Марина Суржевская - Живое

— Иви! Какого Змея ты снова натворила! Почему стоит тебе прийти в себя, ты тут же влипаешь в неприятности?

— Февр Стит! — пропела, вскакивая Ливентия. — Доброго вечера! Утра…

— Ночи, — буркнул Кристиан недовольно. Смерил нашу помятую и грязную компанию сердитым взглядом. Рядом ухмылялся Лаверн, поигрывая связкой с ключами. Мы уставились на нее с вожделением.

— Вы пришли нас освободить?

Ливентия поправила блестящий локон. Изумительно, но даже после ночи в подземелье южанка выглядела соблазнительно. Она улыбнулась, и меня кольнуло воспоминание о ее поцелуе с Крисом. Вдруг он пришел за ней?

— Нет, лишь сказать, что ужасно недоволен! Иви! Ты наказана! Поняла меня?

Я истово закивала головой. Наказана так наказана, только можно отсюда выйти?

Итан встал рядом, пытаясь меня поддержать, но это лишь вызвало новый приступ злости у моего «брата».

Я осторожно отодвинулась.

— Знаешь, Стит, что-то не вижу у этой компании раскаяния, — хмыкнул Лаверн. — Может, пусть еще посидят-подумают?

— Не-е-т! — дружно взвыли мы. — Выпустите нас!

— Радуйтесь, что я добрый, — широко улыбнулся Лаверн и подмигнул мне. — Не могу отказать красивым девушкам. Только за вами должок, так и знайте!

— Довольно, — отрезал Кристиан и указал напарнику на замок. — Открывай.

Лаверн снова подмигнул, но все же сунул ключ в скважину.

На ступени Вестхольда мы вывалились, с трудом сдерживая ликование. Утро лишь зарождалось у края земли, приглушая звезды в прорехах низких туч. У подножия лестницы, фонарей и вдоль стен стелился густой туман. Ночь в подземелье оказалась не самым приятным воспоминанием, и повторять этот опыт никто из нас не желал. В этом Верховный не ошибся. Стоило подумать о темнице безумного художника, и тело охватывала дрожь.

Попрощаться с друзьями я не успела, злой Кристиан засунул меня в мехомобиль и рванул с места.

«Будет орать», — поежилась я.

Остановившись возле дома, Крис открыл передо мной дверь. И, взглянув на лицо февра, я решила, что в подземелье было не так уж и плохо…

— Слушай, мы просто хотели помочь Рингу… — начала я, заходя в дом.

Кристиан развернул меня на пороге, схватил за плечи.

— Иви! — рявкнул он. — Тебя нельзя оставить без надзора даже на одну минуту? Какого Змея? Я искал тебя по всему Двериндариуму и возле Взморья, не понимая, куда ты пропала! Хорошо хоть, Лаверн сообщил, что вашу компанию отправили в подземелье безумия!

— Подземелье безумия? Ты видел рисунки? — оживилась я. — Не знаешь, кто все это нарисовал?

— Конечно, я видел! Бывший заключенный. И не переводи тему! Ну-ка… — Кристиан склонился и принюхался. — Иви, ты что, пила?

— Исключительно чтобы согреться! — развела я руками.

— Вы напились и пошли спасать своего друга? Божественный Привратник! У вас совсем нет разума?

— Есть. Вроде бы… — совершенно честно произнесла я. — Мы хотели помочь…

Сейчас затея вовсе не выглядела здравой. К тому же от клятой косорыловки и подземелья разболелась голова.

— Ты наказана! — разозлился февр.

— Угу, — поморщилась я. — Только можно говорить тише, кажется, мне нехорошо… Думаю, мне надо поспать…

— Нехорошо? — вкрадчиво произнес Кристиан. — Тогда сейчас станет еще хуже. Через час нас ожидает Совет. Мы должны еще раз поведать о приключениях за Дверью. И наш рассказ будет внесен в официальный отчет Двериндариума.

Я представила себе строгие лица, бесконечные вопросы. И застонала — мысленно.

— Через час? Да вы издеваетесь?

— Верховный знает, что делает, — буркнул Кристиан, но уже не так сердито. — В подземелье отправляют нечасто, но его посещение отбивает охоту к авантюрам. Говорят, рисунки безумца действительно сводят с ума, правда, на это надо больше времени, чем несколько часов. Но головная боль и нервное потрясение вашей компании обеспечены уже сегодня. И поверь, до кровати никто из вас в ближайшие часы не доберется.

Я застонала вслух. Мысли в голове путались, и я вдруг усомнилась, что смогу в таком состоянии врать и выкручиваться. Двуликий! Да я почти готова все выложить об эфриме-Ржавчине, лишь бы меня оставили в покое!

Кольнул страх — а вдруг Верховный этого и добивался? Вдруг не поверил моему рассказу?

Посмотрела на Кристиана. Он тоже выглядел не лучшим образом — запавшие глаза, еще сильнее обозначившиеся скулы, побелевшие губы. Тоже сонный и злой. Вместо того, чтобы отдыхать, он был вынужден искать меня по всему острову!

— Прости меня, — сконфуженно пробормотала я. Неловко взяла ладонь февра, сжала его пальцы. — Похоже, я сделала глупость.

Он опустил взгляд на наши соединенные руки. И я как-то остро ощутила тепло его пальцев, скрытую силу расслабленной ладони, легкую шероховатость кожи. Словно все чувства, все ощущения сосредоточились в месте прикосновения.

— Ты просишь у меня прощения, Иви? — медленно произнес Кристиан, все еще не поднимая взгляд.

— Да…

— Ты и правда изменилась. Раньше ты считала себя выше таких глупостей, как чужое прощение. Даже после смерти моей матери.

Я затаила дыхание. А Кристиан поднял голову и посмотрел мне в глаза. Так посмотрел, что я ощутила его губы на своих. Как ночью, как в том сне, что мы разделили на двоих. Я хотела бы сделать его реальностью.

Кристиан вздохнул и отпустил мою руку.

— Иди за мной, — слишком резко бросил он, направляя на кухню.

Там вбил в высокий стакан два яйца, добавил томатный сок, какую-то склизкую зеленую настойку, еще более мерзкую — черную, и несколько пилюль. Сосредоточенно перемешал, сунул мне в руки и приказал:

— Залпом.

Я посмотрел на искры насмешки в его глазах, на стакан с жуткой пузырящейся гадостью… И все выпила! Как и было приказано — в несколько глотков.

Одно мгновение ничего не происходило, потом внутри меня взорвались фейерверки. Из глаз посыпались разноцветные искры — в прямом смысле! Задыхаясь, я упала на колени и какое-то время просто пыталась вздохнуть. Похоже, Кристиан решил наконец избавиться от обузы в моем лице!

А потом все прошло. И фейерверки, и моя головная боль, и усталость! Полностью!

Шатаясь, я выпрямилась. Вытянула руки. Божественный Привратник! Даже мое зрение стало острее! Я ощущала мир четко, ясно, красочно! Великолепно!

— Что это такое? Я чувствую себя просто волшебно!

От избытка чувств я бросилась Крису на шею, встала на носочки и прижалась губами к его щеке.

— Благодарю!

— Эффект продлится часа три-четыре, — чуть хрипло произнес февр.

— Ты лучший брат на свете!

— Не думаю, — сказал Кристиан, притягивая меня ближе. Его ладонь скользнула по моей спине.

И он тут же отступил.

— У тебя есть время, чтобы привести себя в порядок, Иви. И ты все еще наказана.