Джон Раттлер - Истории о Призрачном Замке

Учитель вздохнул.

— Где господин Бремер?

— Прогуливается за стенами. Он собирался спуститься к Заячьему озеру.

— Давай составим ему компанию.

Хронвек подхватил его под руку, и они оказались на тропе, ведущей к подножию Акатака. Немного внизу видна была одинокая фигура полицейского. Гектор окликнул его. Поравнявшись с инспектором, он спросил:

— Как прогулка?

Немец ухмыльнулся:

— Я разглядывал то место, где была ракетная установка. Вы очень эффектно ее ликвидировали, Хронвек!

Маг рассмеялся:

— Это не я, а Стура. Он вызвал молнию со стен замка, ее мощности вполне хватило, чтобы привести орудие в негодность.

Наставник заметил:

— Мне помогал Юкт. У него большие способности. Вместе мы смогли раскрыть окно достаточного размера, чтобы вызвать заряд такой силы. И все же его нельзя сравнивать с твоими спецэффектами, Гектор. Дыра в земле на месте огневой точки — его работа, герр Бремер.

Немец сказал:

— Нам удалось невероятное, господа. Утром прилетел первый почтовый голубь от первого игрока. Правда, его голубятня на склоне приманивает соек, которые в свою очередь приманивают ястребов, но мы что-нибудь придумаем. Я только что оттуда. Он пишет, что оставшиеся в живых командиры снова готовы действовать от его имени.

— Скольких пришлось устранить?

— Троих. Остальные сделали единственно верный вывод и отступились. Вы же понимаете, Гектор, какая в ваших руках оказалась мощь? С этим инструментом…

Хронвек прервал его, взмахнув рукой.

— Это не инструмент, герр Бремер. Это оружие, и я не собираюсь использовать его ни для чего, что не относится к Хашат. Если все и вправду так, как рассказал Гратагарат, то мы стоим на самом краю, и врагу достаточно просто толкнуть нас, чтобы все закончилось.

Они не спеша двинулись вниз, продолжив прогулку. В тайге свистели птицы, и пахло смолой. Лучи солнца нагревали травы, отчего они испускали тончайший аромат, сотканный из тысячи запахов, будоражащих душу. Наставник сказал:

— Гратагарат рассказал нам ещё кое-что, но я попросил Ганса пока не говорить тебе об этом.

Хронвек удивлённо поднял брови:

— Не говорить? Но почему?

Немец объяснил:

— Эта история, по мнению Стурастана, может здорово пошатнуть его авторитет наставника в ваших глазах.

Хранитель окончательно запутался.

— Стура, поэтому ты сам не свой последнее время?

Учитель отвернулся, сорвал травинку и стал жевать ее с мрачным видом. Наконец, он буркнул, смотря себе под ноги:

— Давайте, Бремер, расскажите ему. Все равно, мы должны будем сделать это рано или поздно.

Гектор вертел головой, с подозрением разглядывая спутников.

— Да что, в конце концов, произошло?

Ганс взял его под локоть.

— Понимаете, какое дело, мастер Хранитель. Клан наставников Призрачного Замка — это старинный род, и все навыки свои Стурастан перенял от отца, а тот в свою очередь от деда, а тот от прадеда и так далее, до двенадцатого колена. А может, и больше. И каждый из них мог сказать, что способен воспитать настоящего Хранителя, по всем стандартам имеющего право им называться.

Гектор спросил:

— К чему вы клоните, инспектор?

— К тому, что иногда, в редких случаях, бывают исключения. Однако подобные вещи лишь подтверждают работоспособность системы, так сказать, и не стоит обращать на них пристального внимания.

Хранитель всплеснул руками:

— Да что же это такое! Вы что, сговорились?!

Полицейский успокаивающе похлопал мага по плечу:

— Видите ли, Гектор. Последний воспитанник наставников цитадели, он, как бы вам сказать…

— Да говорите уже как есть, забери вас рогатый демон!

— Убил своего учителя.

Хронвек вытаращился на Ганса, потом на Стурастана, открыл рот, чтобы что-нибудь ответить, но ничего не смог придумать. Бремер продолжил:

— Очень давно, несколько поколений назад, в Призрачном Замке появился ученик. Он был способный и усердный, но все кончилось трагично — он не смог стать тем, кем должен был. И Стурастан уверен, что в этом полностью виноват его наставник. Я же, в свою очередь, считаю, что об этом лучше судить другому.

Инспектор немного подумал, прикидывая, с чего начать, и принялся рассказывать.

***

Было ветрено.

Гратагарат, восемнадцатый наследный принц внутренней сферы, герцог полей Уныния, повелитель непокорного сонма ледяных демонов, скакал на существе, которому нет сравнения, по бескрайним снежным полям, иссеченным торосами. Все спешили убраться с его пути, ибо Разрушитель был в ярости. Сандаал, герцог моря огня внешней сферы, распорядился сбросить в сквозные тоннели лишний жидкий огонь, в изобилии жертвуемый аурой Майрониды, и теперь он извергался из жерла обледенелого вулкана, уничтожая созданный Гратагаратом ледяной дворец на склоне горы Дуум. Рогатый демон не жил в нем, это было скорее художественное произведение, отчего потеря становилась ещё более горькой. Герцог скакал через торосы, проклиная злодея Сандаала, когда почувствовал, что его вытягивает во внешнее кольцо чужая воля. Майронида протолкнула его через свою огненную ауру, мгновенно перенеся демона в параллельное пространство, и Разрушитель в облаке дыма и пламени предстал перед дерзновенным, коим оказался жалкий, трясущийся от ужаса мальчишка.

— Ты… я… призвал… Подчиняйся мне, чудовище!!!

Рогатый демон зарычал, выплеснув в лицо наглеца всю скопившуюся ярость, которая клокотала в его груди. Он поднял руку с ужасными когтями, чтобы насладиться величием его смерти и вкусом трепещущего сердца, но тут уверенный голос произнес подчиняющее заклятье, и герцог услышал:

— Ты не можешь причинить вред Марку Ирмингу, он мой ученик! Это говорю я, Фалдоран, наставник цитадели Хранителей!

Рогатый демон выпустил из ноздри струйку дыма.

— Фалдоран, зачем ты меня призвал?

— Твой долг нам содействовать. Я учу Марка магии призыва, и ты поможешь нам!

Разрушитель обошел вокруг них дважды, и ответил:

— Приступай, наставник!

Дело шло туго. Гратагарат известил Древнейших, что в цитадели появился после долгих лет ожидания ученик, после чего герцог переехал в Башню Демонов. Парень ничего не смыслил в призыве — для него жители нижнего плана были тупоголовыми монстрами, которыми он пытался управлять с помощью боли и подчинения. На это уходило много энергии, ведь Рогатые Демоны никогда не покорялись силе. Но проблема была в другом — у мальчишки не хватало решимости и воли даже вызвать одного из них. В этом ему помогал учитель. Тренируясь на Гратагарате, он нисколько не продвинулся вперёд, и герцог знал, в чем причина — Маркус совершенно не вызывал уважения у его соплеменников.

Ирминг был слишком надменным. Он всегда сравнивал себя с окружающими, превознося свои достоинства и указывая другим на их недостатки. Демону было совершенно все равно, зачем он это делает, жители нижнего плана мало интересовались бедами окружающих, поскольку основной бедой живого существа была, в конечном счёте, смерть, а Рогатые Демоны были бессмертны. Он жил в своей башне, часами размышляя о философии бесконечности и других абстракциях, недоступных человеческому пониманию, иногда выбираясь наружу, чтобы прогуляться по замку. Часто Гратагарат натыкался на Маркуса или его учителя, или их обоих, каждый раз отмечая, что между ними всегда происходит какая-то внутренняя борьба. Молодой маг медленно, но верно раскрывал тайны планов, его начал слушаться эфир. Парень очень много времени проводил в библиотеке — в беседах с Наследием он мог долгие часы не выходить из Башни Знаний.