Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 3 [СИ]

На четвертом этаже бродил Ненасытный. Амата просто выпустила в него три пули и перепрыгнула через труп.

А на третьем этаже… на третьем по башне прокатилось изменение, а издали послышался рев. Вой. Плачущий, отчаянный скрежет. Словно кричало гигантское насекомое…

— Какой громкий… — пробормотала Эль.

— Сколько у тебя осталось?! — крикнул Ибрахим, спускаясь на второй этаж.

— Семь минут! — отчаянно ответила Амата. — А у тебя?!

— Десять!

Эль они не спрашивали. Ее нашли последней, у нее еще минимум час.

Но уже второй этаж! Второй, второй, второй этаж! Одна лестница, один спуск!

Издали донесся вопль Визгуна, но они не сбавили темпа.

Первый этаж! И врата! Выход! Огромная дверь!

И Руззлау.

Он успел спуститься первым. И теперь смотрел на врата… а Амата смотрела на него.

Это точно Руззлау. Только теперь у него две клешни. Огромные. И сам он огромный. Этакая помесь рака и черепахи — с кучей мелких ножек, шипастым панцирем, мощным хвостом…

Как он вообще пролез по лестнице?!

— Громадный… — протянула Эль почти спокойно.

Руззлау не обращал на них внимания. Он пытался вскрыть врата. Распахнуть клешнями. Он так долго к ним рвался, что даже теперь не думал ни о чем другом.

Но врата не открывались. Больше того — они будто били Руззлау током. По измененному пробегали молнии, он чуть заметно трясся — но продолжал орудовать клешнями. Страшно скрежетал… надрывно, плачуще…

— Руззлау, отойди! — в отчаянии крикнула Амата, поднимая лазерный резак. — Я открою!

Измененный вскинул клешню… но в нем еще осталось что-то прежнее. Черные глаза на стебельках замерцали — и он с надеждой уставился на Амату, которая резанула засов.

Она успела только наполовину. А потом… потом ее тоже накрыло. Амата упала и забилась, в ужасе глядя на свои руки. Резак она выронила, но его тут же подобрал Ибрахим. Не глядя на корчащуюся девушку, он продолжил пробивать выход… и засов упал.

Врата начали открываться.

Амата с трудом поднялась на ноги… нет, ее поднял Ибрахим. Он потащил ее сквозь пелену, другой рукой сжимая руку Эль. Девушка не знала, насколько сильно изменилась, но руки и ноги вроде на месте… только идти как-то неловко. Колени странно изогнулись… их теперь будто по два на каждой ноге…

Она с трудом сфокусировала взгляд. Увидела лицо Ибрахима… посеревшее от ужаса.

— По-моему, это не Земля… — произнес он. — Я так и думал…

Вокруг простиралась каменистая пустыня. Везде, куда хватало глаз. Потрескавшаяся, бесплодная почва. Вокруг башни она комкалась, вздымалась скалистыми барханами, слева вообще обрывалась в пропасть… а в небе пылало солнце.

Огромное багровое солнце.

Сзади донесся безумный скрежет. Руззлау колотил клешнями… в пустоту. Его что-то не пускало, не давало выйти. Амата и Ибрахим повернулись к нему, с жалостью посмотрели на рыдающего монстра.

— Мне так жаль, Руззлау… — сдавленно сказала Амата.

Отчасти это стало облегчением. Что бы он сделал, если бы все-таки смог выйти с ними? Что там еще осталось от прежнего человека?

К тому же не факт, что они вообще спаслись. Ну да, они вышли из башни… какая же она колоссальная!.. это действительно башня, но высотой с гору… огромную гору!..

У Аматы закружилась голова, когда она попыталась увидеть макушку. Та расплывалась в красноватом тумане.

— К-кто это?.. — тряхнул ее за плечо Ибрахим.

Амата повернулась — и увидела человека. Рослого обнаженного мужчину с густой шевелюрой и ослепительной улыбкой. Он стоял на голых камнях… нет, он парил над ними!

— Приветствую вас, мои дорогие победители! — звучным голосом произнес он. — Поздравляю с успешным…

ББАХХ!!!

Распахнутые настежь врата резко захлопнулись. Со страшным грохотом. И одна из створ… ударила по Ибрахиму.

Он не успел отпрыгнуть. Не успел ничего понять. Просто отлетел в сторону и упал сломанной куклой. Ноги согнулись под неестественными углами, руку скрючило — из нее высунулась кость.

Но он был еще жив. Трясущейся рукой Ибрахим пытался дотянуться до внутреннего кармана…

— Даже не вскрикнул, — изумленно сказала Эль.

А вот Амата вскрикнула. Она закричала, как раненая птица, дернулась к Ибрахиму, но споткнулась и упала. Еще не освоилась со своими новыми двухколенными ногами.

Зато к нему подошла Эль.

— Сигарету… подай… — прохрипел Ибрахим. — Пожа… луйста…

Девочка достала у него из-за пазухи пачку. Сигареты наконец-то просохли. Эль достала одну, чиркнула спичкой, поднесла к губам Ибрахима… а потом отдернула.

И раздавила в кулачке.

— Эль?.. — выдохнула Амата.

Девочка насмешливо улыбнулась… и пырнула Ибрахима ножом. Еще раз. Еще.

И теперь он закричал.

Эль тыкала, пока взгляд Ибрахима не остановился, пока глаза не помутнели. Пока он не перестал кричать.

— Тьянгерия, что ты делаешь? — недовольно спросил обнаженный мужчина. — Он же выиграл. Он заслужил жизнь.

— Это не твое шоу, Хальтрекарок, — недовольно сказала девочка, тоже поднимаясь в воздух. — Это мой аквариум с рыбками. Моя Башня Боли. И мои правила.

Амата не могла произнести ни слова. Она оторопело переводила взгляд с одного… существа на другое.

Вот и все. Это конец. Они никого не отпустят.

Сзади заревел Руззлау.

— Ты сама позвала меня в гости, — с нажимом сказал мужчина. — Сказала, что у тебя появились перспективные игроки.

— И я не солгала, — пожала плечами девочка. — Это была самая везучая группа за много лет. Двое даже дошли до конца.

— А теперь ты не даешь им насладиться победой.

Эль уже подплывала к Амате. Крутила в руках нож.

— Жаль Кильда, — задумчиво сказала она. — Он был моим любимцем. Рыбка, которая пожирала других рыбок. А вот Кригор меня разочаровал. Я надеялась на драму.

— Слушай, Тьянгерия, если эта милая пташка тебе больше не нужна, просто отдай ее мне, — сказал мужчина, глядя на Амату с живым интересом.

— Что, опять в тебе похоть проснулась? — брезгливо спросила Эль. — К оскверненной Тьмой?..

— Глупышка, — погладил ее по голове мужчина. — В каждой истории должен быть хотя бы один победитель. Пусть сегодня им буду я.

Эль усмехнулась, глядя на дрожащую в ужасе Амату. После второго изменения та действительно приобрела сходство с птицей. Волосы превратились в алые перья, все тело покрылось легким пушком, спинка носа затвердела, а ноги обернулись лапами с крючковатыми когтями.

— Ладно, забирай свой приз, — снисходительно сказала Эль.

— Этого я тоже хочу, — показал на Руззлау мужчина. Ворота уже снова распахнулись. — Хорошо будет смотреться в лабиринте.

— Ну это уже слишком… Я думала сделать его хранителем врат…

— Ну пожалуйста! Ему у тебя все равно слишком тесно! И он у тебя помрет с голоду, дожидаясь, пока еще кто-то дойдет до низа!