Джон Раттлер - Истории о Призрачном Замке

Я, знаете ли, очень уважаю таких полицейских, как Ганс. Он прошел через сербскую резню, видел такое, от чего многие потом всю жизнь приходят в себя. Но не Бремер. На этих стариках держится мир, Янна. Вы не хуже меня знаете его послужной список: у Ганса прекрасная раскрываемость, и при этом он никогда не стремился сделать карьеру, хотя мог. Когда вы вызвали меня на допрос, я даже удивился — что мог забыть в нашем департаменте такой человек. Это все из-за того врача, Гектора Хронвека, я уверен. Да ладно. Первая беседа у нас прошла довольно гладко, инспектор рассказал о ходе расследования и его результатах. Я задал вопрос, с какой целью Ганс связывался с агентом контразведки, но он вообще никак не отреагировал. Меня предупредили, что нет никаких оснований для его задержания, и что у меня не так много времени, однако следующую беседу я перенес на утро. У нас в психиатрии свои уловки, знаете ли. Вы, должно быть, обратили внимание, что я довольно легко располагаю к себе людей. Так вышло и с инспектором. Переночевав в камере, он был рад пообщаться с ровесником. Сначала Бремер рассказывал мне о своей жизни в Мюнхене, о том, что в последнее время стал терять ее смысл. Я поддержал его, это дало хороший результат — Ганс раскрылся. Следующие восемь часов были самыми удивительными в моей карьере психолога. Да что там, это был самый удивительный день в моей жизни. ***

Янна допила кофе и поставила пустую чашечку на стол. — А я думала, профессора Герлинга удивить невозможно. — Теперь — да. — Что же он вам такого наплел?

Маркус пошелестел бумагами и извлёк на свет какую-то картинку. — Бремер недурно рисует. Полюбуйтесь. Штейнгауэр взяла листок. Сначала она даже не поняла, где у рисунка низ, однако через пару секунд разобралась и перевернула изображение. — Что это?

Профессор с довольным видом потёр руки. — Я должен взять с вас устное согласие о том, что вы осознаёте, что имеете дело с медицинской информацией и гарантируете должное с ней обращение. — Само собой, доктор. Все это исключительно в интересах национальной безопасности и будет предано огласке в самом крайнем случае. Он подождал, пока она как следует изучит картинку. — Есть идеи?

Янна помотала головой. — Это похоже на сон. Все будто в тумане, какие-то обрывки, видения…

Он называет это Планом Пути. Не спрашивайте, я сам толком не понял. Что-то вроде другой реальности, которой можно пользоваться для молниеносных перемещений. — Значит, герр Бремер все-таки, сумасшедший. Профессор с сомнением покачал головой. — У сумасшедших непременно имеются навязчивые идеи, а у инспектора я их не обнаружил. Он не пытался со мной спорить или что-то доказывать, ему было всё равно, верю я или нет. Янна вопросительно подняла бровь. Маркус объяснил: — Если я вам сейчас скажу, что полтора года назад вы были пьяны и переспали со мной, что вы почувствуете?

Штейнгауэр пожала плечами. — Я не пью. — Вы уверены в своей реальности, а сумасшедшие в ней сомневаются, на уровне подсознания. И, чтобы сохранить личность, готовы на что угодно, лишь бы не признаваться себе в том, что проблема в них самих. Бремер был уверен в том, что рассказывал. Женщина усмехнулась. — А вы уверены в том, что говорите?

Герлинг выбил пепел из трубки. — Мой подход исключает такие крайности, как уверенность, я всегда должен делать допущения. Я не штатный психолог, моя задача — искать то, что ещё не найдено. Но в случае с Гансом Бремером я сомневаюсь не в его здравом уме. Я сомневаюсь в том, что мы все до конца понимаем. Вы должны со мной согласиться, Янна, вы тоже не имеете права слепо верить — на ваших плечах безопасность страны. А я к тому же занимаюсь наукой. Сомнения порождают размышления, а те ведут к открытиям. Женщина расстегнула портфель и достала из него тонкую папку. — Посмотрите. Герлинг вынул фотографии и некоторое время их разглядывал. — Я думал, все записи были уничтожены. — Не все. Эту камеру не смогли заменить на более новую модель. Она работает в автономном режиме и пишет данные на диск в собственном корпусе. — Потрясающе. И это не монтаж? — Нет. Мы проверяли. На снимках человек в плаще с капюшоном вскрывал толстую дверь камеры с помощью дуги плазмы, которая брала начало у него на пальцах. — А где остальные фотографии? — Он уничтожил камеру, как только заметил. Именно поэтому мы смогли извлечь информацию — взрыв повредил провода связи, и устройство оказалось изолировано во время кибер-атаки на сервер BND. Профессор упер локти в стол, сплел пальцы вместе и опустил на них подбородок. Янна ждала, пока он закончит переваривать новые сведения. Маркус вздохнул и ответил: — Возможно, я не ошибаюсь насчёт душевного здоровья Бремера. Но если его слова — правда, значит, мы занимаемся совсем не тем, чем должны заниматься для обеспечения национальной безопасности. Герлинг стал рыться в столе. Достав блокнот с толстой кожаной обложкой, он толкнул его в сторону Янны. — Возьмите, Штейнгауэр. Я назвал его «Глоссарий Призрачного Замка». Не волнуйтесь, у меня есть копия. — Что это?

Маркус отмахнулся. — Мои записи бесед с инспектором, то, что удалось вспомнить. Люди, которых не может быть. Места, которых нет на карте. Вещи, которые никогда не существовали. Прочитайте его и поймёте — Гансу Бремеру можно или верить безоговорочно, или признать его совершенно сумасшедшим. Третьего не дано. Янна взяла в руки тетрадь и раскрыла ее где-то посередине, прочитав вслух: — Плаймана. Уничтоженный Хашат мир, на девяносто пять процентов покрытый водой. Его населяли существа, лишенные рук. Их ценностями были общение и радость жизни. Со слов инспектора Бремера: «Народ Чи-ктью удалось спасти. Любой житель Земли о них слышал». Профессор кивнул. — Думайте что хотите. Я повторюсь, Бремер не из тех, кто будет спорить или что-то доказывать. Когда я спросил его, что это за народ — Чи-ктью, он только улыбнулся и посоветовал мне отдохнуть на морском побережье. Штейнгауэр поблагодарила Герлинга, пообещав вернуть глоссарий в целости и сохранности. Возвращаясь в свой офис, она сидела у окна автобуса и скользила глазами по страницам, чувствуя, что уверенность старого полицейского, о которой твердил главный психоаналитик BND, имеет свойство быть заразной. Женщина закрыла блокнот. Ганс Бремер, которого пытались задержать для прояснения обстоятельств по делу Гектора Хронвека в связи с целым рядом странных происшествий, исчез из камеры, не оставив почти никаких следов. За старым инспектором числилась не доказанная продажа радиоактивных изотопов сверхтяжелых элементов, перевод денег на сумму, превышающую тридцать миллионов евро, он подозревался в причастности к похищению сошедшего с ума Российского олигарха и в укрывательстве инициировавшего собственную смерть врача Гектора Хронвека. При этом Бремер был чист, отчаянная попытка задержать его для допроса привела к ещё большим проблемам, когда инспектор исчез, оставив прожженную в двери камеры дыру и записку, что с ним все в порядке. Янна снова открыла глоссарий и прочитала: Ожерелье Пальмеи. Древний союз планет, образующих кольцо параллельно-пространственным вращения вокруг Оси — звёзды Майрониды. Изначально насчитывало несколько десятков миров, точное число утеряно в глубоком прошлом. Сейчас Ожерелье представлено всего тремя планетами, одной из которых является Земля. Миры Ожерелья связаны Призрачным Замком, который скользит по ним, меняя фазы смещения. Со слов инспектора Бремера: «Мы все — часть величайшего союза, от которого почти ничего не осталось. Мы терпим поражение от врага, сути которого не понимаем, и даже не знаем об этом».