прибегнувших к нему ожидала смертная казнь… ну, если можно так сказать по отношению к нежити. Ну а когда Апофеоз провел черту между эпохами, личи погибли вместе с остальными чародеями. Их секреты канули в забвение вместе со множеством других тайн старой магии.

Возможно, за минувшие тысячелетия кто-то пытался возродить ту методику. Почти наверняка. Но об успешных попытках Яркен не слыхал. Собственно, эта его книга… она относится к черному списку магической литературы.

Конечно, это не Крестомагия и не Тайная Ктава, ее не запрещено читать… но в мире существует всего несколько экземпляров, и на обложке каждого сидит пес. Яркен получил свой от ректора Экзеквариума — тот сделал ему подарок на окончание магистратуры. Сказал, что видит в нем огромный потенциал.