Эдмонд Гамильтон - Янки в Вальхалле

Наконец я нащупал засов и рывком распахнул дверь.

За дверью оказался двор. Оцепенев, мы уставились в ночное небо, по которому ползли кольца тумана. Сквозь них, едва различимая, проглядывала луна. Я протащил Фрейю и оглушенного Фрейра в дверной проем, а потом резко захлопнул дверь. От удара засов встал на место. В следующий миг страшный удар изнутри потряс дверь. Судя по всему, змей Мидгарада врезался в нее на полной скорости.

Мы же очутились в одном из дворов огромного замка. Неясно вырисовываясь в тумане, вокруг нас поднимались приземистые, грубые нагромождения етунских строений. Но вот в верхних окнах замка зажглись факелы — там знали о нашем побеге.

— Куда дальше? — с трудом ворочая языком, поинтересовался Фрейр. Казалось, он задыхается, но меч по-прежнему был зажат в его онемевшей руке.

— Сюда, — решительно объявил я, направляясь налево от двери. — Нам нужен другой двор.

Потом я услышал беспокойный цокот копыт лошадей, перебирающих ногами на каменных плитах примыкающего двора. Мы побежали. Фрейр шатался, словно пьяный, когда мы ворвались в соседний двор. В тумане неясно вырисовывался страж-етун — огромный, чернобородый, из-за тумана его лицо казалось белым пятном.

— Кто идет? — спросил он, но потом разглядел цвет волос моих спутников и завопил во всю моч: — Асы!

Потом он попытался достать меня мечом, но удача была на моей стороне.

Я помчался вперед, высоко занеся клинок, проскользнул под его мечом и вогнал острие своего клинка глубоко в тело врага между металлическими пластинами, нашитыми на кольчугу. Он согнулся, попытался что-то крикнуть, но вместо этого на губах его вздулись кровавые пузыри.

Больше не обращая на него внимания, я побежал к своему ракетоплану. И тут я неожиданно вспомнил, что боковой иллюминатор разбился при посадке на песчаный берег среди утесов Мидгарда. Отправившись в полет без него в холодном, разряженном воздухе Арктики, я мог потерять сознание, и тогда самолет непременно разбился бы, упав в море. Или руки мои могли занеметь, и я не смог бы держать штурвал.

— Защищай самолет! — крикнул я Фрейру.

Метнувшись в кабину, я краем глаза увидел Фрейра, который покачиваясь, словно пьяный, стоял у самолета, сжимая меч. Я знал, что долго он не продержится, а поэтому стал быстро натягивать полярный костюм, который снял и оставил в кабине, когда отправился штурмовать плато Мидгарда. Уже закрепляя на спине баллон с кислородной смесью, я услышал крик Фрейи:

— Ярл Кейт, Фрейр в обмороке, сюда бегут етуны!

Тогда я вырвал из специальных пазов автоматический пистолет и высунулся наружу. Луна выскользнула из-за облаков, и мне отлично были видны етуны, бегущие прямо к нам. В рогатом шлеме, топорща светлые усы, впереди них бежал Локи. Фрейя пыталась поднять с земли обмякшее тело Фрейра. Меч выскользнул из безвольных пальцев аса.

— Тащи его в заднюю часть корабля и закрой дверь! — закричал я ей.

Етунский лучник нацелил на меня тяжелую стрелу. Я срезал его первым выстрелом. Воин с пикой поднял щит, пытаясь закрыться, но вторая пуля снесла ему полчерепа. Но прежде чем я смог прицелиться в Локи, чтобы остановить рок асов, меня позвала Фрейя:

— Ярл Кейт, я не могу затащить его на корабль! Он в обмороке.

Я, не целясь, выпалил в Локи, но тот вовремя пригнулся. Я пальнул еще раз и попал ему в правое плечо. Меч выпал из руки предателя, а сам он, качнувшись, скрылся в тени.

Бешено рванулся я к двери салона и втянул Фрейю внутрь. Показав ей, что делать, я выскочил наружу и потащил Фрейра к грузовому люку. К этому времени Фрейя как раз открыла его. Я заволок внутрь раненого аса и оставил его лежать на полу салона. Потом я вытащил груду одеял, укутал Фрейра и приказал девушке сделать то же самое. Так они не умрут от холода, а в салоне дышать легче, чем в кабине, к тому же салон обогревался. Правда, из разбитого иллюминатора кабины уходили воздух и тепло. Однако я надеялся, что холод и разряженный воздух отчасти загерметизируют дверь в салон. Наконец я занял место пилота.

Тем временем етуны перегруппировались, готовясь к новой атаке. Я сделал пошире реактивную струю и стартовал. Самолет взмыл в морозное небо, и я порадовался тому, что все-таки нашел время надеть костюм и прицепить кислородный баллон. Даже сквозь полярный костюм я чувствовал холод, а мои легкие трудились изо всех сил, пытаясь компенсировать недостаток кислорода.

Далеко внизу я увидел сверкающую реку. Высокие мачты етунских кораблей казались мне спичками. Я изо всех сил потянул штурвал, и самолет, повинуясь мне, рванулся ввысь. Мы быстро пролетели над широкой рекой, темными, заболоченными лесами. Когда я обернулся, чудовищная цитадель етунов показалась мне живой — по всем стенам крепости пылали факелы. Я только мог вообразить, с какой яростью набросится Локи на своих подданных, кляня их за наше бегство.

— Вырвались! — ликующе закричал я. — Может, теперь Локи с большим уважением станет относиться к чужеземной науке.

Я включил автопилот и стал искать запаску, чтобы заменить разбитый иллюминатор. Ремонт занял у меня несколько минут. Потом я покрутил вентиль кислородного баллона и наполнил кабину свежим теплым воздухом. Сняв летный костюм, я открыл дверь в салон. Фрейя и я помогли Фрейру забраться на одно из сидений. Взгляд его был затуманен. Он с трудом сидел, стараясь не упасть.

— Ты в порядке? — поинтересовался я.

Он едва заметно кивнул.

— Поистине вы, чужеземцы, обладаете странной силой. — Мы должны предупредить Одина о нападении…

— Локи с помощью дьявольской машины, порождающей бури, собирается уничтожить асов, — сказал я. — Нам нужно изобрести какую-то защиту от этого оружия.

Я вернулся в кабину и направил самолет над черными холмами Мидгарда. И тут до меня сквозь рокот моторов донесся голос Фрейи:

— Ярл Кейт! Фрейр упал.

Я обернулся. Фрейр лежал на полу, подергиваясь.

И тут я заметил кое-что, ужаснувшее меня. Его тело местами было покрыто зелеными пятнышками — ядом змея Мидгарда. Вокруг перевязанных ран кожа почернела.

— Видимо, яд попал в его незажившую рану, — воскликнул я.

Никогда не думал, что змей размером с Ермунганда может оказаться ядовитым. На Земле нет ядовитых змей больше, чем девять-десять футов в длину. Но Локи был ученым и мог вырастить ядовитую тварь такого размера. Фрейр открыл глаза и печально посмотрел на меня. Его губы едва шевелились.

— Моя последняя битва позади… Яд змея Мидгарда убил меня…

— Попытайся бороться с этим ядом! — убедительно проговорил я.

— Наконец-то норны оборвали нить моей жизни, — продолжал бормотать он. — Как хотел бы я увидеть Герд, перед тем как уйду, — его глаза закатились, а потом на мгновение взор его прояснился. — Ярл Кейт, ты был верным товарищем. Я оставляю свою родственницу на твое попечение, потому что знаю: ты ее любишь. Попытайся спасти ее в день, который грядет… в день Рагнарека.