Валерий Иващенко - Безумный аттракцион

Переборка увяла, как майская роза в лютую январскую стужу. И на прощание проворчала, что делайте как хотите — она поддержит любое решение.

Вот так.

И уже задолго после того, как утихло нарочито независимое и нахальное топанье её ботинок, оборвавшееся у дальней отсюда, но ближней к выходу на машинные палубы каюты, капитан вздохнул и покачался в кресле.

— У меня есть всё, о чём я только мечтал. Лучший в галактике тягач, куча денег и блестящая команда. Только, отчего мне так хреново?

— Взрослеешь, наверное, шкипер, — рассеянно ответил Хэнк. — Начинает до тебя доходить, что это не главное в жизни.

И раздумывая, что же это такое умное он сам сказанул, второй пилот расположился в своём кресле. Проверил работу систем, ещё раз поцокал языком, просмотрев краткий повтор маневров, выполненных под руководством этой таки ненормальной Принцессы, и поинтересовался:

— Чья первая вахта?

По весьма заинтересованному взгляду шкипера он осознал всю пагубность этого вопроса. Ведь на втором слое он означал — чья очередь идти отдыхать… хм-м, а в какую же каюту? Шкипер достал было из кармана кителя и хотел подбросить завалявшуюся там монетку леггеров — однако Хэнк с жаром возразил, что каким-то остроухим бестиям он судьбу экипажа не доверит. Порывшись по своим, он выудил серебрушку в десять кредитов, которую так и забыл отдать Переборке. Усмехнулся символичности, и подбросил.

— Десятка — ты отдыхаешь, кэп, а герб Федерации — сто ишь вахту.

Наивные мужчины… как же мне порой их жаль! Едва монета, звеня и подпрыгивая на полу, закружилась в последнем танце перед тем как показать кому-то из них улыбку или оскал судьбы — как с колен шкипера стремглав слетел мгновенно заинтересовавшийся такой забавой Маркиз. Мгновенно он подгрёб монету когтистой лапкой, цапнул зубками — и боком, боком, потешно вздыбив шёрстку и распушив задорно воздетый хвостик, принялся отступать.

И едва мужчины наклонились к нему, как принявший всё это за игру котёнок бросил под креслом Хэнка оказавшуюся такой невкусной игрушку и цап-царап — взлетел по протянутой руке капитана на его плечо. Уже оттуда он забавно зашипел куда-то в сторону пульта… и принялся вылизываться.

— Герб, — констатировал опустивший к монете глаза шкипер. — Что ж, Малыш, забавные шутки иной раз выкидывает Фортуна. Шесть часов тебе… или вам — отсчёт пошёл.

Последние слова Хэнк расслышал уже на бегу в душевые. Потому и не видал, как капитан Эрик усмехнулся в бородку и проворчал что-то про нетерпеливую молодёжь. Почесал за ушком снова перетёкшего на колени и уютно свернувшегося в клубочек Маркиза. А потом ещё раз покосился на отливающую серебром монетку под соседним креслом, на которой яснее ясного виднелись цифры 1 и 0.

Капитан он, дабы принимать решения самостоятельно — или так, поросячий хвостик?

Во взгляде Его Величества короля леггеров при желании можно было усмотреть почти всё, что угодно — однако враждебности адмирал Бенбоу там не заметил. А король некоторое время рассматривал прославленного флотоводца недавних противников, а сегодня почти братьев, и наконец улыбнулся.

— Весьма интересно видеть того, при упоминании о ком бледнеют наши генштабисты и адмиралы флота.

Хотя оба беседующих и находились не невесть каком расстоянии друг от друга, но на экранах гиперсвязи могли рассмотреть друг друга до мелочей. Потому Его Величество посоветовал адмиралу всё-таки сесть. Не очная аудиенция в тронной зале, всё-таки, да и возраст у человека почтенный. Бенбоу поблагодарил строгим кивком и принял разрешение без ложной скромности, хоть и гадал — зачем же такой человек… вернее, леггер, запросил возможность переговорить лично с ним.

Несколько обязательных для вполне светских бесед вопросов и ответов, едва не скатившихся к непременному обсуждению погоды — но Его Величество сумел удивить адмирала ещё раз.

— А знаете, адмирал, забавно наблюдать за появлением легенды.

На осторожный вопрос, что же Его Величество имеет в виду, облачённый в переливающееся пурпуром и серебром нечто король с туманной улыбкой ответил такое, что отнюдь не страдающий замедленным мышлением адмирал задумался надолго:

— Капитан и Красавица, Блудница — и Воин.

На адмиральском столе, невидимый в глазок видеокамеры, лежал свеженький, прямо-таки горячий рапорт — каким же образом арестованная Жаклин Денёв сумела совершить считающийся невозможным побег с перевозящего заключённых специально оборудованного корабля-тюрьмы.

— Наша специальная служба сочла нужным сообщить нам о полученном от Федерации рапорте, что бывшая наша разведчица — и ваша контрразведчица — совершила побег и направляется в пространство нашего королевства, — хотя привычка Его Величества говорить о себе в третьем лице множественного числа и звучала весьма непривычно, но адмирал и ухом не повёл.

— Мы так заинтересовались этим, что распорядились пока не распускать руки — как бы ни хотелось арестовать беглянку да вернуть спецслужбам Земной Федерации в знак, так сказать, и подтверждение нового уровня доверия.

Адмирал Бенбоу догадался мгновенно — не зря его за глаза называли старым Лисом.

— Слейпнир?

Его Величество подтвердил, что да — мадмуазель Жак-лин совершила несколько визитов, а потом рванула на взлётное поле испытательного космопорта-полигона с такой скоростью, что верные слуги короля попросту отстали.

Вполне естественно, что в воздухе со всей неприглядностью возник вопрос — а что же теперь делать? Оба собеседника некоторое время разглядывали это болтающееся между ними недоразумение, а потом Адмирал Звёздного Флота поднял со стола рапорт и медленно, с невыразимым наслаждением разорвал его.

— Я солдат, и к подковёрным играм спецслужб испытываю вполне заслуженное презрение. Если Хэнк Сосновски и его капитан в ответ на приказ о выдаче одной девицы покажут мне кукиш — останется со стыда только застрелиться.

И вновь Его Величество одарил собеседника туманной улыбкой.

— Понимаем, понимаем. Хотели бы мы разделять вашу уверенность, адмирал, — он посмотрел куда-то чуть в сторону и явственно покачал головой в знак отрицания. — Хорошо, быть посему — мы тоже остановим своих держиморд, а там будем посмотреть.

Отчего сидящий на троне в неведомой дали король чужой расы употребил столь старинное и специфическое словечко, адмиралу Бенбоу оставалось только гадать. Возможно, конечно, что Его Величество очень глубоко продвинулся в изучении истории и психологии человечества… хотя и верилось в то с трудом. А возможно, и ему осточертели спецслужбы с их извечными закидонами — но в то верилось куда меньше, чем в порядочных политиканов или рассекающую вместо ступы на флаере Бабу-Ягу.