Марина Суржевская - Живое

— Вообще-то нечестно наказывать дважды за один проступок! — подбоченилась я. Хотелось начать приплясывать.

— Можешь написать жалобу на имя Верховного! — отбил Кристиан. — Я скажу Силве, что в следующий раз ты сама уберешь дом.

— Что?

— Ты слышала. И кстати, не спеши так радоваться. Действие напитка закончится раньше, чем ты вернешься домой. Сегодня у тебя начинаются тренировки по выявлению Дара. Уборку, так уж и быть, сделаешь завтра.

Я открыла рот, чтобы возмутиться, но бронзовые напольные часы глухо звякнули, открывая хрустальную дверцу. Оттуда высунулась бронзовая птичка и пропела о том, что отведенное мне время заканчивается! Так что я схватила со стола печенье, сунула в рот и понеслась к лестнице. Остановилась на ступеньке.

— Знаешь, Крис, после того, как я видела твой голый зад и тащила тебя из Мертвомира, я рассчитывала на большее понимание!

— Так и знал, что ты меня рассматривала.

— В следующий раз отдам тебя эфриму.

— Понравилось увиденное?

— Ты слишком высокого мнения о себе! И своем… тыле!

— Признаться, я тоже не могу забыть твой наряд из листьев.

— И кто кого рассматривал? — возмутилась я. — Даже не надейся, что я снова возьму тебя за Дверь!

— Даже не надейся, что я отпущу тебя с кем-то другим.

Наши взгляды встретились. И я кинула в февра печеньем!

— Все равно мне убирать!

И взлетела на второй этаж под смех Кристиана.

Я почти успела.

Пока торопливо мылась, пока переодевалась, пока носилась между купальной комнатой и спальней, пока запихивала в рот порцию булочек и сладкого чая — время неумолимо утекало.

В Малый Зал Совета я входила запыхавшаяся, потрепанная и взбудораженная. Словно подчеркивая разницу, Кристиан выглядел спокойным и собранным. Его черная форма была в идеальном порядке — от носков блестящих сапог до кожаных перчаток и ремней, скрещивающихся на груди.

Только вот оружие февру пришлось оставить снаружи.

Несмотря на ранний час, нас уже ждали. Насколько я знала, Малый Совет Двериндариума включал Верховного и пять старших февров. В Большой Совет входило два десятка самых влиятельных людей Империи во главе с самим императором.

Даже меньший состав нагонял на меня ужас и панику. Малый Зал оказался впечатляющим помещением. Три черные стены были украшены золотыми и серебряными символами: огромный герб наших земель, каноническое изображение Привратника и карта империи. Под потолком мерцала огромная хрустальная люстра, освещая единственный предмет мебели — полукруглый стол. За ним уже восседали шесть человек, одетые в серые мантии с капюшонами — напоминание о первом легионере, открывшем Дверь.

В стороне, на низком стуле, расположился сонный архивариус-запечатлитель, призванный сохранить все, что будет сказано на Совете.

Мы с Кристианом остановились в нескольких шагах от стола, и я едва сдержала желание поежиться. Вместо этого повыше задрала подбородок, не желая показывать страх.

Два лица я узнала. Верховного и — к моему удивлению — леди Куартис. Остальные места занимали незнакомые мне февры. Три седовласых старца и жутковатый одноглазый каратель. Вероятно, каждый из них обладал выдающимися способностями и имел заслуги перед империей.

Архивариус огласил наши имена и приступил к списку вопросов. К моему изумлению, каждое наше слово вспыхивало в воздухе красными и черными буквами, а потом в точности отображалось на бумаге. Даже мое мучительное мычание, когда я начала рассказывать о нападении эфрима! Каждый произнесенный звук отпечатывался на желтом листе!

Поначалу я говорила с трудом, вздрагивая от красных букв, которые вспыхивали перед моим лицом и плыли по воздуху. Но поуом освоилась, привыкла и даже нашла это забавным! Интересно, если мы начнем говорить одновременно, наши слова запутаются в воздухе или нет?

Совет слушал в основном молча. Пару раз вопросы задал один из старцев, один раз — леди Куартис.

— Вы видели, как умер эфрим? — прогудел одноглазый февр. Его звали Хвон Олдис, похоже, он был выходцем из южных земель. Коричневая кожа вокруг его черной повязки на глазу собралась складками, словно жженая бумага.

Кристиан рядом со мной чуть ощутимо напрягся, хотя его лицо осталось таким же серьезным и спокойным.

— Я видел, как он упал. Нанесенные мною раны едва ли совместимы с жизнью.

— Но вы тоже были сильно ранены, февр, — возразил одноглазый. Уставился на меня. Единственный белесый глаз резко контрастировал с коричневой кожей и прибавлял жути его облику. — А что видели вы, Иви-Ардена? Вы были в сознании и не ранены, ведь так?

Черные буковки мгновение повисели возле лица Хвона Олдиса и улеглись на лист. Я с трудом удержалась от желания вытянуть шею, чтобы рассмотреть строчки.

— Да, меня зверь не ранил, — красные буковки ниточкой вытянулись на пергаменте. — Кристиан отдал мне свою защиту-доспех.

— Февр Стит смог отдать свои тени? — леди Куартис тепло улыбнулась нам обоим. — Невероятно! Насколько я знаю, раньше вы подобного не умели! Это новый уровень владения вашим Даром, февр Стит! Примите поздравления!

Кристиан молча склонил голову. Я посмотрела на парня. Вот, значит, как. Раньше не умел…

— Но вы видели смерть эфрима? — поторопил одноглазый каратель.

— Я видела его раны, — медленно сказала я. Надо держаться как можно ближе к правде. — Он был весь в крови. Кристиан сломал ему крыло. И на груди… зверя были раны. Ужасные раны! Да. Он мертв. Я… почти уверена.

Хвон Олдис переглянулся с Верховным. Леди Куартис что-то чиркнула в листке перед собой. Мои слова сплелись лентой и утекли на бумагу.

Сохраненная в вечности ложь.

Одноглазый выглядел явно недовольным. Кто-то из старцев зевнул, и я с трудом удержалась, чтобы не повторить.

Меня еще поспрашивали по поводу того, что я видела за Дверью, и насчет найденного кольца, но, похоже, мой Дар интересовал Совет не столь сильно, как мертвый эфрим. И я задумалась, почему феврам так важна смерть этого зверя.

К счастью, через час февры решили, что ничего нового от нас не услышат, и объявили совет завершенным.

В коридоре я остановилась, чтобы перевести дух.

— Теперь так и кажется, что стоит открыть рот — и из него, словно пиявки, полезут живые буквы, — пожаловалась я.

— Это возможно только рядом с архивариусом, — улыбнулся Кристиан и посмотрел задумчиво. — Как ты себя чувствуешь?

— Отлично, — улыбнулась я. — Благодаря твоему волшебному напитку!

— Очень рад, — не спуская с меня взгляда, ответил парень. — Кстати, интересно, что вы вчера пили, раз вас потянуло на подвиги.

— Косорыловку. — Я сделала страшные глаза.

— Напиток рабочих кварталов, пиратов и отступников? Ты не перестаешь меня удивлять, Иви.