Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 3 [СИ]

А раз это было настолько близко — этот кто-то смотрел прямо на Мильмару. Зачем кому-то понадобилось на нее смотреть? Вариант только один — она привлекла внимание конкурентов.

Значит, откладывать преобразование больше нельзя. Надо стать полноценным гхьетшедарием. Но переходить в истинный облик здесь нежелательно — слишком мало места. Невозможно заранее узнать, каким он окажется… но точно крупнее, чем Мильмара сейчас.

Она поспешно расплатилась и вышла. Тоннель был пуст… подозрительно пуст. Кубло — это город-цитадель, изрытая норами гора в форме куба. Тут меньше жителей, чем в Мпораполисе, но он тоже кишит демонами. Везде патрулируют храпоиды, носятся с посланиями крополеро, трудятся над чем-то харгаллы и просто ходят по своим делам хламенарии, тахренарии и Безликие. Встречаются и высшие демоны — бушуки, ларитры, кэ-миало.

А сейчас — никого. Мильмара постаралась взять себя в руки и торопливо зашагала к ближайшему балкону. Там ждет ее вехот. Она просто покинет Кубло, вернется в гхьет матери и примет истинный облик. Спокойно и без паники.

Или нет. Или лучше все-таки преобразоваться прямо сейчас. Она немного растрепана, но это ни на что не повлияет. Она все равно идеальна. И тоннель достаточно просторный — если только она не станет кем-то колоссальным…

Вжиииииии!..

Он вылетел из-за поворота. Мильмара не успела среагировать. Чрепокожие слишком быстры — она опоздала на какую-то секунду…

…И лицо вспыхнуло пламенем.

Боевой демон тоже знал, как мало времени нужно гхьетшедарию, чтобы преобразоваться. Он действовал наверняка, бил прямо в цель. Он пронесся с такой скоростью и рванул с такой силой, что сломал бы Мильмаре шею…

…Но она уже была насторожена. И она все-таки успела дернуться. На какой-то волосок — но дернулась. Вместо шеи чрепокожий схватил ее за подбородок…

…И вырвал нижнюю челюсть.

Девушка упала на колени, хлеща во все стороны кровью. Из горла рванулся истошный крик… хриплый, искаженный крик…

А чрепокожий уже развернулся, уже ринулся назад…

…И исчез. Втянулся в глотку Мильмары.

Она совершила свое первое поглощение — и тут же перешла в истинный облик. Тот оказался ничем не примечательным — просто спрутоподобная тварь на шести толстых щупальцах, двумя клешнями, клыкастой пастью и единственным глазом на гибком роге. В тоннеле поместилась впритык.

Побыв в истинном облике несколько секунд, Мильмара вернулась в фальшивый — и с ужасом схватилась за лицо.

Она не нащупала нижней половины. Только огромную рваную рану. Кровь сразу остановилась, боль исчезла… но челюсть не вернется.

Это бесповоротно.

Мир вокруг оцепенел. Мысли оцепенели. Мильмара стояла… теперь парила в воздухе и не желала осознавать произошедшее.

Зеркало. Мильмара сотворила его усилием воли. Теперь это стало легко, делалось само собой. Она увидела свое отражение — и зашлась в крике.

Ноль процентов. Безжалостное Ме дало безжалостную оценку. Никто в целом свете не посчитает ее привлекательной.

Тоннель уже снова заполнялся демонами. Мильмара медленно плыла вперед, парила с обвисшими руками и тихо всхлипывала.

На нее не обращали внимания. Прохожим не было дела до искалеченной девушки.

После преобразования она бы даже не заметила этой травмы. Новая челюсть выросла бы очень быстро… да и не сумел бы чрепокожий ее вырвать. Двуформенные гхьетшедарии почти неуязвимы.

Но это случилось до преобразования. За одну секунду — но до.

И это навсегда.

Кто это с ней сделал?! Кто это был?! Мильмара бы вырвала ответ из чрепокожего, но тот исчез в ее чреве. Бездонном чреве гхьетшедария, откуда нет возврата.

Конечно, исторгнуть проглоченного можно, но для этого его нужно услышать. Он должен произнести имя своего поглотителя. Громко, четко и желательно — неоднократно.

А чрепокожий, конечно, не знает ее имени. Или знает, но помалкивает. Можно кого-нибудь к нему отправить, но это займет время. Желающие прогуляться во чрево гхьетшедария не растут на деревьях. Пока Мильмара все это сделает, срок может истечь… и кто-то другой получит баронство.

Скорее всего — тот самый, кто подослал убийцу.

Да, именно убийцу. Ее пытались убить — значит, считали серьезным конкурентом. Чрепокожий промахнулся, Мильмара выжила… но результат тот же самый. Она больше не конкурент, у нее нет никаких шансов. Только не с этой харей… Мильмара как раз проплыла мимо зеркальной стены и снова истошно закричала.

Другие демоны равнодушно проходили мимо.

Кричать отсутствие челюсти не мешало. Говорить тоже. Гхьетшедарию не нужны для этого язык, гортань, легкие. У них не ломается голос — гхьетшедарий с младенчества говорит взрослым тембром.

Мильмара в последний раз посмотрела на свое отражение и сотворила маску. Белую фарфоровую маску, слепок ее прежнего лица. Она пожелала очиститься, и с кожи испарилась засохшая кровь. Щелкнула пальцами — и переместилась к ближайшему кэ-оку.

— Список восемнадцатилетних гхьетшедариев, преобразовавшихся за последние сто лет, — потребовала она. — Поименный. Список одноформенных гхьетшедариев, которым сейчас восемнадцать или исполнится восемнадцать в течение тридцати недель. Поименный.

За такую информацию пришлось отдать изрядный кусок памяти. Мильмара забыла… она уже не знала, что именно забыла. Воспоминание сожрал какой-то кэ-миало.

У нее был соблазн отдать воспоминание о том, что произошло в том тоннеле. Забыть о тех боли и ужасе. Но этого она не сделала. Она хотела помнить каждое мгновение.

И хотела, чтобы другие тоже запомнили.

Пересчитывая монеты, Пропрос жадно потирал ручки. Почти все бушуки что-то коллекционируют — марки, значки, редкие растения. Им безумно нравится процесс собирательства, накапливания. А поскольку они, как и все демоны, бессмертны, коллекция может вырасти до безграничных размеров.

Старый банкир Пропрос собирал монеты. Предпочитал золотые, но другие тоже собирал. Его вилла на Золотых Холмах утопала в зелени, в саду гуляли павлины и фазаны, а в отдельно стоящей башенке пространство закручивалось спиралью, уводя вдаль тысячи мерцающих мюнцкабинетов. Прикрытые закаленным стеклом, в их ящичках лежали миллионы монет — все настоящие, из сотен разных миров. Без единого повторения.

Когда в дверь постучали, Пропрос испуганно дернулся. Потом вспомнил, что эту свою башенку он окутал таким слоем чар, что даже демолорду не попасть внутрь без спроса, успокоился и просеменил к дверям. Убедившись, что все складки тоги находятся в правильных местах, банкир открыл незваному гостю — и ахнул от восторга.

К нему явилась очаровательная юная девица… да, гхьетшедарий. Правда, лицо она скрывала под маской — шалунья явилась инкогнито, не хочет себя выдавать. Что же, старый Пропрос знает толк в деликатных делах.